Любить не страшно! - Дебора Тернер

Перед глазами Энджи все расплылось от слез, но это были слезы счастья.

— Тебе это через пару месяцев надоест, а если ты не будешь счастлив, я тоже не смогу быть счастливой. — Она вздохнула и посмотрела Кейду в глаза. — Так что придется мне научиться жить в твоем мире. Но я быстро все схватываю, а если еще твоя мать поможет…

— Обязательно поможет.

Энджи хотелось, чтобы Кейд перешел от разговоров к делу, обнял бы ее, наконец и прижал к своей груди, но Кейд ждал, когда она сделает первый, пугающий шаг в новую жизнь.

— Я тебя люблю, я хочу, чтобы ты был счастлив. Если этого достаточно…

— Нет, — снова перебил Кейд. — Недостаточно. Я хочу так о тебе заботиться, чтобы ты никогда не болела, никогда не плакала…

— Ах, Кейд, ты не можешь это обещать. Он тихо рассмеялся и наконец привлек Энджи к себе.

— Знаю, но я попытаюсь. Кое-что, что я все-таки могу тебе обещать: если ты выйдешь за меня замуж, мы всегда будем вместе, я во всем буду тебя поддерживать. И ты тоже кое-что обещай.

— Что? — серьезно спросила Энджи. — Я все для тебя сделаю.

— Когда выведешь новый сорт роз, назови его именем нашего первенца.

Вместо ответа Энджи привстала на цыпочки и прижалась губами к губам Кейда.

Кейд и Энджи поженились в небольшой церкви на острове, на церемонии присутствовали мать Кейда, Селин, Фэй и несколько самых близких друзей Кейда. Невеста в платье из белоснежного атласа была великолепна. Затем молодожены и гости поехали на торжественный обед в дом Кейда. Позже, когда пришло время отбывать в свадебное путешествие в Венецию, Энджи переоделась в той комнате, где она ночевала, когда неделю жила на острове. На пальце Энджи сиял перстень с сапфиром — под цвет ее глаз, как сказал Кейд.

Глядя на этот прекрасный символ их любви, Энджи вспоминала свои недавние волнения и страхи, связанные со вступлением в новый для нее мир. К счастью, миссис Рассел не только приняла Энджи в качестве невесты сына, но и всячески ее поддерживала. Кейд оказался прав: больше всего на свете мать желала ему счастья, а то, что счастье Кейду может дать только Энджи, она почувствовала сразу. Энджи сдружилась и с Селин. Выйдя замуж за Кейда, Энджи перестала быть одинокой, она приобрела не только мужа, но и любящую семью, какой у нее уже давно не было. А там и дети пойдут, с улыбкой думала Энджи, представляя мальчишек и девчонок, унаследовавших от отца способность выразительно поднимать одну бровь.

Приятные раздумья Энджи прервал стук в дверь.

— Входи, Кейд! — крикнула она.

Но оказалось, что пришел, не Кейд, а миссис Болтон. Преданная экономка почему-то смущенно теребила передник.

— Миссис Рассел, мисс Аллегра, то есть миссис Рассел… — Окончательно смутившись, миссис Болтон протянула Энджи конверт и скороговоркой закончила: — Это вам.

На конверте знакомым изящным почерком Аллегры было написано «Для Энджи».

— Это письмо хранится у меня уже три года, — снова заговорила экономка, — прежняя хозяйка оставила мне его, но велела не рассказывать о нем хозяину. Она сказала, что я должна передать его вам, если вы выйдете замуж за мистера Рассела. Надеюсь, я правильно сделала?

Энджи почувствовала себя неловко, но вежливо улыбнулась.

— Да, все правильно, Аллегра была моей подругой.

Когда за экономкой закрылась дверь, Энджи села на кровать и медленно распечатала конверт. Внутри оказался сложенный вдвое листок голубой почтовой бумаги — такой же, на каком было написано первое письмо.

«Дорогая Энджи, если ты читаешь это письмо, значит, меня нет на свете, а ты вышла замуж за Кейда. Я хочу, чтобы ты знала: я вас благословляю и желаю вам обоим счастья.

Ты, наверное, очень удивилась, почему я оговорила в завещании, что Кейд должен передать тебе мое наследство через два года. Мне трудно это объяснить, но я постараюсь. Ты, наверное, знаешь, что я вышла замуж за Кейда не по безумной любви, а потому, что решила, что он будет мне подходящим мужем. Я ни минуты не сожалела о том, что стала его женой, но иногда, в последнее время, все чаще у меня возникает чувство, что в нашем счастливом и благополучном союзе чего-то недостает, что Кейд заслуживает чего-то большего, только я не знаю, чего именно, и не могу дать ему этого. Я никогда не брошу Кейда и уверена, что он меня тоже, но, если судьбе будет угодно, чтобы я покинула этот мир раньше него, — а раз ты читаешь это письмо, значит, это случилось, — я бы хотела, чтобы он не горевал обо мне, а обрел счастье в новом браке. И почему-то, не спрашивай почему, я не могу это объяснить, мне кажется, что ты — та самая женщина, которая способна подарить ему это счастье. Именно поэтому я оставила тебе в наследство шкатулку на таких странных условиях. Я хотела, чтобы ты провела на острове некоторое время, тогда вы с Кейдом сможете лучше узнать друг друга. Кроме того, ты должна была встретиться с Кейдом уже после того, как он перестал оплакивать мою смерть, думаю, два года — самый подходящий срок.

С любовью к вам обоим, Аллегра.

P.S. Кстати, Кейд сказал, что у него никогда не было романа с Селин Рокстен, и я ему верю. Будь счастлива, Энджи».

Энджи все еще сидела на кровати с письмом в руке, когда в комнату вошел Кейд. Она молча протянула ему листок, закапанный слезами. Быстро прочитав письмо, Кейд поднял Энджи с кровати и обнял.

Я не знал, что Аллегра оставила тебе письмо.

Энджи с благодарностью прильнула к его теплому телу.

— Это так странно и так не похоже на Аллегру… Она всегда была очень прагматичной.

Кейд кашлянул, прочищая горло.

— Знаешь, я ей очень благодарен за то, что она вольно или невольно свела нас вместе. Видно, она подсознательно почувствовала, что между нами существует некая близость, причем она поняла это даже раньше меня.

Энджи молча кивнула.

— После ее гибели, — продолжал Кейд, — я решил, что выжду два года, потом вручу тебе ее наследство и больше никогда тебя не увижу. Я думал, что моя одержимость тобой прошла. Но стоило мне тебя увидеть, как я понял, что пропал, моя одержимость никогда не пройдет, потому, что это и не одержимость вовсе, а любовь. — Кейд усмехнулся. — Ну и испугался же я тогда!

Энджи подняла голову и удивленно посмотрела ему в глаза.

— Ты? Испугался? Не может быть.

— Ты до сих пор не представляешь, как много для меня значишь. — Кейд немного отстранил Энджи от себя и посмотрел ей в глаза, не пытаясь скрыть свои чувства. — Будь я поэтом, я бы рассказал о своей любви в стихах, но я простой смертный, поэтому я могу только повторить то, что говорили миллионы мужчин до меня. Я тебя люблю, Я готов всю жизнь доказывать, что эти три слова — не банальная фраза, что они вмещают все, что для меня важно.

Энджи улыбнулась, ее переполняло счастье.