Небеса в огне. Том 1 - Бернхард Хеннен

— Однако же я признаю и правоту другого нашего брата, Пламенного, в том, что касается продолжения войны в Нангоге, — снова обратился ко всем Темный. Его пещера напоминала заполненную кромешной тьмой дыру, в которой он решил скрыться от взглядов. — Давайте атаковать! Давайте захватим детей человеческих врасплох. Нам нужна быстрая победа. К длительной войне мы не готовы. Давайте атакуем их в семи или восьми местах одновременно, тогда они не будут знать, куда слать войска.

— Мне кажется, что ты придерживаешься такой стратегии и в отношении нас. Быстрые атаки, сбивающие всех с толку, — едко прокомментировал слова старшего брата Приносящий Весну.

Золотой удивился иронии брата, ведь обычно тот был самым спокойным и прагматичным из них.

— Полагаю, у тебя уже есть на примете несколько целей?

— По крайней мере, я точно знаю, где нам нельзя атаковать. Нашей целью не может быть Золотой город. К этому девантары будут готовы.

— А мы вообще готовы? — вмешался в разговор Красный. — Какие войска мы можем использовать? Наша армия мала. Если мы разделим ее, то это наверняка сделает ее более уязвимой. И кто поведет войска? Как они будут поддерживать связь? Как быстро они отреагируют на приказы главнокомандующего, если все будут находиться далеко друг от друга?

— Мы не имеем права сажать своих полководцев на поводок, — страстно возразил Дыхание Ночи. — Этот план может сработать лишь в том случае, если во главе каждого нашего войска будет свой собственный командир. Мы укажем ему цель, но он сам будет решать, каким образом достичь ее. Мы не можем контролировать десять полей сражения одновременно. Даже пытаться не стоит. Нужно разработать план, а затем довериться тем, кого мы выберем для его воплощения.

Ответом ему было молчание братьев.

Золотой не был убежден, однако брат неожиданно поддержал его. Теперь он удивит его тем же.

— Эта война крупнее всех, в которых нам доводилось участвовать до сих пор. И нам не выиграть ее тем же способом, которым мы выигрывали все предыдущие сражения. Настало время идти новыми путями. Я присоединяюсь к идее Перворожденного. Давайте рискнем! Пусть командуют лучшие из детей альвов. Помните, как сильно поразил нас Солайн? Давайте выясним, сколько еще великих полководцев только и ждут возможности проявить себя.

— А разве не станем уязвимыми мы, если попытаемся занять одновременно столько мест? — задумчиво произнес Изумрудный.

— Мы не будем занимать города, — решительно заявил Темный. — Не станем повторять ошибки своих противников. В конце концов, мы не хотим завоевать Нангог. Мы хотим освободить мир великанши.

— Зачем тогда нам эта война, если мы ничего не завоюем? — спросил Пламенный, который, казалось, всерьез растерялся. — Я ведь не отправляюсь на охоту, чтобы потом не есть свою добычу.

— Эта добыча слишком велика, — произнес Темный, уже мягче. — Если мы попытаемся проглотить ее, то погибнем. Мы просто не можем оставлять ее нашим врагам. Они проглотят ее, будут глотать целую эпоху, а потом станут настолько могущественными, что мы не сумеем остановить их. Давайте лишим их этой возможности! Альвы сделали нас хранителями их королевства. Мы сражаемся в Нангоге, чтобы защитить свою родину. После каждой битвы мы будем сразу же отводить войска, чтобы они не подвергались ответному удару со стороны девантаров. Помните, что люди в значительной степени превосходят нас по численности. Мы не имеем права позволить им воспользоваться этим преимуществом, ибо, сколь бы многочисленны ни были девантары, они тоже в случае с Нангогом связались с добычей, которая для них слишком велика. Они не могут быть повсюду одновременно. Давайте сожжем их города, разрушим торговые пути, засыплем солью их поля, зарежем их стада. Если не останется ничего, что они смогут забрать, то им придется лишь удалиться.

— А какие города приходят тебе в голову? — поинтересовался Приносящий Весну.

— Может быть, Нага. Город посреди Степи ножевой травы. Оттуда они гонят стада по тропе альвов в Золотой город. Или Асугар. Это крупнейший опорный пункт флота в Пурпурном море.

Золотой, слушая брата, почувствовал его нерешительность. Он продумал лишь то, как им вести сражения, но не то, где именно.

— Асугар — это просто скала в море, — напомнил ему Изумрудный. — Полмили от побережья. Как можно атаковать этот порт, не имея в своем распоряжении флота? Этот план слишком рискован!

— Именно поэтому дети человеческие будут чувствовать себя там в безопасности. — Золотой сделал шаг из пещеры. — Мы можем захватить их врасплох именно в таких местах, как Асугар. Давайте последуем предложению брата.

— А кого мы пошлем туда? — презрительно поинтересовался Иссиня-Черный. — Стайку апсар, которые заболтают детей человеческих до смерти своими пророчествами?

— Того, кто хорошо умеет завоевывать скалы. Воина настолько знаменитого, как никто другой в наших рядах…

Золотому все больше и больше нравились эти дебаты. Бидайн придется немного подождать. Он достаточно хорошо знал своих братьев, чтобы рассчитывать на то, что они за один день смогут договориться относительно десяти целей для атаки и выбрать десять полководцев.

Он не пришел. Бидайн стояла у окна в предбаннике и смотрела на засохший розарий. Шел дождь, и мертвые цветы казались еще более безутешными, чем обычно. Он должен приземлиться там, все во дворце сказали так.

Позавчера вечером Золотой дал ей обещание. Что случилось? В хорошие мгновения она говорила себе, что он встречается со своими братьями. Они совещаются насчет войны в Нангоге, обсуждают открытые ею тайны. Это может занять время… Но в мрачные мгновения эльфийке казалось, что она разозлила его. Она толком не знала, что натворила, но разве можно надеяться на то, что ей удастся понять небесного змея?

— Он придет, — произнесла Анъяли. Апсара подошла к ней сзади и положила руку на плечо. При каждом разговоре нимфа пыталась прикоснуться к ней. Может быть, среди ее народа так принято, но Бидайн это было неприятно.

Эльфийка немного отстранилась от апсары. Анъяли была красива. У нее были большие карие глаза и соблазнительно полные губы. Она буквально источала чувственность, из-за которой Бидайн ужасно завидовала ей. Особенно потому, что апсара видела узор извилистых шрамов на ее коже. Кожа у нее была очень светлой, но она разрисовала ее бандагом, темно-красным соком растений, которыми так любят пользоваться маураван. Все ее тело было разрисовано загадочными символами и изображениями морских животных. «Если бы у меня была такая безупречная кожа, я бы точно не стала пачкать ее всякой гадостью», — каждый раз, видя Анъяли, думала Бидайн.

— Идем, давай поедим вместе. Ты ничего не ела весь день.

Ко всему прочему она была еще и отвратительно приветливой особой. Бидайн прекрасно понимала, что презирает она Анъяли не поэтому.