Час эльфов - Жан-Луи Фетжен

– Может быть, скажешь, что ты задумал? – вмешалась Ллиэн.

Мужчина-ребенок, прерванный на полуслове, повернулся к королеве, выбитый из колеи ее внезапной резкостью. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы восстановить нить своих размышлений, и он даже покраснел под взглядами собравшихся.

– Я… я всего лишь делюсь своим мнением, – бормотал он. – Я пытаюсь найти ключ к этой войне…

– Продолжай, – ободрил его Утер. – Все равно, терять нам нечего…

Мерлин благодарно ему улыбнулся и сосредоточился, глядя в огонь. С этого момента он больше не поднимал глаз ни на кого из присутствующих.

– Прости меня, Бран, – сказал он надтреснуты голосом, как-то нерешительно – это было для нет столь необычно, что никого не оставило равнодушным. – Но я много думал над тем, что ты мне сказал: день обряда очищения королевы. С тех пор, как вы потеряли Экскалибур (слово «потеряли» вызвало среди части собравшихся недовольство, но он не обратил на это внимания), в ваших владениях больше не рождались дети. Твой народ вымирает, и не потому, что ваша армия побеждена в сражении при Красной Горе, а потому, что талисман вас больше не защищает. Я полагаю, что народ гномов, который мы знали, прекратил свое существование.

Бледный как полотно Бран усмирил жестом бурные возгласы Судри и Онара, готовых вскочить со своих мест, чтобы смыть оскорбление кровью. Мерлин находился совсем рядом с гномами, отделенный от них следопытом Тиллем, который, ясное дело, и пальцем бы не шевельнул, чтобы прийти ему на помощь. Каждый мог видеть, как ему было страшно, но он продолжил, несмотря ни на что.

– Простите меня, – сказал он еще раз. – Но я думаю, что это будет нашей общей судьбой. Просто вам выпало стать первыми…

– Ты полагаешь, что боги задумали конец света? – прошептал принц Дориан, и в его голосе сквозил страх.

– Я думаю, что мир меняется… Я думаю, что все племена Богини сольются в одно, а избранной расой станет та, которая соберет все четыре талисмана. Это не проклятие, это не конец света… Напротив, я верю, что боги хотят нового мира, наконец-то успокоившегося… Может быть, в этом и есть смысл жизни?

Долгая тишина возникла после слов друида. Теперь каждый из них смотрел в огонь, наблюдая, как потрескивают языки пламени под начавшимся легким мокрым снегом. Их волосы, меховые накидки, доспехи блестели от инея, но они оставались там, не чувствуя холода, погруженные в собственные мысли.

Какие-то сдавленные звуки вывели их из этого гипнотического состояния, и все одновременно оторвали взоры от костра. Это плакал Бран. Опустив голову на скрещенные руки, всхлипывая и вздрагивая плечами, безразличный к тому, что о нем могут подумать другие, он плакал о Болдуине и гномах Красной Горы, навсегда заточенных в потемках их обрушившегося города, возможно, уже мертвых и преданных забвению. Он плакал о своей загубленной жизни, о всех неродившихся детях, об ушедшей славе народа гномов, о жалком существовании, на которое отныне он обречен. Он плакал от усталости и лишений, потому что столько месяцев усилий, столько пройденных дорог, столько сражений и смертей, в конце концов, привели его сюда, на эту заснеженную равнину, к этой траурной речи Мерлина и концу всяких надежд. Несколько месяцев или даже несколько недель назад он реагировал бы точно так же, как Онар и Судри, наверное, гневно вопил бы и был бы готов вцепиться в горло Мерлину, чтобы тот подавился собственными словами. Но он повидал столько, что теперь понимал: друид говорит правду. Боги опустошили королевства гномов. Даже если вернуть Каледвх – это ничего не изменит…

Когда его рыдания стихли, он осознал ту немоту, которая воцарилась в их компании, и вытер глаза, прежде чем поднять голову. Он встретился взглядом с усталым и осунувшимся Утером. Это не был взгляд победителя. Утер постарел, он дрожал от холода, несмотря на жар огня и меховую накидку. Может ли так быть, что и люди приговорены к исчезновению и что только монстры останутся править миром? Эта мысль показалась ему невыносимой, и он вдруг почувствовал прилив ярости из-за подавленности короля. В конце концов, если Мерлин говорил правду, значит, судьба гномов теперь связана с судьбой людей!

Бран наклонился в сторону, к мужчине-ребенку.

– Если я правильно понял, ты думаешь, что если мы завладеем Копьем Луга, то племя монстров исчезнет, точно так же, как народ под Горой, после того, как был украден Каледвх?

– Копье, да, – прошептал Мерлин, не глядя на него. – Если они потеряют свой талисман, они будут приговорены, как и вы, но не исчезнуть, а слиться с другой расой… И это только вопрос времени.

Каждый из сидящих вокруг костра очнулся от своих тоскливых мыслей и затаил дыхание, чтобы не пропустить ни слова из их разговора. Бран поднял голову и смело выдержал их взгляды, даже улыбнулся, словно гибель его народа была уже свершившейся историей.

– Ну что ж, я согласен, – сказал он (и каждому понадобилось время, чтобы сообразить, о чем это он говорил). – Если я вам нужен, я пойду с вами.

Он решительно вздохнул.

– …В конце-то концов, что мне терять, разве не так?

– Но все-таки ты можешь потерять жизнь, – прошептал Мерлин.

– Ну что ж…

– Подождите!

Мерлин и Бран одновременно повернулись к Ульфину.

– Черт подери, я что, один среди вас, кто ничего в этом не понимает? – возмутился рыцарь. – О чем идет речь, в конце-то концов? Ты предлагаешь пойти за талисманом монстров, так что ли?

– Если в двух словах – да…

– Ну и ну! Вы о чем думаете? Они совсем недавно с легкостью разгромили наше войско. Вы на себя-то смотрели? Вы думаете, они позволят вам это сделать?

Мерлин начинал терять терпение, и в тот момент, как он собирался возразить Ульфину, Ллиэн, не повышая голоса, заговорила, и все немедленно умолкли.

– Ты витаешь в своих мечтах, дорогой Мирддин, грандиозных и бесплодных… Мессир Ульфин прав. Всех войск Утера и всей магии мира не хватит, чтобы победить монстров, а на то, чтобы выкрасть у них Копье – шансов еще меньше.

– Нет, – сказал молчавший до этого Утер. – Есть и другой способ…

Некоторое время он приводил свои мысли в порядок, и когда все встало на свои места, его лицо просветлело, исчезли подавленность и холод.

– Маольт, – сказал он, повернувшись к Ллиэн. – Маольт из Скатха… Она сбежала из Каб-Бага, захваченного монстрами, где они пережидают зиму.

Ллиэн и все остальные смотрели на него с таким откровенным непониманием, что он смешался, пытаясь ясно изложить план, который именно сейчас выстраивался в единое целое в его мозгу.

– Отряд… небольшой отряд может проникнуть в Каб-Баг по подземным ходам Гильдии, пока войско будет выманивать монстров на равнину. Черный Властелин расположился в бывшем дворце шерифа Тарота, и именно там он хранит Копье. Нужно попытаться, в конце концов! Может быть, нам удастся это сделать!