Петр и Феврония. Совершенные супруги - Дмитрий Володихин

Наконец, одно из чудес Февронии произошло над «древиями». Мы уже приводили эту цитату: «На брезе же том блаженному князю Петру на вечерю его ядь готовляху. И потче повар его древца малы, на них же котлы висяху. По вечери же святая княгини Феврония ходящи по брегу и видевши древца тыя, благослови, рекши: „Да будут сия на утрие древие велие, имуще ветви и листвие“»[194].

В науке давно найдена смысловая параллель между чудом о «древиях» и ветхозаветным сюжетом о процветшем Аароновом жезле (Числ. 17: 1–11). В современной исторической литературе эту идею развивает А. М. Ранчин: «На первый взгляд это сопоставление может показаться недостаточно обоснованным: если в Повести о Петре и Февронии расцветают срубленные деревца, то в Книге Чисел дает листья и плоды жезл. Но и срубленные деревца, и жезл имеют общую тему „древесное“: жезл — изделие из древа, „срубленное древо“. Кроме того, сходны ситуации, в которых происходят чудеса: евреи ропщут на Моисея и Аарона, бояре изгоняют князя Петра и его жену Февронию. Похож и смысл чудес: процветший жезл Аарона подтверждает его право быть первосвященником, расцветшие деревца свидетельствуют и о святости Петра и Февронии, и об их праве на власть в Муроме»[195]. Соотношение древа и креста содержится и в других службах Кресту. Например, в каноне Григория Синаита (рубеж XIII–XIV веков). Изображение процветшего креста широко распространено в христианской живописи и резьбе.

Образ прорастания, или, как сказали бы в XVI столетии, «прозябения», в церковной литературе применяют к Богородице и другим «святым женам».

Например, в службе «первого часа» Церковь читает молитву, где Богородица сравнивается с раем: «Рай, яко прозябла еси цвет нетления…»[196] В службе третьего часа она сравнивается с лозой: «Ты еси лоза истинная возрастившая нам плод живота»[197]. В каноне праведной Анне, матери Пресвятой Богородицы, читаем: «От корене Иесеева прозябшая яве, благоцветущий жезл, Чистую, израстила еси, славная, израстившую цвет неувядающий, Иисуса, Избавителя нашего»[198]. Данный стих в каноне праведной Анне опирается на пророчество Исаии: «И изыдет жезл из корене Иессеова, и цвет от корене его взыдет: и почиет на нем Дух Божий, Дух Премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия: исполнит его дух страха Божия: не бо славе судити имать, ниже по глаголанию обличит…» (Ис. 11:1–3).

Кроме того, в Богоявленской (Крещенской) службе используется образ процветшей пустыни, что по смыслу чрезвычайно близко к процветанию мертвых срубленных деревьев: «Да возрадуется пустыня Иорданова и да процветет яко крин (лилия)». Данная песнь основана на пророчестве Исаии. Оно также читается на Богоявленской службе: «Радуйся, пустыня жаждущая, да веселится пустыня и да цветет яко крин. И процветет и возвеселится пустыня Иорданова: и слава Ливанова дадеся ей, и честь Кармилова, и узрят людие мои славу Господню и высоту Божию» (Ис. 35:1–2)[199].

Весь каскад цитат из богослужебных молитвословий и Священного Писания приведен здесь с одной целью: показать, до какой степени мотив прорастания или процветания был общим местом в древней церковной традиции. Он имел значение расхожего символа, понятного не только опытным богословам, но и простому начитанному прихожанину.

Итак, мотив древа подспудно развивается в «Повести…», пронизывая ее от начала до конца, обнаруживая родство сюжетов со Священным Писанием и Преданием. Древо, по ассоциации с Крестом Христовым, процветшим жезлом Аарона и процветшей пустыней, служит обозначением надежды: кто крепок в вере и поступает как христианин, того Бог не оставит без помощи.

Крещальный мотив

Самый глубокий смысловой слой «Повести…» связан с мотивом крещения.

Выше мы разбирали цитаты из предисловия, содержащие в себе, как в семени, многие мотивы «Повести…». Крещальный мотив — не исключение. Он также начинает «разматываться» с первых строк.

Для удобства стоит привести ключевую цитату еще раз: «Сей [Сын Божий] бо пострада за ны плотию, грехи наша на Кресте пригвозди, искупив ны миродержителя лестца ценою кровию своею честною. О сем бо рече сосуд избранный Павел: „Не будьте рабы человеком, куплени бо есте ценою“» (1 Кор. 7:23)[200].

Если отвлечься от слова «цена», то мы видим здесь акт победы. Да, это победа крестом, но гораздо важнее здесь личность Богочеловека Христа, пришедшего в мир, чтобы эта победа совершилась. Но не мотив ли победы мы повсеместно встречаем в службе Крещения, которое также именуется Богоявлением или Просвещением?

Вот стихиры навечерия праздника: «Готовися Иордане реко, се бо приходит Христос Бог креститися от Иоанна, да змиев невидимыя главы сокрушит божеством в водах твоих. Радуйся пустыне иорданская, горы играйте с веселием: приходит бо Вечный Живот воззвати Адама»[201]. Так же на вечерне: «Приклонил еси главу Предтечи, сокрушил еси главы змиев: пришед еси в струи, просветил еси всяческая, еже славити Тя Спасе, просветителя душ наших». Молитва священника на Великом освящении воды: «Ты Иорданския струи освятил еси, с небесе низпославый Святаго Твоего Духа, и главы тамо гнездящихся сокрушил еси змиев»[202].

Одни и те же слова о сокрушении змиев, но частота их использования в крещенской службе велика: не менее четырнадцати раз за все службы праздника — и это позволяет считать данный мотив одним из важнейших в понимании самой сути крещенского таинства.

На Великих часах (совершающихся трижды в год: на Рождество, Богоявление и Пасху, что обнаруживает историческую связь этих важнейших Господних праздников) читается псалом, по-видимому, послуживший источником для приведенных богослужебных текстов. В нем псалмопевец сетует на то, что в мире воцарилось зло, а Господь медлит и ничего с этим не делает, тогда как «Ты, — обращается он к Господу, — утвердил еси силою твоею море: ты стерл еси главы змиев в воде. Ты сокрушил еси главу змиеву, дал еси того брашно людем ефиопским» (Пс. 73:13).