Феникс и ковер - Эдит Несбит

Роберт согнулся пополам, а Сирил взобрался ему на спину, подтянулся и оперся своим затянутым в бриджи коленом о бетонный подоконник. Затем он рванулся и бросился головой вперед в окно, как опытный ныряльщик бросается в воду с высокой кручи. На мгновение его ноги застыли в воздухе, как у того же ныряльщика завязшего в иле по причине мелководья, а затем стали постепенно втягиваться внутрь. Потом в оконном проеме прощально мелькнули квадратные и весьма прилично заляпанные грязью подошвы его ботинок, и он исчез целиком.

— Подержите мне ногу, — сказал Роберт. — Я иду за ним.

— Ну уж нет, — твердо заявила Джейн. — Я не собираюсь оставаться на улице с Антеей. Да еще в такой поздний час. А ну как сейчас что-нибудь выползет из темноты и набросится на нас? Погоди, сейчас Сирил откроет нам заднюю дверь.

Между тем в окне кладовой загорелся свет. Сирил потом клялся и божился, что это газ зажег Феникс — повернул краник клювом и высек искру одним взмахом крыла, — но остальные были склонны полагать, что это сделал он сам, повернув краник рукой и добыв огонь при помощи прозаических спичек, а потом под влиянием момента начисто забыл об этом. Так или иначе, но через минуту Сирил уже открывал заднюю дверь. Когда же она снова была заперта на все замки и задвижки, дети методично обошли весь дом и запалили все газовые рожки, какие только могли найти. Их почему-то никак не могла покинуть уверенность в том, что именно в такой вот темный и промозглый зимний вечер нужно в любой момент ожидать появления взломщика. А, как известно, ничто так не помогает перебороть страх перед взломщиками (и, кстати, перед многим другим), как яркий свет газовых рожков.

Когда же с этим приятным занятием было покончено, дети окончательно убедились в том, что Феникс не ошибался насчет Элизы с кухаркой и что в доме действительно не было никого, кроме четверых детей, Феникса, ковра и неисчислимого полчища черных тараканов, проживавших в сервантах, что стояли в детской по обеим сторонам камина. Последние, между прочим, сильно обрадовались тому, что дети наконец вернулись домой. Радость их неизмеримо возросла, когда Антея затопила камин, но, как обычно, на все их отчаянные попытки познакомиться дети отвечали холодным презрением.

Интересно, доводилось ли вам когда-нибудь разводить огонь в камине? Я говорю не о том, чтобы зажечь спичку и поднести ее к бумаге, когда все уже приготовлено другими, — нет, случалось ли вам сложить уголь и растопку по всем правилам, а уж потом забавляться со спичками? Если не случалось, то я сейчас расскажу вам, как это делала Антея, и потом, когда вас по какой-нибудь причине заставят срочно протопить камин, вам останется только вспомнить приведенные ниже строки. Сначала она выгребла из поддувала всю золу, которая накопилась там за последнюю неделю — ленивая Элиза вечно не успевала делать этого, хотя у нее было предостаточно времени. При этом Антея сбила до крови костяшки на правой руке. Затем она любовно отобрала из кучи золы самые большие и красивые угольки и положила их на дно решетки. Затем она взяла большой кусок старой газеты (для растопки камина ни в коем случае нельзя пользоваться свежими газетами — они плохо горят, да и родители почему-то всегда протестуют против этого) и разорвала его на четыре равные части. Каждую из этих частей она скатала в неплотные шарики и положила на угольки. Затем она взяла охапку дров и содрала с одного полешка кору. В эту кору она воткнула щепочки и уложила получившегося обоюдоколючего ежа на бумагу, сверху накрыв дровами, так что одни концы щепочек упирались в бумагу, а другие — в поленья. При этом она слегка порезала палец и от ее инстинктивного рывка пара щепочек вылетела из камина и едва вышибла ей оба глаза. Затем она обложила всю эту живописную конструкцию отборными кусками угля, особенно следя за тем, чтобы вместе с ними не попало ни крошки угольной пыли. Последнее ей в полной мере удалось — вся угольная пыль осела у нее на руках и лице. Затем она подожгла бумажные шарики и, дождавшись, когда из камина донесется приятное потрескивание занимавшихся поленьев, пошла умываться под кухонным краном. Замечу сразу, что умываться ей пришлось долго и тщательно.

Кнечно, вам вовсе не обязательно сбивать до крови костяшки на руках, обрезать пальцы и перемазываться с ног до головы антрацитовой пылью, но в остальном это вполне подходящий способ разводить камин в зимние лондонские вечера. В деревне камины разводятся совсем по другому, и делается это гораздо интереснее, но, с другой стороны, там гораздо труднее вымыться под кухонным краном ввиду полного отсутствия такового.

Пока Антея увеселеляла бедных малюток-тараканов, устраивая им светлую жизнь, Джейн была занята таким нелегким и хлопотливым делом, как накрывание на стол. Время чая давно миновало, и потому у нее вышло нечто среднее между завтраком на траве и праздничным обедом. Хотя и без чая не обошлось — разведенный Антеей огонь так весело и соблазнительно потрескивал в камине, что чайник, казалось, совершенно самостоятельно выпрыгнул из кухни и устроился посреди его ласковых язычков. Вскоре чай был готов, но детям не удалось найти ни капли молока, так что взамен им пришлось удовольствоваться четырьмя лишними кусками сахара на каждого. Что же касается закусок, то тут, напротив, царило невиданное изобилие. Мальчики произвели самое тщательное расследование и обнаружили в кладовой порядочный кусок холодного языка, здоровенный ломоть хлеба, несметное количество масла с сыром, а также половинку отличнейшего пудинга — такого пудинга можно отведать только тогда, когда слуги считают, что вас нет дома. А в кухонном шкафу выявился кусок рождественского торта, банка земляничного джема и около фунта засахаренной фруктовой смеси с кусочками рассыпчатого мармелада, затаившимися внутри каждой лимонной, апельсиновой и мандариновой дольки.

Одним словом, получился, как удачно выразилась Джейн, «самый настоящий арабский банкет».

Феникс примостился на спинке робертова стула и с подчеркнутым вниманием выслушал все, что дети могли рассказать ему о своем визите в Линдхерст. Дети же, в свою очередь, с подчеркнутым безразличием (но изо всех сил) наглаживали ногами ковер, до которого, к счастью, могла дотянуться, не падая при этом со стула, даже коротконогоая Джейн.

— Можете не ждать сегодня своих рабов, — сказал Феникс, когда дети закончили свой рассказ (и едва не протерли ковер до дыр). — Они нашли себе приют у тетки кухаркиной мачехи, которая, как я понял, сегодня устраивает вечеринку в честь девяностолетнего юбилея матушки двоюродной сестры кузена ее мужа.

— Сдается мне, что, сколько бы там всяческих престарелых родственников у них ни было, они все равно не имели права оставлять дом на ночь без разрешения, — сказала Антея. — Ну да ладно, нам нужно вымыть посуду.

— Вообще-то, мне все равно, отпросились они или нет, — твердо заявил Сирил, — но вот мыть за них посуду я не буду, хоть убейте! Конечно, мы ее соберем и отнесем на кухню — но и только. Потом я предлагаю отправиться куда-нибудь на ковре. Не часто у нас выпадает случай вырваться из дому на всю ночь. Мы могли бы прямо сейчас полететь на ту сторону экватора и… как это?.. понежиться посреди буйной тропической растительности и полюбоваться восходом солнца над великим Тихим океаном.