Защита Центавра - Алим Мамур

ждала осень и настоящая зима. Майер рассчитывал, что полученный материал послужит для обработки и последующего применения в планах следующего года.

Он удивился, не увидев в аэропорту среди встречающих Гала. Она продолжала занимать пост заместителя премьера штата и могла участвовать во встрече.

Майя, лишенная каких-либо комплексов, поинтересовалась у премьера не заболела ли соратница.

– Напротив, взяла отпуск на время свадебного путешествия.

– И кто счастливчик? – порадовалась за подругу Майя.

– Советник в ее штате. Достойный молодой человек и перспективный.

– Надо будет поздравить ее! Обрела женское счастье.

Майер с интересом слушал диалог коллег. Майя была словно

прима в театральном спектакле. В принципе он был рад за Гала. Успешная и обеспеченная женщина должна иметь и стабильное семейное счастье, и поддержку мужского плеча. Но откуда у Майи ехидство бывалой женщины!

В здании правительства Майер провел собрание, где окончательно определил направления и график передвижений группы специалистов, прибывших с ним.

Майя, которая знала все, что требовалось осуществить чиновничьим десантом, внесла в память последние указания шефа и предупредила старших о ежедневных отчетах. После модернизации ее возможности возросли, и она могла одновременно общаться с разными контрагентами, что называется, онлайн.

Она осталась и сопровождала Майера. После переговоров с Премьером, Майер выехал в бывшее поселение «райского типа», как он когда – то его назвал. Теперь его именовали Аханом, в честь Майера. И это был город средних размеров, большинство обитателей которого приезжие. Они останавливались здесь на срок от нескольких дней до нескольких месяцев. Иные, обеспеченные и не обремененные заботами, жили и по несколько лет.

Город процветал за счет больших налогов и спонсорства. Все или большинство видов существующих развлечений можно было найти. Крупнейшие соревнования по силовым единоборствам проходили здесь. Огромные казино, отели, бордели, кварталы, населенные любовными парочками и группами с самыми разными сексуальными наклонностями, составляли основу жилищного фонда.

Учитывая существующий криминогенный фон и возможность легко попасть в категорию нарушителей, власти разработали систему предотвращения уголовных деяний. В основе лежала неотвратимость наказания. Каждый въехавший чипировался.

Если он был не один, в чипе указывались партнеры, а в дальнейшем все передвижения отслеживались как вслепую, по чипам, так и камерами, расставленными по улицам и общественным зданиям. Выезд из города был возможен только в том составе, в каком и заезжали. Или же, кто оставался, проходил новую регистрацию на таможне. Изображения кодировались и увидеть, что на них, было невозможно, если дело не принимало криминальный оборот. Тем самым слить компромат представлялось затруднительным. Не возбранялось ходить в тканевых масках.

Нарушение установленных правил и законов каралось быстро. Полицейские по улицам ходили в форме, но немалая часть в зданиях пользовались обычной одеждой, что называется, были под прикрытием.

После некоторого всплеска в начале, постепенно преступность сильно уменьшилась и не превышала теперь уровня в других регионах.

Майер проехался по улицам и остался довольным увиденным. За рулем арендованного электромобиля сидела Майя.

– Что скажешь, Майя? Как город, нравится тебе?

– Красиво, скверы фонтаны, парки. А люди как на карнавале, Ахан. Половина в масках. Интересно, что такого надо делать, чтобы скрывать лицо?

– Есть жиголо, есть достопочтенные бабушки и дедушки, есть родственники, много любовников. Можем заехать в нудистский парк. Там разрешен и публичный секс. Обмениваются напарниками. Вход за небольшую плату. У тебя с собой есть деньги, Майя?

– Вообще-то меня не очень трогает, где заниматься сексом. Что взять с андроида?

Все знают, что инициатор владелец. Хочешь, пойдем, если ты уж не способен без дополнительного стимула возбудиться. Кстати, после этого и проведешь мессу в парке для привлечения новых адептов. Но будет лучше, если проведешь нудистскую мессу с коллективным совокуплением. Кстати, есть религии, которые практикуют такой подход к своему богу.

– Откуда в тебе этот сарказм, Майя? Сегодня не в первый раз демонстрируешь.

– В меня вложили солидный потенциал саморазвития. Возможно, будет иногда заносить, поправляй, пожалуйста.

– Похоже, ты скоро сама начнешь готовить задания по своей модернизации.

– Да, у меня будут мысли по этой теме. Я их записываю.

– Насколько ты считаешь себя продвинутой среди современных андроидов, Майя?

– Со специальными мне не тягаться. А что касается универсальных, то думаю, я наиболее человекоподобный. Я это знаю по направлению моей модернизации. Да и ты ведешь разговоры и даешь задания, связанные с психологией, социологией и общением с людьми. Добавила бы еще сексологию.

Кстати, ты достаточно консервативен. Я знаю еще несколько десятков приемов, которые мы не разу не практиковали.

– А я считал, что у меня нет недостатков, особенно в сексуальной области.

– Увы, дорогой. Тебе расти и расти. Правда, даже твой скудный набор умений не всякая женщина способна поддержать. Оттого у тебя и сложилось такое самомнение.

– Ладно, соглашусь. В некоторых вопросах ты эрудированней. Но напоминай о своих умениях в соответствующих ситуациях.

За разговорами они выехали за городскую черту и сразу увидели шпиль храма общины Бодра, а за тем и все здание. По форме оно напоминало храмы одной из главных религий Свабии с витражами на окнах, но ослепительно белый цвет стен и черная кровля показывали, иную принадлежность Церкви.

К главному входу подступала обширная мощеная камнем площадь. По обе стороны дороги, приводящей к зданию, располагались автостоянки.

В основном там были припаркованы автобусы. Отдельно располагалась стоянка для важных гостей. Майя направила электромобиль туда.

Очевидно, их ждали. Из боковой двери выскочили двое молодых людей и, почтительно поздоровавшись, пригласили следовать за собой. Они вошли через боковую дверь и разместились на передней скамье. Майер, входя, окинул взглядом площадь перед алтарем, занятую народом.

«Явно будет с полтысячи», – решил он. У амвона стоял Бодр, продолжавший вещать. Майер прислушался: речь шла о реформе церкви.

– … Мы, предлагаем вернуться к истокам, к тому времени, когда проповедовал сам пророк и его ученики. Их речи и письмо были вполне доступны для десятков, сотен, а впоследствии и тысяч последователей и прихожан. Именно поэтому постулаты новой веры были успешно воспринимаемы и распространялись среди всех слоев населения. Как тогда, как и сейчас, трудно заинтересовать человека утверждением о существовании Бога, если свидетельства очевидцев или иные доказательства наивны с точки зрения человека двадцать второго века. Но, безусловно, они будут интересны, если обнаружат свою реалистичность при современных подходах, включая научный взгляд.

Что же предлагает церковь сейчас? Почти тоже самое, что и тысячи лет назад, включая трудно воспринимаемые тексты и молитвы на древних языках. В современной церкви нет реформ, нет реформаторов. Если народ еще помнит дорогу к храму, то лишь потому, что церковь хранит память о выдающихся людях, посвятивших жизнь служению Богу и людям.