Факир на все времена - Чингиз Абдуллаев

— Нет. Мы познакомились только здесь. Он приехал позженас. До него здесь жили две немецких семьи.

— Эстонские, — поправила отца дочь.

— Да, эстонские. Но говорили по-немецки, делали вид,что не понимают русского языка, — усмехнулся Болтакул, — а потомприехал Михаил Вицинский.

— А соседей, проживающих на других виллах, вы знаете?

— Нет, — переглянулись Болтакул и Айша.

— На восьмой вилле живут симпатичные польки, —сообщил Ескен, — мать и дочь. Я думал сначала, что они сестры. Нооказалось, что мать и дочь. Одной лет сорок пять, другой — двадцать пять.

— Кто тебе больше понравился? — ядовитопоинтересовалась сестра. — Наверное, мама. Тебя тянет на взрослых женщин.

— Амина, — нахмурилась ее мать, — у нас домагость.

— Извини. Я пошутила.

— Значит, вы не знали раньше Вицинского и не моглизнать, каким видом бизнеса он занимается? — задал очередной вопрос Дронго.

— Конечно, не знал. И ничего не знаю. А разве это такважно? Он оказался нашим соседом, поселился рядом. Веселый, компанейскиймужчина. Два раза мы пили с ним в баре. Он нас пригласил на ужин, сказал, чтовсе заказал в «Папарацци». Мы и пошли. Ужин был действительно хорошим, особенновино. Все было нормально, пока не произошло это преступление.

— А женщин вы раньше знали?

— Нет. Мы увидели их впервые на вилле Вицинского.

— То есть вы все вместе ужинали, а потом перешли вгостиную, когда подали десерт и фрукты.

— Верно, но официант должен был принести еще имороженое. Он как раз ушел, а Вицинский предложил выкурить сигары. Но я некурю, уже давно бросил. А Ескен не любит сигары. Женщины пошли в туалетнуюкомнату, а мы с Ескеном вышли из гостиной на улицу, с другой стороны дома.

— И вы не видели никого из посторонних?

— Нет, конечно, никого. Иначе бы сказали об этомтурецким следователям.

— Но вы слышали, когда убийца ударил свою жертву?

— Нет. Мы ничего не подозревали, пока не услышали крикАмины. И тогда мы побежали обратно в дом.

— Вы стояли вместе?

— Да, — кивнул Болтакул, — вместе с сыном.

— Что было потом?

— Мы побежали на крик Амины. В гостиной уже сиделаАйша. Она тоже поспешила за нами. Когда мы выбежали к бассейну, там в водеплавал убитый Михаил Вицинский. Рядом стояли наша дочь и госпожа Гринько. Нашадочь кричала, а госпожа Гринько молчала. Честно говоря, это меня немногосмутило. Такое хладнокровие у женщины! Я не стал говорить этого турецкимследователям, но вам скажу. Она была абсолютно спокойна. Не хочу ничегоутверждать, но разве может быть молодая женщина так невозмутима, когда рядомплавает убитый мужчина? К тому же он был явно неравнодушен именно к ней. Яполагаю, что вам нужно обратить внимание на этот факт. Хотя не могу утверждать,что именно она ударила Вицинского. Но, кроме них, там никого не было, а моядочь пришла позже госпожи Гринько, что она подтвердила.

— А где была госпожа Павленко?

— Она появилась позже всех. Выбежала из дома и тожегромко закричала. Потом села плакать, и подруга начала ее успокаивать. Затемпоявились сотрудники службы безопасности и менеджер отеля. Потом приехаливрачи, полиция и даже пожарная служба. Видимо, сработала какая-то пожарнаясигнализация. Вот, собственно, и все, что мы можем рассказать.

— Спасибо. Знаете, почему госпожа Гринько была такневозмутима и спокойна?

— Нет, не знаю. И не понимаю. Почему?

— Она работает старшим следователем прокуратуры. Завремя своей деятельности она насмотрелась на стольких убитых и искалеченных,что вывести ее из состояния равновесия достаточно трудно.

Болтакул торжествующе взглянул на супругу.

— Я тебе говорил, что здесь есть какая-то тайна, а тымне не верила, — почти радостно произнес он, — вот видишь, всеоказалось так, как я и говорил. Она вела себя слишком спокойно и независимо.Теперь понятно. Она работает следователем и, конечно, каждый день видит такиетрупы.

— Если даже не каждый день, то через день, —согласился Дронго, — я хотел, чтобы вы об этом тоже узнали. Как выдумаете, на вилле мог оказаться чужой?

— Нет, не мог, — ответил Болтакул, — мыникого здесь не видели.

— Конечно, мог, — сразу сказал его сын, —достаточно было подняться с другой стороны, по обрыву, и залезть на территориювиллы.

— Вы думаете, что неизвестный убийца мог так поступить?

— Наверняка. Другого хода просто нет. По дороге онпройти не мог. Камеры наблюдения фиксируют каждого, кто там проходит. Оставалсяединственный путь — вплавь через море, а потом подниматься наверх.

— Мне сказали, что ему нанесли довольно сильный удар поголове. Но орудия преступления так и не нашли.

— И не найдут, — быстро ответил Ескен, —наверное, убийца унес его с собой.

— Возможно, вы правы. Какие-нибудь детали, о которых яне спросил, были?

Ордалиевы снова переглянулись.

— Нет, — не очень решительно произнесЕскен, — но кажется, что перед его убийством они поругались. Поспорили.

— Кто именно?

— Погибший и Жанна Гринько, — ответилЕскен, — она ему явно нравилась. А он ей не очень. Видимо, она пришла наужин только из-за своей подруги. Хотя платье у нее было просто замечательное.

— Почему вы думаете, что они поругались?

Ескен замолчал, отводя глаза в сторону.

— Это я ему сказала, — вмешалась Амина. — Яслышала, как они спорили. Даже подрались, и она смогла его оттолкнуть от себя.

— Она мастер спорта, — сообщил Дронго, — инеудивительно, что смогла справиться с захмелевшим мужчиной. Это было не таксложно.

— Наверное, он обиделся, — предположилаАмина, — и поэтому решил выйти к бассейну, чтобы выкурить сигару. И тамего убили.

— Вы считаете, что основной подозреваемой являетсягоспожа Гринько? — в упор спросил Дронго.

— Да, — ответила Амина, выдерживая еговзгляд, — даже если не лично, то косвенно виновата именно она.

— Она должна была согласиться с домогательствамипьяного хозяина виллы? — спросил Дронго.

Он видел, как Болтакул и Айша снова переглянулись.

— Я не знаю, — ответила Амина, — ядействительно не знаю. Но в любом случае я слышала, как они спорили.

— Понятно, — Дронго посмотрел на часы. Уже пятыйчас утра. Нужно спешить. Через час начнет рассветать. — Спасибо, —произнес он, поднимаясь со своего места.

— Ескен вас проводит, — предложил Болтакул.