Рецепт Колдуньи - Валентин Черных

Я промолчала. Не могла же я рассказывать Игорю, что там нет никого с простреленным сердцем. Стреляя в первого, я сместила пистолет влево, чтобы попасть в плечо, второй точно получил пулю в ляжку, третий, скорее всего, в левую ягодицу. Услышав все это, Заместитель наверняка подумал бы, что я чудовище, монстр, чтобы в экстремальной ситуации просчитывать каждый выстрел. Мужчины почему-то считают, что все женщины так эмоциональны, что не ведают, что творят. Вековое мужское заблуждение. Может быть, женщины и живут дольше мужчин, и выживают в ситуациях, в которых мужчины погибают, потому что хорошо просчитывают последствия. Это заложено природой — выжить и сохраниться. Когда у моего соседа потерялся кобель ризеншнауцер, он очень переживал. «Если бы у меня была сука, — говорил он, — я бы не беспокоился. Сука выживет в любых ситуациях. Найдет еду на помойках, отберет у более слабых, приживется у кого-нибудь. Кобель запрограммирован на верность, он, как солдат, который дал присягу, он будет искать меня, дом, перебегать дороги и или попадет под машину, или подохнет с голоду, потому что я приучил его не брать пищу из чужих рук».

— Я позвонил в «Скорую». Мои ребята держат это на контроле. Но сейчас вам здесь оставаться небезопасно. Я отвезу Веру Ивановну к Насте, а вы переночуете у меня, — предложил Игорь.

— Ну уж нет, — сказал Заместитель. — Никуда я не поеду. И пусть попробуют сюда сунуться. Все получат по полной программе.

Заместитель ушел в свой кабинет и вынес оттуда, как носят дрова, сразу три ружья и три патронташа. У отца были ружья, и я сразу определила: пятизарядный «винчестер», трехствольный «зауэр» — два ствола под дробовые патроны, один — ствол с нарезами под патрон с пулей, помповое ружье, без приклада с пистолетной ручкой и маузер в деревянной лаковой кобуре.

Игорь вынул из кобуры маузер.

— Откуда эта историческая реликвия? — спросил он.

— Именное оружие моего отца от маршала Рокоссовского.

Заместитель вначале зарядил «зауэр», потом начал заряжать помповое ружье.

— При зарядке оружия ствол должен быть направлен в стену, — предупредил Игорь.

— Я знаю, — ответил Заместитель и направил ружье в стену.

Зарядив все три ружья, он категорически заявил:

— Все. Я в эти игры больше не играю. Я буду защищать себя и Веру. — Он подумал и добавил: — Ивановну. Но можно и без Ивановны. Я никуда не поеду. И она останется здесь. Я ее защищу. Ночевать она будет в комнате для гостей.

Игорь молчал, молчала и я. Я хотела остаться. Я знала, что между мною и им должно произойти, я это чувствовала. Если он хочет меня защищать, я готова, чтобы меня защищали, я мечтала, чтобы меня защищали. Правда, я тут же прикинула, что, если на нас нападут, я, пожалуй, воспользуюсь маузером. Пистолет, конечно, тяжелый, но не намного тяжелей спортивного ТОЗ-71.

— Хорошо, — сказал Игорь, — если Вера Ивановна согласна.

— Я согласна, — ответила я.

Наверное, надо было сказать, что я устала и никуда не хочу ехать, но я не стала говорить это. Почему я должна что-то объяснять? Я хотела остаться и останусь.

— И последнее, — сказал Игорь, — кто знал, что вы едете ужинать в «Улитку»?

Игорь вырвал из блокнота два листка и протянул мне и Заместителю.

— Напишите, кому вы говорили, что едете в «Улитку».

Я написала Настю и Игоря. Что написал Заместитель, я не видела.

— У меня единственная просьба, — сказал Игорь, — не открывать двери ни соседям, ни знакомым, ни родственникам, ни друзьям.

— Это почему же? Я своим друзьям доверяю, — запинаясь, произнес Заместитель, и я поняла, что на него начал действовать алкоголь.

— Потому что под дулом пистолета даже самый верный друг скажет, что он один и зашел, потому что был в гостях этажом ниже. И еще: вы не должны выходить сами, пока не приеду я и все не проверю. Меня вы увидите в глазок. Позвоню я один длинный и четыре коротких звонка.

— В детстве я обожал играть в шпионы и диверсанты. Но я давно вырос.

— Если вы выросли, — спокойно ответил Игорь, — то не должны исключать, что взрывчатка может быть подложена под дверь. Дверь ваша килограммов двести. Ударной волной эта дверь впечатается в стену гостиной, впечатав и вас тоже. После таких травм обычно не выживают.

— Ну, блин, — выругался Заместитель. — Завтра я хочу разобраться с этой ситуацией по полной программе. Я сам встану на уши, но и МВД, и ФСБ, и вас я тоже поставлю на уши. Все. Хватит.

— Парадом будете командовать вы? — спросил Игорь.

— Да, — подтвердил Заместитель.

— До завтра, — сказал Игорь и посмотрел на меня. Я еще могла уйти с ним. Но я сделала вид, что не поняла.

Я прошла в гостиную, пить виски мне не хотелось. От напряжения мне, как всегда, захотелось спать.

— Я хочу спать, — сказала я Заместителю. — Если вы мне дадите плед, я устроюсь на этом диване.

— Идемте, я покажу вашу комнату.

Я прошла в комнату для гостей. В комнате стояла одна большая кровать.

Выйдя из ванны, я внимательно исследовала полку с духами и кремами. Признаки присутствия женщины я увидела сразу, но было похоже, что оно не постоянное. Самый необходимый минимум, почти как в походе: зубная щетка, крем для рук и для ног, лосьон для очистки макияжа. Я не могла только объяснить наличие шампуней.

Я закуталась в махровый халат и вышла из ванной, почти уверенная, что он уже спит. Но он сидел за компьютером в своем кабинете и работал. После обильного ужина, драки со стрельбой на дороге, выпитой как минимум половины бутылки водки он работал. Среди мужчин, окружающих меня — мужей подруг, учителей, соседей, родственников, — таких не было. Если уж пили не до скотского состояния, добирались домой и тут же заваливались спать, на утро мучались похмельем, с трудом уходили на службу, ждали вечера, чтобы выпить, и только через сутки приходили в нормальное состояние.

Я прошла мимо тихо, чтобы он не заметил, но в спальне поняла, что расхотела спать. Правда, горячая ванна всегда почему-то не успокаивала меня, я становилась бодрой и энергичной. Я никогда не принимала снотворное; если не спалось, я читала, меня обычно хватало минут на двадцать. Чаще всего перед сном я читала исторические романы. Я вообще очень пунктуально читала все описания костюмов, оружия, и подробности меня усыпляли.

Я надела халат и прошла к кабинету.

— Александр Петрович, — сказала я, — дайте почитать что-нибудь историческое или журнал с картинками, а то не могу уснуть.

— А почему историческое? — спросил он.

— Меня укачивают подробности описаний.

Заместитель протянул мне книгу Александра Дюма о его посещении России и несколько толстых иллюстрированных журналов. Я выбрала женские: «Космополитен», «Домашний очаг», «Лизу» и «Аллу».