Мститель. Бывших офицеров не бывает - Валерий Шмаев

– Командир. А чего мы его в живых оставили? – Арье был удивлён, даже ошарашен.

– Ох, Арье, а кто бы немцам сказал, что мы на Ригу идём? Коня я ему зачем оставил? Вы с «Гномом» о чём на кухне говорили? Вы говорили, что «Второй» замучил вас гонять из Краславы в Ригу и обратно.

– Да ведь бабка же глухая. Мы ещё удивились этому приказу, она же через слово переспрашивала.

– Хорошо ещё вслух не удивились. Конечно, глухая, кто бы с тобой спорил. За полчаса до этого я «Сержа» попросил потихоньку выйти и калиткой стукнуть вполсилы. Вы внимания не обратили, а они оба встрепенулись и переглянулись. Наши глухие старички такие же глухие, как и вы с «Гномом», только они ещё и опытные. Они жизнь прожили и таких лопушков повидали достаточно. Были бы вы без нас с «Сержем», сейчас уже с полицаями бы общались.

Самое забавное то, что тот полицай на фотографии – это один из тех упырей, которых вы на базе зарезали. Только вряд ли сын, скорее всего, племянник или ещё какой родственник. Как только мы ушли, дедушка рванул на нашей коняшке к полицаям, а линию связи мы порвали и смотали, сколько смогли, причём в нескольких местах. Вот и получается, что в город полицаи добрались на час позже нас.

Пока информация о том, что разведчики и связные из группы «Второго» идут на Ригу, дойдёт до всех высокопоставленных городских упырей, пройдёт ещё час и час на сборы всех возможных сил. Полтора часа мы не торопясь бегали, ещё час придётся подождать. Зато теперь упыри твёрдо уверены, что мы базируемся под Ригой и напрямую связаны с Краславой. – Арье потрясённо молчал, переваривая, в общем-то, простую информацию.

– Это по первому вопросу. Теперь по второму. Мы идём на Ригу на лошадях. Лошадь надо кормить, ходим мы только там, где пройдёт лошадь, и следы она лошадиные оставляет. Большинство полицаев – люди хозяйственные, для них коняшка – достаточно большая ценность. Тебе ведь в голову не придёт просто взять и убить пять лошадей? Им тоже. Они сейчас не нас будут искать, а этих лошадок, которых дедушка по приметам описал.

Искать нас будут на дороге от Даугавпилса до Риги, причём с обеих сторон. То есть сгонят со всех сторон полицаев, окружат здоровенный район и начнут его просеивать. Сколько на это всё нужно людей? Главное, сколько времени они будут по лесам и хуторам шариться? Вот мы и ждём, когда за местными полицаями машину пришлют. Если пешком за ними гонца отправлять, то эти гонцы все наличные силы до завтрашнего вечера будут собирать. Именно поэтому мы в город пешком зашли – пеших нас никто искать не будет.

– Командир. Почему здесь, а не в том посёлке? Там же ближе.

– Хороший вопрос, но сам должен был догадаться. Ты улочки там видел? Там не дома, а лачуги. В том посёлке народ в основном живёт рабочий, значит, как минимум шесть-восемь человек в доме, а после обстрелов и бомбёжек и того больше. Нам их либо убивать, либо связывать всех, и всё равно к концу дня кто-нибудь в гости зайдёт поинтересоваться, почему соседей в течение всего дня не видно. Здесь смотри, какие дома, все с высокими заборами, добротные, улица широкая, это город почти. Значит, люди живут зажиточные, за власть цепляющиеся. Опять-таки правильно, там ближе к лесу и дороге, значит, и полицаи заскочить туда могут.

Вопрос тебе, разведчик. Откуда на полустанке появились гаубицы? Как они там оказались? – Вопрос, естественно, с подвохом, но всё это элементы учёбы.

– Просто к фронту идут, командир, – ответил до сих пор ничего не понимающий Арье.

– Разведка. Учись думать. Этот тяжёлый гаубичный дивизион на дороге оказался потому, что мы станцию в Резекне взорвали. Значит, железнодорожная линия ещё не восстановлена. За весь вчерашний день ни одного поезда не прошло. Вот они и гонят на фронт то, что может само пешком ходить. Снега никто не ждал, а так их на паровозе до фронта бы дотащили, а дальше уже пешком и на конной тяге. Видимо, где-то понадобился, вот его и гнали до станции, где его паровоз ждал, теперь уже и не дождётся. – Тут к нам на полусогнутых подтянулся «Гном».

– Командир. Машина. – Среагировал я сразу, но этим двоим надо давать чёткие и конкретные приказы.

– «Гном». Смотрите, из каких домов полицаи вылезут и как машина разворачиваться будет, у нас-то развернуться просто негде. Никого не трогать, даже если на вас наступят.

Ну, вот, Арье, а ты боялся. Что-то они быстро, и часа не прошло. Видимо, мы им зачем-то срочно понадобились. Может, на банкет пригласить хотят? Смотрим, в какие дома на нашей улице гонец зайдёт. – Полицаи вышли из девяти домов на двух улицах. После чего я сам, заглядывая во дворы и внимательно, насколько это было возможно, разглядывая обстановку во дворах, проскочил по нашей улице, потом по второй и уверенно вошёл в широкую резную калитку. Забор был высокий, а дом на просторном участке стоял средненький, не сильно большой. «Серж» постучал и, ломая язык, частично по-немецки, частично по-русски потребовал открыть дверь. Отстранив «Сержа», я с ходу врезал открывшей нам девице, одетой в домашний халат, в челюсть и заскочил в дом. Впрочем, в доме больше никого не было.

Через час все окна в двух комнатах и кухне были занавешены и горели керосиновые лампы. Хозяйка сидела в гостиной, привязанная к красивому, с высокой резной спинкой, стулу, с кляпом во рту. В весело горящей печке варилась картошка, а Арье уже притащил полицейскую форму, до этого висящую на улице на верёвке.

– Спрашивай, Арье, – сказал я, откровенно насмехаясь над обоими курсантами.

– Командир! Как ты догадался? – Потрясению «Гнома» и Арье не было предела.

– Догадался, – немного ворчливо сказал я. – Учишь вас, учишь. Я вам что, гадалка? Для чего я во дворы заглядывал? Я смотрел на санки. Где детские санки стоят? Снег позавчера выпал, горка рядом. Детвора только снега и ждёт. Санки стоят прямо у калитки. Зачем их далеко таскать? На верёвках бельё висит, нет детских вещей, можно заходить. Здесь во дворе нет санок, а прямо рядом с крыльцом форма висит, да маленького размера, значит женская. Вот поэтому она с ходу в челюсть и получила. Когда думать начнёте, товарищи курсанты? – Пока наше красавище приходило в себя, судорожно пытаясь понять, что это такое свалилось к ней на голову с утра пораньше, ну как с утра, ночь ещё на дворе, мы все дружно перешли на кухню, где с удовольствием позавтракали чем бог послал. Хорошо хозяйка готовит, надо сказать. Пирог – просто супер. С куриным супчиком и домашним самогоном на воротнике. Мне сейчас хозяйку допрашивать, надо соответствовать тупому упившемуся быдлу.

– «Серж». Я сейчас буду всякую пургу гнать и подписку с неё брать, подыгрывай.

– Командир. Она же нас сразу сдаст. Нельзя её живой отпускать. – «Серж» чуть не подавился. Надо было всё же за чаем это сказать.

– Конечно, сдаст. Я очень на это надеюсь. Расскажет нам всю правду, которая никому не повредит, и тут же сдаст. В надежде, что к ней связник придёт. Вот в гестапо-то порадуются! А, да! Здесь не гестапо, а их местная вспомогательная полиция, что, в общем-то, разницы нет, те же бейцы, только в профиль. – Зашли в горницу, развязали молодой и фигуристой блондинке глаза и пододвинули её стул к столу. Кляп пока не вынимали.