Дети восточного ветра - Денис Колесников

я не смогу сказать то, что вы хотите услышать. Психология или физиология? Причины, побудившие к употреблению? Или просто связанный с темой интересные истории?

— Вы под действием нейролептиков прямо сейчас? — спросил Дин, пока девушка мешкала.

— Совершенно верно.

— Хорошо, — Дади наконец собралась с мыслями, — Я выбираю второй вопрос.

— Что? — переспросил мужчина немного помедлив.

— У вас имплант в мозгу. Стандартный стрелковый. Идет с рецептом на пару доз в месяц. Согласно норме.

— Простите, я посчитал первый вопрос за два и сбился со счету. А вы уже сами себе ответили, что все согласно норме.

— Я о том, что употребляется сверху нормы. Почему?

— Но что есть норма? Это тоже весьма абстрактный вопрос, — искренне недоумевал мужчина.

— Норма это то, что прописывается аналогичным пациентам. И согласно закону, — попыталась ответить Дади.

— Если под аналогичными пациентами имеются в виду мои сослуживцы, то они принимают столько же. И все в соответствии с документами. Значит я принимаю препарат в рамках нормы, верно?

Девушка крепче вцепилась рукой в посох со звучным скрипом перчатки.

— У вас зависимость. Пока только психологическая. Все признаки есть в медкарте. Так в чем ваша проблема?

— Даже не знаю с чего начать, сида. Если вы успели осмотреть город, то должны знать что перечень проблем здесь у каждого довольно длинный. Пара уточнений поможет мне сократить список.

Девушка втянула воздух носом и отчеканила с тоном истекающего терпения:

— Травма детства. Потеря близкого. Или бессмысленность сущего.

— Что?

Девушка обратилась к своему спутнику через связь, чтобы разговор остался неуслышанным.

— Дин, помоги. Пожалуйста.

— Что? — ответил механик и тут же пожалел о выборе слов, когда монахиня повернула голову в его сторону и левый глаз хищно блеснул.

— Не знаю, я тогда погорячился. Я вскрываю механизмы, а не души и черепа, — ответил Дин и взгляд девушки моментально сменился с гневного на жалостливый. — Ладно, подыграй мне.

Ополченец немного напрягся, когда рыжий парнишка шагнул в его сторону и заговорил, стараясь сделать свой голос глубже, чем он есть на сама деле.

— Слушай. Помоги нам помочь тебе. Мы в любом случае поможем тебе, но понадобиться ли тебе помощь после нашей помощи решать только тебе.

Ополченец открыл было рот, механик его перебил:

— Если следующие твои слова не будут ответом на заданные вопросы, моя протеже тебя вырубит.

Сделав выразительный глубокий вдох, ополченец произнес:

— Что?

Левый рукав Дади едва окрасился алым, но в сумерках это было заметно. Удар прочертил в воздухе багровую черту, соединяющую плечо Дади с челюстью ополченца. Мужчина прильнул спиной к двери и медленно сполз на пол.

— Что!? — выпалила монахиня. На этот разговор она потратила немало своего терпения.

— Ничего, — механик пожал плечами, — ты же не планируешь проводить такое собеседование с каждым?

— Возможно. Не знаю. Сейчас ничего не получилось. Не знаю, получится ли дальше.

— Да уж, — тоскливо ответил механик, отпихивая отключенного ополченца и открывая дверь, — давай тогда прикроем этот притон.

— Ты со мной? — спросила Дади.

— Конечно, я люблю смотреть на мастеров за работой, — ответил механик. Дади как раз надеялась, что он пойдет следом и поможет своими выдающимися, по сравнению с её собственными, навыками переговорщика

*******

Дин закончил возиться и открыл неподатливую дверь. На небольшом КПП, вопреки уставу, никого не было и вторженцы беспрепятственно двинулись вглубь здания. Они миновали тускло освещенный коридор, в который выходили все помещения, и остановились у двери казармы. С той стороны доносился вялый гул разговоров и приторный запах курева.

Дади погрузилась в сеть. По сторону двери она нашла несколько отражений теломодов. Дотянуться до них было проще, чем до примочек наемников из Барнола-Шесть, но без долгих секунд боли в глазу не обошлось. Сделав глубокий вдох, девушка открыла рукой дверь и вошла. Механик юркнул следом.

Внутри все в кой-то веки соответствовало ожиданиям и казарма выглядела как казарма, пусть и захламленная. Восемь человек, среди которых была и женщина, устроились на полу между коек, прильнув к их спинкам. Все внимание обратилось на паломницу, хотя разговоры затихли не сразу, словно кто-то плавно убавил звук на записи до нуля. В помещении было дымно, в этой духоте мысли и время тянулись как жвачка.

— Сати, — сглотнув заговорила Дади, — прошу прощения. Я хочу поговорить. С каждым. О вашей зависимости. Она вредит и вам, и всему городу. Я уже пообщалась с вашим другом. Снаружи. Он принял мои слова к сведению. Теперь мне нужно обратиться к вам.

— Вечер добрый, сида, — отозвался один из ополченцев. — Позволите кое-что уточнить?

— Да.

— Наш друг снаружи, по вашим словам, принял ваши слова, и мы должны поверить вам на слово, раз его слово мы услышать не можем, потому что наш друг снаружи, верно?

— Все так, — ответила девушка, хотя механик, прислонившись к косяку чуть позади неё, не сразу разгадал этот ребус.

— Но почему он снаружи? Он же наш друг, а мы все внутри.

— Ему нужно время подумать. И подышать.

— В таком случае, сида, я позволю себе высказать мысль, которую как мне думается, все мои товарищи высказать хотят, но не могут, потому что высказать её уже собираюсь я, а перебивать говорящего грубо, — ополченец обвел взглядом всю свою компанию и все они одобрительно закивали. Дади вскинула бровь.

— Итак, сида, по-моему, наш друг снаружи лежит без сознания, а вы пришли прикрыть наш притон.

— Значит вы признаёте это место притоном, сид, — пыталась парировать Дади.

— С этим не спорим, — ответил ополченец и медленно встал на ноги. Он плавно зашагал в сторону девушки, грудью расталкивая клубы маслянистого дыма.

— Сида, позволите проводить вас наружу? Не то что бы мы вам не рады, но это уставной объект.

— У моего монастыря тоже есть устав.

— И к вам мы со своим уставом не ходим, — ополченец, подойдя и держа одну руку за спиной, все же указал на дверь.

— Я признательна за это, сати, — с легким поклоном ответила Дади, — но я не могу уйти не попытавшись.

Ополченец позволил себе положить свою левую руку девушке не плечо, чтобы развернуть её направить к выходу. Но Дади плавным и демонстративно не агрессивным движением взяла его за предплечье и зажала посох в локте. Ополченец попытался отдернуть руку, но она словно застряла в тисках. Дади на секунду отвела от него взгляд, что вызвать перед собой нужные справочники.

— Расскажите о ваших проблемах, — попросила девушка, едва ли не умоляя.

Ополченец замахнулся правой рукой. Девушка оказалась быстрее и схватила его за плечо у основания шеи, нажала на болевую точку. Дади одним движением ноги выбила противника из равновесия и сама встала