Красная Орхидея - Линда Ла Плант

— Отправлено на адрес следственной бригады. Я был внизу у лестницы, когда их доставили. Черт возьми, ни за что не угадаете, что там говорится! Где шеф?

Ленгтон тут же при всех надел резиновые перчатки и вскрыл защитный пакет криминалистов.

Первая записка гласила: «Убийца Орхидеи здраствует. Надо ли ему договариватся?» Во второй было написано: «Старшему детективу-инспектору Джеймсу Ленгтону. Я признаюсь в убийстве Красной Орхидеи, если получу десять лет. И НЕ ПЫТАЙТЕСЬ МЕНЯ НАЙТИ». Обе записки были составлены из газетных букв.

Непрекращающиеся телефонные звонки были единственным звуком в помещении, когда Ленгтон осторожно, чтобы не оставить посторонних следов, положил записки обратно в пакет. Затем прошел к информационному стенду:

— Он день в день соблюдает хронологию действий убийцы Черной Орхидеи. Лос-анджелесский следователь получил точно такие же письма двадцать седьмого января.

— Итак, он все копирует, — сказала Анна.

— Абсолютно очевидно, — отрезал Ленгтон. Он посмотрел на Баролли. — Переправим записки в лабораторию, — может, это что-то даст. Ох, как бы пригодились нам его долбаные «пальчики»!

Ленгтон и Баролли покинули участок. Анна наливала себе кофе, когда к ней подошел Льюис:

— Если этот псих в точности копирует дело Черной Орхидеи, ты знаешь, что последует дальше?

— Да, нам пришлют фотографию некоего юного субъекта мужского пола с таким плотным чулком на лице, что узнать его невозможно.

— Его назвали «убийца-оборотень», — указал Льюис на список контактов убийцы Черной Орхидеи в 1947 году.

Анна отхлебнула кофе. Напиток явно перестоял, и Тревис недовольно скривилась.

— Становится опасно, да? — отметил Льюис.

Тревис кивнула:

— В том расследовании они считали, что убийца одержим Джеком-потрошителем. Наш одержим убийцей Черной Орхидеи. Как бы то ни было, оба играют в гадостные игры. Сомневаюсь, что мы что-то извлечем из его записок.

Льюис согласно кивнул и вернулся за свой стол. Анна проходила мимо стола Баролли, когда подняла руку Бриджит:

— Извините, Анна, тут кто-то звонит из «Бритиш телеком» сержанту Баролли. Вы не поговорите с ним?

Кивнув, Тревис взяла трубку и представилась. Оператор сообщил, что в ответ на объявление в газете поступили два звонка. Сделаны они были с разных линий, и их вычислили. Оба звонка — с мобильных телефонов, однако разговоры не записывались.

У Анны заколотилось сердце. Если две звонившие особы ответили на то же объявление, что и Луиза Пеннел, — это будет первым серьезным прорывом в охоте на «высокого темноволосого мужчину».

Ленгтон сидел на стуле с жесткой спинкой в лаборатории в Ламбете. У ног валялись окурки, над головой висела табличка «Не курить». Он в нетерпении посмотрел на часы.

Баролли вышел из мужского туалета:

— Все еще ждете?

— На что это похоже?! Я еще ни разу не высиживал столько времени. Но мне чертовски нужны результаты экспертизы!

Ленгтон вынул из кармана свернутую в трубку газету «Ивнинг стандард» и принялся читать.

— Думаете, он намерен полностью воспроизвести лос-анджелесский сценарий?

— Возможно, — буркнул Ленгтон.

— Значит, по-вашему, этот ублюдок собирается схватить какое-то невинное дитя, связать его, напялить ему на голову чулок и выслать нам такое фото?

— Не думаю, что ту хрень с мальчишкой и чулком проделал убийца. Скорее, какому-то другому засранцу захотелось славы.

— И все же вы полагаете, записки пришли от него? — спросил Баролли.

— Не знаю. Если да, будем надеяться что-то из них выцарапать.

— Как вы думаете, шеф, а не смотаться ли нам в Лос-Анджелес?

Ленгтон сложил газету и засунул ее обратно в карман.

— Нет, к черту! Этот мерзавец здесь, а не в Лос-Анджелесе. Он где-то в Лондоне, и мы его найдем. Меня уже воротит от всего этого дерьма с Черной и Красной Орхидеями! У нас серийный убийца с садистскими наклонностями, и кто-то где-то знает его!

В этот момент двустворчатые двери отворились. Лаборанты закончили экспертизу последних записок.

Теперь, когда у Анны и Льюиса были два новых объекта для отработки, Анна почувствовала прилив энергии. Девушки эти жили в разных районах Лондона: одна в Хэмпстеде, другая в Путни. С Николь Формби связаться не удалось, и ей оставили срочное сообщение на автоответчике, а вот Валери Дэвис была дома и согласилась, хотя и явно нервничая, с ними увидеться. Она спросила, не связано ли это с нарушением правил парковки. Льюис ответил, что ей совершенно не о чем беспокоиться, что им просто нужно задать ей кое-какие вопросы, которые хотелось бы обсудить лично.

Валери жила в квартире на цокольном этаже недалеко от парка Хэмпстед-Хит. Эта весьма привлекательная девушка, со светлыми волосами до плеч и надменными интонациями светской дебютантки, встретила их в мешковатом свитере и очень короткой мини-юбке; на ногах у нее были большие меховые сапоги.

— Привет, заходите, — сказала она. Щеки у нее раскраснелись.

Создавалось впечатление, что в каждой комнате ее неряшливой квартиры кто-то обитал.

— Извините за беспорядок. У нас остановились друзья. Они аж из Австралии.

— И сколько же вас тут живет? — приветливо спросила Анна.

— Четыре девушки и один парень. Чаю или кофе?

Оба детектива отказались и от того и от другого и сели поговорить с хозяйкой на кухне, где тоже было довольно грязно.

— Вы отвечали на это объявление? — напрямик спросил Льюис.

У Анны выяснение этого вопроса заняло бы куда больше времени.

Валери глянула на строки объявления, напечатанные на листке бумаги:

— Да, думаю, это оно и было — где-то восемь месяцев назад.

У Анны екнуло в груди.

— Можете нам точно рассказать, как все это было?

— Что именно? — Валери скрестила длиннющие ноги. Короткая юбчонка не оставляла ни малейшего простора для фантазии.

— Итак, вы написали письмо в ответ на объявление?

— Да, я отправила свое резюме. Как и требовалось. На самом деле я не владею стенографией, но это сулило хорошие возможности.

— Вы посылали свое фото?

— Да, хотя и не лучшее: мне пришлось отрезать на снимке людей по бокам от меня, потому что у меня нет ни одной фотки, где рядом со мной кто-то не придуривался бы. Я собиралась отправить одну из фотографий, что делала для паспорта, но не смогла найти.

— Когда это было?

Валери задрала подбородок, потерла нос рукавом свитера: