Современный детектив. Большая антология. Книга 12 - Андреас Грубер

— Эй! — вдруг пронзительно заорала Ятсин Ван, от этого звука у Чена волосы встали дыбом.

— Эй! — Этот крик ещё больше его напугал, он весь покрылся потом. Ему казалось, он сейчас резко последует этому звуку, этот голос имел притягательную силу, не позволяющую сопротивляться. Он резко пришёл в себя, сам испугался того, насколько он хотел подойти к этому звуку. Интересно, что подумают соседи, услышав этот крик?

Он, словно сумасшедший, побежал на кухню, двумя руками обнял тянущую себя за волосы жену, он хотел её успокоить, а потом рассказать, всё как есть, вернуть ей деньги, обсудить учёбу сына за границей. Вдруг жена вырвалась, Сюеи Чен скорее закрыл её рот рукой.

Когда они разомкнулись, Чен нечаянно уронил что-то с раковины.

— Па!

Услышав родной голос, Чен растрогался в глубине души. Это было его сокровище, его надежда, он даже протрезвел. Эх, как могло такое произойти? Ни в коем случае нельзя пугать сына!

— Папа, тебе не следует бить маму! Умоляю! — орал сын, стоя позади отца.

— Малыш И, малыш И, — он повернул голову и увидел нежное испуганное лицо. — Малыш… И, — протрезвев, он начал заикаться, ему очень хотелось выпить ещё, чтобы оживить язык. — Малыш И, ты что не спишь? — он сделал вид, как будто ничего не произошло, но алкоголь скривил его физиономию.

— Па, пощади маму! — кричал сын, держась за дверную раму.

— Пощади, что значит пощади? — Чен сильно удивился. — Что я-то? Я ничего не сделал! У меня в кошельке три миллиона юаней, я хочу, чтобы вы хорошо жили.

Он знал, что это всего лишь недоразумение, оно скоро закончится, да, точно! Подарок от Бай Бяу! Он правой рукой достал из сумки красивый нож, левой рукой снял ножны, появился красивый блеск от ножа.

— Папа, не убивай маму, умоляю тебя!

— Что?! — Чен был в замешательстве, — убить человека? Это смешно, я только вернулся домой…

Слова мешались с мыслями: «А, он, правда, зол, это всё из-за жирной жены, она всё время внушает сыну что-то!»

Он взял нож и хотел объяснить всё подошедшему сыну. В голове у Сюеи Чен блеснуло полное смеющееся лицо Гуаня… Сын крепко обнял папу, нож воткнулся ему прямо в грудь…

Когда приехала первая полицейская машина, сын уже задыхался.

Бай Бяу стоял, остолбенев и зажав в руках полицейский нож.

Ятсин Ван кричала, указывая пальцем на Чена:

— Это он! Это он убил сына!.. Сначала он хотел убить меня, мой сын пытался отнять нож, а потом… — она показала, как нож проткнул тело, — нож убил моего сына… Господи, расстреляйте его.

Чен сидел в машине в наручниках, слева огромный полицейский держал его за шею, справа сидел Бай Бяу, у которого наворачивались слёзы. В ушах Сюеи Чен до сих пор раздавались предсмертные слова сына:

— Па, зачем вы меня родили…

Он растерянно опустил голову.

Цин Ни за несколько лет только один раз вспоминала о городе А.

Только она подумала о том, что встретится со старыми приятелями, сразу вспомнила прошлые дела.

Поужинав, она взяла подушку от дивана, пульт, села на диван и начала переключать каналы, она хотела посмотреть голливудский фильм. На улице раздавались звуки фейерверка, после того, как в Шанхае отменили запрет запускать фейерверки, каждый день был, как праздник, она уже привыкла к этому. Вдруг ветер подул в окно и натянул шторы, словно это был парашют, застрявший в окне.

Она встала с дивана и пошла закрывать окно.

В августе 1997 года она прошла в Шанхае все круги ада.

Раньше она думала, что люди в мегаполисах более интеллигентны и развиты, чем в маленьких городах, но всё оказалось как раз наоборот. Здесь все уделяли огромное внимание человеческой беде, особенно предприниматели, как муравьи на горячей сковородке, носились туда-сюда и не знали, куда положить деньги, чтобы быть спокойными.

Во время последней декады летней жары рестораны наполнены людьми, порой ресторанам не хватает продуктов. На набережной в Шанхае в ночных клубах, караоке, барах нет свободных мест. Люди пьют вволю, потом трясутся от страха.

Пугающие людей новости распространялись быстро, люди беспорядочно торопились сообщить известия друг другу:

«Планета Земля скоро столкнётся с астероидом!»

«У террористов есть ядерное оружие!»

«Россия и Америка скоро начнут войну!»

Новости одна за другой пугали людей. Изначально не верившая этим источникам Цин Ни тоже забеспокоилась.

Она смотрела на пешеходную улицу, люди скупали всё. Из-за того, что многие страдали бессонницей, снотворное пользовалось большим спросом. В этом месяце она каждый день принимала по две таблетки снотворного. 17 августа она позвонила домой и обнаружила, что её родители разговаривали очень взволнованно.

Она подумала, что если человеческое бедствие и в правду произойдёт, сегодня как раз последний день 18 августа, как в предсказаниях, тогда… Она думала, что от катастрофы снотворное точно не поможет. Она достала из бара бутылку виски «Чивас» — запах наполнил всю комнату.

«Я не умру в страхе», думала она.

Она села на диван, включила телевизор, налила себе большой стакан американского алкоголя, выпила его весь огромными глотками, потом выпила ещё один стакан…

Сама не помня как, она провалилась в сон.

Когда она открыла глаза, сразу почувствовала сухость во рту, как будто там горел огонь. Цин Ни вдруг услышала притягательный голос ведущего центрального канала: сегодня 19 августа понедельник…

А! 19 августа? Она начала прыгать и орать, 19 августа, 19 августа! Мы пережили предсказания, человеческое бедствие не произошло! Нет никакого конца света! Она радовалась, но в душе немного расстроилась. Она почувствовала себя странно.

Нострадамус — обманщик, который нёс полную чушь. Все его предсказания — ерунда! Напугал полмира! Цин Ни сердилась. Комедия, продолжавшаяся пять лет, наконец закончилась, обязательно нужно выспаться. Она установила таймер на телевизор, чтобы он выключился автоматически через полчаса, и легла на диван. Как только она забралась под одеяло, ей приснился кошмар.

Ей приснился директор Ван, он превратился в дождевого червя с мягким телом. Он весь был влажный, тянул длинный хвост, только круглая голова была всё такой же, как прежде. Он стоял спокойно по середине и говорил Цин Ни, что больше не работает юристом, теперь он свободен.

Ей показалось, что он сильно постарел, лысина стала ещё больше. Она посчитала странными слова этого успешного мужчины:

— Почему? Директор Ван, у вас же хорошо получалось быть юристом? Как так теперь свободны?

— Эх, так только казалось с виду, на самом деле мне очень тяжело, — мотал голов директор. — Когда ты проходила к нам на практику после окончания университета, я обижал тебя…