Товарищ Брежнев. Большой Песец - Дмитрий Абрамов

19–23 февраля 1943 года

г. Кандалакша

Сегодня осназовцы начнут массово терзать финские коммуникации, но будет это гораздо южнее, на перешейке между Ладогой и Онегой, и рулить там будут другие начальники. А у меня своя головная боль.

Рано утром прилетели в Кандалакшу на трёх самолётах часа за четыре до рассвета. Весьма солидная делегация получилась. Взял с собой начальника корпусной разведки Мишу Югова и командиров дивизии и обеих бригад, ещё пару десятков офицеров из разных штабных служб, взвод охраны и разведвзвод тоже взял с собой. А ещё со мной прилетел – хрен догадаетесь кто, сам охренел, когда личное дело увидел. Прислали мне из Москвы начальником штаба корпуса подполковника Маргелова. Того самого. Василия Филипповича. Будущего «дядю Васю». Настроение, испорченное визитом Никитки, поднялось сразу после того, как симпатичный и бравый подполковник пришёл представляться по случаю прибытия и принятия должности. Повоюем! Как с такими кадрами и не воевать? Раскатаем финно-немцев и викингам ещё по пути наваляем.

Делов – море. Будем привязываться к местности. На рекогносцировку съездим, передовую посмотрим. С лётчиками договорено – свозят-прокатят на самолёте посмотреть своими глазами, что там в тылах у противника происходит. Места для выгрузки подберём и задачку сапёрам по их оборудованию поставим. Районы сосредоточения определим, и опять сапёрам работёнка – подготовить средства маскировки. А ещё с местными тыловиками разговоры будут. Им задачка нарезана подготовить пару табунов северных оленей с упряжью и нартами и аналогичную стаю ездовых собак. А то по местным сугробам особо не набегаешься на своих двоих. А вот на олешках и собачках в самый раз. И сапёрам подмога, и разведчики наши корпусные куда резвее по тылам финно-арийским будут передвигаться. Правда, из Горького слухи доходят, что там вроде бы как снегоходы пытаются на ход поставить, но хрен его знает, когда справятся. Успеют до начала операции – хорошо, не успеют, будем оленями, собаками и аэросанями обходиться.

Ещё до рассвета встретился с командующим фронтом генерал-лейтенантом Фроловым, командующим 7-й воздушной армией генерал-майором Соколовым и командующим 19-й армии генерал-майором Морозовым. Фролов как раз к нашему прилёту подгадал поездку в 19-ю армию, обороняющую Кандалакшское направление. Суровые мужики. С самого начала войны здесь воюют. Каждую кочку туточки знают. И про финно-немцев тоже много чего знают. Просторы здесь на севере огромные, да только воюют сугубо вдоль дорог, ибо протащить что-либо крупнее ДРГ по ухабам-оврагам-скалам лесисто-горно-болотистой местности почти невозможно. Соответственно и контролировать противника просто – знай себе на дорогу поглядывай да выводы делай. Скорее всего и супостаты аналогично действуют.

Но у меня есть чем их озадачить. Привёз с собой приказы из Генштаба о содействии всем моим начинаниям и на обустройство трёх аэродромов в тылу у финнов и в Швеции. А что? Немцы же смогли у нас в тылу секретные аэродромы устроить. Чем мы хуже? Правда, где немцы свои аэродромы прятали – ни хрена не помню, так краем уха слышал когда-то. Соответственно, и пляшем от противного. Есть задачка на авиаприкрытие прорыва в Швецию и Норвегию. Получится – не получится готовый аэродром захватить, а подстраховаться надо. Вот и пусть авиация фронта поработает. Очертил примерные районы, где мне бы хотелось иметь хотя бы звено-эскадрилью в «пешей», так сказать, доступности. Соколов оживился. Интересно ему. Видать, рутина заела. Каждый день одно и то же, взлёт-посадка, бомбёжка-штурмовка, а тут – практически детектив! Нестандартная задачка.

– И да, вот о чём я ещё подумал, товарищи генералы. Если мы такие прогрессивные и изобретательные, то и противника не стоит недооценивать.

– Это в чём недооценивать? – немного напрягся командующий фронтом. Ясен пень, приехал тут из Москвы гений прорывов и учит местных старожилов.

– Почему бы не предположить, что Штумпф[90] тоже получил аналогичную задачу от Шёрнера[91] или Дитля?

Немая сцена.

– Вы хотите сказать, что немцы имеют у нас в тылу свои аэродромы? – вспыхивает Соколов.

– Я только предполагаю это. Но, думаю, имеет смысл проверить это предположение, тем более перед началом нашей операции. Проанализируйте случаи потери наших самолётов вне пределов досягаемости истребителей Люфтваффе, может, получится установить закономерности и очертить примерный район расположения таких аэродромов.

Ага, ещё одна интересная задачка для Соколова. Ничего, справится, сил хватит. Тем более что уже началась передислокация на Карельский фронт ещё двух истребительных дивизий. И не абы каких. Шестаков на базе своего «спецполка ассов»[92] спешно сформировал дивизию. 9-ю гвардейскую истребительную. И ещё скоро сюда прилетит 216-я смешанная авиационная дивизия[93] генерал-майора Бормана. Прикол прикольный. В мае 43-го эта дивизия в моей истории должна была стать 9-й гвардейской, но теперь, по-видимому, станет 10-й. В этой дивизии, кстати, в 16-м ГИАПе служит капитан Покрышкин, пока рядовым лётчиком. Тёрки у него с комполка, вплоть до трибунала тёрки были. Сняли с должности, из партии исключили, и если бы не заступничество комиссара полка, то сгинул бы талантливый лётчик в каком-нибудь штрафбате. Но не срослось, и теперь у Александра Ивановича всё впереди, проявит ещё себя и дорастёт до командира этой самой дивизии.

Так что, товарищ генерал-майор Соколов, дерзайте, силы и средства вам предоставлены.

Пять дней в Заполярье провели. Почти не спал, зато до хрена делов успел провернуть. Перед самым отлётом в Череповец Соколов доложился о том, что парочку немецких тайных аэродромов обнаружили. Идёт подготовка к их захвату. Захватывать их будут одновременно с началом нашей операции. Места для трёх наших аэродромов на вражье-нейтральной территории определены, на два из них уже заброшены десантники-сапёры. Готовятся ударными темпами к приёму первых самолётов. На четырёх фронтовых аэродромах 7-й воздушной армии начато усиление-удлинение ВВП. Готовят взлётку к приёму тяжёлых самолётов. Молодцы. На авиацию у меня по-прежнему большие надежды. Причём авиацию планируется использовать во всех возможных ипостасях и даже в невозможных. Без неё нам никак!