Сталин - Дмитрий Волкогонов

Я не намерен пересказывать положения доклада Хрущева, а лишь попытаюсь показать, сколь велика была его роль в начавшейся десталинизации и сколь глубокие последствия вызвало его выступление во всем мире.

…Итак, на исторической сцене было два главных действующих лица: неистовый Хрущев и призрачный Сталин. В звенящей тишине зала Первый секретарь переходил от вопроса к вопросу. Поспелов со своими помощниками подготовил доклад почти из полутора десятков разделов. Каждый из них был элементом целого, но играл и самостоятельную роль. Внутренняя логика была слабой. Так, например, излагая общеметодологические вопросы о культе личности и взглядах на него классиков марксизма, о ленинских оценках Сталина, докладчик как-то сразу переходил к теме «враги народа», а затем вновь возвращался к более общим вопросам: Ленин и партийная оппозиция, коллективное руководство. Некоторые темы неоднократно повторялись: ответственность за террор, геноцид и террор, террор. В докладе «О культе личности и его последствиях» были освещены и такие специальные темы, как Сталин и война, конфликт с Югославией, Берия, и некоторые другие.

Начал Хрущев спокойно: «В настоящем докладе не ставится задача дать всестороннюю оценку жизни и деятельности Сталина. О заслугах Сталина еще при его жизни написано вполне достаточное количество книг, брошюр, исследований. Общеизвестна роль Сталина в подготовке и проведении социалистической революции, в гражданской войне, в борьбе за построение социализма в нашей стране. Это всем хорошо известно. Сейчас речь идет о вопросе, имеющем огромное значение и для настоящего и для будущего партии, – речь идет о том, как постепенно складывался культ личности Сталина, который превратился на определенном этапе в источник целого ряда крупнейших и весьма тяжелых извращений партийных принципов, партийной демократии, революционной законности». В зале сидели делегаты, которые впервые (!) узнали о ленинском «Письме к съезду», об оценках, которые Ленин дал Сталину еще в начале 20-х годов. Это были откровения, позволившие наконец истине вырваться из заточения. Хрущев, хотя и заклеймил «троцкистско-зиновьевский блок», как и «бухаринцев», однако впервые высказал еретическую тогда мысль, что при Ленине борьба с оппозиционерами велась только «на идеологической основе».

Но не эти идеи были главными в докладе Хрущева. Весь пафос его выступления был направлен на осуждение сталинских беззаконий. «Ясное дело, – подчеркивал Хрущев, – что здесь были проявлены со стороны Сталина в целом ряде случаев нетерпимость, грубость, злоупотребление властью. Вместо доказательств своей политической правоты и мобилизации масс он нередко шел по линии репрессий и физического уничтожения не только действительных врагов, но и людей, которые не совершали преступлений против партии и Советской власти».

Зал оцепенел, когда Хрущев подробно рассказал о том, как фабриковались «дела», что представляли собой так называемые «враги народа». Хрущев справедливо отметил, что сталинская концепция «врага народа» сделала возможной применение жесточайших репрессий против любого, кто не соглашался со Сталиным по какому-либо вопросу, против тех, кто только лишь подозревался в намерении совершить враждебные действия, а также против тех, у кого была плохая репутация. Слушая эти страшные откровения, сидящие в зале видели, как до боли знакомая фигура в маршальском мундире постепенно предстает в облике палача собственного народа с обагренными кровью руками.

Хрущеву удалось в течение трех-четырех часов, пока продолжался доклад, сделать, казалось бы, невозможное. Прежде всего докладчик развенчал Сталина как вождя. Хрущев особенно нажимал на то, что Сталин был некомпетентным руководителем: «знал страну и сельское хозяйство только по кинокартинам», а во время войны «разрабатывал операции на глобусе», совершенно не учитывал «мнения партийных работников». Первый секретарь, неплохо знавший сельское хозяйство, самые разящие удары нанес призраку на сцене именно в этой области. Хрущев поведал делегатам, что Сталин в последние годы вынашивал мысль повысить налоги в сельском хозяйстве на 40 миллиардов рублей! Это была «фантастическая идея человека, оторвавшегося от действительности». Хрущев, показывая некомпетентность «вождя», его умозрительные решения, сорвал тем самым со Сталина тогу непогрешимости и мудрости, в которую он так долго и старательно облачался.

Далее Хрущев привел доказательства того, что Сталин являлся палачом, садистом, человеком, лишенным каких-либо элементарных нравственных качеств. Коснувшись судеб Косиора, Чубаря, Постышева, Косарева, Эйхе и других видных большевиков, докладчик подчеркнул, что Сталин «сам был Главным Прокурором во всех этих делах. Сталин не только соглашался на все эти аресты, он сам, по своей инициативе, давал распоряжения об аресте». А добыть «признания» – главный аргумент виновности – было делом техники. «И следователи добывали эти «признания», – заявил Хрущев. – Но как можно получить от человека признание в преступлениях, которых он никогда не совершал? Только одним способом – применением физических методов воздействия, путем истязаний, лишения сознания, лишения рассудка, лишения человеческого достоинства. Так добывались мнимые «признания». Хрущев, приведя большое количество конкретных фактов, связанных с судьбами Кирова, Постышева, Рудзутака, Вознесенского, Кузнецова, Родионова, Попкова, Розенблюма, жертв «мингрельского дела» и других, смог создать новый облик «вождя»: кровавого, беспощадного диктатора и тирана.

И наконец, «секретный» доклад Первого секретаря поставил под большое сомнение стиль и методы руководства Сталина. Хрущев особо подчеркнул, что отсутствие коллективности в высшем партийном руководстве – прямое следствие злоупотреблений личной властью. Например, заявил докладчик, «за все годы Великой Отечественной войны фактически не было проведено ни одного пленума ЦК[23]. Правда, была попытка созвать Пленум ЦК в октябре 1941 года, когда в Москву со всей страны были специально вызваны члены ЦК. Два дня они ждали открытия Пленума, но так и не дождались. Сталин даже не захотел встретиться и побеседовать с членами Центрального Комитета». Хрущев на протяжении всего доклада проводил мысль, что Сталин, постоянно злоупотребляя своей неограниченной властью, действовал при этом от имени ЦК, не спрашивая мнения не только членов ЦК, но даже и членов Политбюро. Нередко он не информировал их о лично им принятых решениях, касавшихся чрезвычайно важных партийных и государственных вопросов. Одним из примеров пагубности единовластия стал анализ конфликта с Югославией. Хрущев прямо заявил, что Сталин в этой истории играл «постыдную роль».

Таким образом, своим докладом Хрущев достиг несколько целей: показал призрачное величие «вождя», не обладавшего ни должной компетентностью, ни мудростью, ни проницательностью. Докладчик однозначно констатировал, что главная ответственность за злодеяния, преступления, террор лежит на Сталине. Хрущев так же решительно осудил единовластие «вождя», явившееся источником многих бед для партии и народа. Это был взрыв в общественном сознании, самое смелое и неожиданное наступление на цезаризм, беззаконие и тоталитаризм.

Но Хрущев был и остался сыном своего времени. Его личный вклад в решительное разоблачение культа личности неоспорим. Только за одно это его имя навсегда войдет в нашу историю. Но доклад, подготовленный старым сталинским придворным теоретиком, не был глубоким; скользя по поверхности явлений и фактов, он почти не касался генезиса сталинизма, причин деформации социализма, более того, эти искажения даже не признавались. Сталинские «заслуги» полностью не отрицались: «Бесспорно, что в прошлом Сталин имел большие заслуги перед партией, рабочим классом и перед международным рабочим движением… Причем он был убежден, что это необходимо для защиты интересов трудящихся от происков врагов и нападок империалистического лагеря». Сталин, подвергаясь жестокой критике, одновременно получал и индульгенции перед историей.