Наследники - Татьяна Гуркало

Лиин кивнула. Осторожно распрямила ноги, немного прогнулась назад, возвращая спине чувствительность, а потом встала и пошла к мужу. Осторожно и медленно. Почему-то страшась того, что может увидеть.

Как оказалось, зря. Выглядел Юмил все таким же побитым и бледным, но точно не умирающим.

— Лечить силой его сейчас нельзя. И так воздействие было выше допустимой грани, но иначе мы бы тьму не поймали, — тихонько сказала Мелана.

— Да ничего с ним не случится. Можно подумать, я зверь какой-то и все внутренности ему отбил, — недовольно проворчал Валад. — Переносите этого спящего красавца, компресс с целебным зельем ему на физиономию налепите и пускай лежит. До утра точно оклемается.

Мелана только вздохнула, а Лиин сделала усилие и не стала смотреть на бывшего жениха. И ничего ему говорить не стала, хотя очень хотелось.

С одной стороны хотелось поблагодарить.

С другой — завизжать, вцепиться ногтями в лицо и обозвать позаковыристее.

Поэтому Лиин молчала. Молча шла следом за слугами несшими Юмила. Потом дождалась Мелану, которая принесла резко пахшую мазь для побитой мордахи душечки, поводила руками над спящим мужчиной и сказала, что Валад действительно ничего не отбил. А когда Мелана ушла, Лиин села в кресло рядом с постелью, долго смотрела, как Юмил дышит и незаметно для себя уснула. И снилось ей, что она с воплями и проклятьями гоняется по саду с большим веслом в руках. А от нее со смехом убегают Юмил и Валад, почему-то держась за руки, как пара шкодливых мальчишек.

А утром умерла императрица Кадия, но эту новость жители Хребта Дракона узнали только к вечеру. Сообщить раньше у тех, кто остался в столице, не получилось.

Вообще, Каяру следовало отвезти жену на острова Хребет Дракона еще полмесяца назад. Ему об этом неоднократно напоминали. Даже управляющий, когда фактически выпроваживал хозяйку доверенных ему земель вместе с мужем в путешествие, чуть ли не умолял побыстрее добраться до драконовых островов. Потому что опасно.

Об опасности Каяр знал. О том, что без него один из полных магических кругов не может собраться — тоже. Да и все остальное, что могли ему сказать, знал не хуже. Но родственники… Особенно матушка. Да и отец от нее не отставал.

Они оба, да и братья, словно забыли, что до сих пор были не рады вечно вляпывающемуся в разные истории Каяру, и слали письма с просьбами приехать вместе с женой и погостить.

Порой ему вообще казалось, что они хотят попросту удостовериться в ее существовании. Ну не верят, что непутевый Каяр мог жениться на целой наследнице целого архипелага. Им хочется эту наследницу потрогать, а может и рассказать ей что-то неприглядное о муже. Непонятно, зачем только. С виду Маялина была обыкновенной девушкой, на ней нигде не было написано, что именно ее ребенок наследует титул прима и что к титулу прилагаются острова.

Вот так и получилось, что в то время, когда должны были уже находиться на Хребте Дракона, Каяр и Маялина плыли в гости. А так как видеть родственников Каяр вовсе не стремился, не готов он был опять слушать вдохновенные речи о своей непутевости, бесполезности и прочих недостатках, дорога несколько затянулась. Супруги сходили с кораблей и отправлялись гулять по красивым городам, оставаясь там на день-два. Садились на другой корабль и опять по пути встречали что-то красивое или просто интересное. И Маялина, смеясь, говорила, что чувствует себя так, словно замуж вышла только вчера. Да и Каяру это путешествие нравилось.

На остров Третья Жемчужина они сошли, когда до ждущих в гости родственников было уже рукой подать. Если бы не решили провести пару дней на этом острове, то через пару же дней уже бы ели пирог матушки Каяра и выслушивали ее щебет о том, каким он был бестолковым мальчишкой.

Третья Жемчужина был островом белых скал, зеленой пены кустарников, умудрявшихся закрепляться в любой щели, повисая над пропастями, ванили, которую выращивали местные жители в парниках, и черного горького кофе, который они пили.

А еще это был остров лестниц. Разных. Широких каменных, вырубленных в скалах. Старых и опасных деревянных. Закручивающихся спиралью вокруг скалы, на которой стоял маяк или чья-то смотровая башня. И прямых, напоминавших о столице.

Дома на этом острове тоже пытались сложиться в лестницу. Они стояли на террасах друг над другом. На крышах цвели розы, а рядом с входом — жасмин. Вьюнки оплетали хлипкие декоративные заборчики, а вдоль дорожек обязательно стояли вазоны с цветами.

Город был красив и явно процветал.

И Маялине, которая в детстве не покидала родное поместье, а в юности — школу для благородных девиц, он очень нравился. Она впитывала в себя солнечный свет, заглядывала в чаши небольших фонтанов, ела сладость из виноградного сока и улыбалась. И Каяр тоже улыбался. Радовать Маялину было очень приятно.

И, наверное, все бы обошлось, если бы они не заинтересовались, откуда берется сок для сладостей, и их не направили на южную оконечность острова, где он понижался, пропадали белые скалы, зато появлялась плодородная почва, на которой можно было выращивать виноград.

А еще там можно было покататься на местной породе лошадей и полюбоваться водопадом, низвергающимся в большую яму, образуя на ее дне крошечное озерцо, вода из которого, едва успев вытечь, тут же пропадала под землей, ныряя в расщелину.

Там, по словам местных жителей, тоже было очень красиво.

И с той стороны острова тоже был порт. И небольшой городок. Правда пахло в том городке не ванилью и кофе, а солью, рыбой и вином.

Вот так и получилось, что ближе к обеду супруги, сев на паром, отправились к городку на южной оконечности острова. И как потом оказалось, рыбный запах жители Белого города преувеличивали. Рыбой пахло не больше, чем в столице, и гораздо меньше, чем пшеничным пивом, которое продавали прямо в порту.

Каяр приценился к пиву и даже его попробовал, размышляя, не купить ли бочонок братьям. Попутно выяснил, как добраться до водопада. И в город они с Маялиной заходить не стали. Просто наняли проводника и отправились смотреть на падающую воду.

Водопад действительно оказался хорош. Он низвергался тонкой, прозрачной завесой. Над ним мерцали, то появляясь, то пропадая радуги, а в озерце в яме плескались мальчишки. Маялина попыталась дотянуться до радуги. Потом захотела спуститься и поводила ладонью в воде, вызвав этим смех у мальчишек. Заглянула в щель в белом камне, в которой пропадала вода. И, сорвав желтый цветок с плотными, словно лакированными лепестками, стала подниматься по ненадежной лестнице, придерживая шляпку.

А Каяр шел следом, почему-то улыбался и готовился ловить жену, если она в своей широкой юбке оступится.

И во Второй город они вернулись, когда солнце начало клониться к земле.

И забеспокоилась Маялина, только увидев лестницу, по которой следовало подниматься из нижней части городка, где пришлось оставить лошадей, в верхнюю, где были гостевые дома для обеспеченных людей. Лестницу Маялина почему-то узнала. Где-то она ее уже видела, вот только не могла вспомнить, где именно.