Логово - Виктор Точинов

Началось.

По вагону шла женщина восточного вида и вяло твердила с монотонностью заевшей пластинки: «Три лимона на десятку, три лимона на десятку, три лимона на десятку…» – в руках женщина держала упомянутые фрукты. Это было последнее, что увидел и услышал Ростовцев.

Все повторилось: так же покраснел вокруг мир – огненно-красный вагон с пламенеющими демонами-пассажирами; так же набежавшей волной ударила и захлестнула с головой боль – начавшись с затылка и раскатившись волной по всему телу; так же перехватило дыхание – ни вдохнуть, ни крикнуть, ни позвать на помощь…

Потом все исчезло, огненный мир исчез, провалился в непроглядную тьму, где не было не звука, ни движения…

Потом звуки появились – много. Они накладывались, перекрывали друг друга: окно, окно откройте!., вот нитроглицерин, положите ему под язык… совсем молодые пошли дохлые, а в наши… да есть наконец врач в вагоне?!

Ростовцев лежал, голова была на чем-то мягком; Он открыл глаза. Перед ними слегка расплывались участливые лица попутчиков. Голоса наползали, сплетались в липкую паутину, хотелось смахнуть их, и отвести в сторону, потому что они мешали понять что-то важное… Громкий механический голос перекрыл всё: «Станция Славянка, следующая – Обухово».

Ростовцев рывком сел. Сделал рукой успокаивающий жест – все, мол в порядке. В горле стоял ватный ком. Ростовцев проглотил его и сказал, обращаясь к Наташе (то мягкое, на чем он лежал, оказалось ее коленями):

– Тот раз… когда в Тосно… между Славянкой и Металлостроем… то же место…

Голос звучал хрипло, отрывисто, Наташа сначала ничего не поняла, пыталась уложить его обратно: приляг, приляг, нельзя так сразу, пассажиры-доброхоты тоже наперебой давали какие-то советы… Ростовцев не слушал, повторил настойчиво, уже лучше ворочая языком:

– Прохватило на том же месте! НЕ БЫВАЕТ таких совпадений!

Наташа наконец поняла, доброхоты – нет.

Ростовцев встал, пошатнулся, ухватился за спинку сидения. Сказал:

– Спасибо, спасибо всем за участие, но мы уже приехали, в Обухово нам выходить…

Зря говорят, что народ нынче пошел черствый и равнодушный, подумал Ростовцев, двигаясь в густой толпе к станции метро. Вполне отзывчивые люди… Когда отзывчивость не слишком дорого стоит…

В метро Ростовцеву пришла в голову простая и неприятная мысль: а что, если Вера до сих пор живет в той квартире в Автово? Пожалуй, не стоит сразу ехать туда с Наташей…

Что бы там себе не думал Снегирь, но к Вере уходить Ростовцев не собирался – теперь он помнил это хорошо. Ничего там серьезного не было, недолгое увлечение, уже подходящее тогда, перед исчезновением, к логическому концу. Небольшая отдушина в так называемой семейной жизни. Однако – Вера к тому моменту жила в квартире, имела ключи и, теоретически, могла остаться там до сих пор…

Казалось бы, встреча двух твоих женщин – смешной пустяк на фоне происходящих событий, но Ростовцеву не хотелось, чтобы она состоялась.

План созрел быстро, за две или три остановки метро. Наташе он его изложил, когда они вышли, чтобы пересесть на поезд другой линии:

– Не стоит туда соваться вдвоем. Может, я уже дую на воду, но сдается мне, что и ту квартиру могли вычислить…

– И что нам делать?

– Проведем отвлекающий маневр. Давай присядем, сейчас объясню.

Они присели на мраморную скамейку в центре зала, Ростовцев достал из кармана кучку мелочи – все их наличные капиталы.

– Предлагаю: разделимся и синхронизируем наши действия по времени. Ты остаешься здесь, в центре города, а я еду в Автово. Минут через двадцать сделаешь несколько звонков, каждый раз из другого автомата. Свяжись с Москальцом, причем разными способами – позвони на городской телефон, на мобильный, в офис… Если где не застанешь – проси, чтобы передали информацию. Чем больше народу ее узнает, тем лучше. Информация следующая: я вернулся, хочу встретиться, по некоторым причинам прийти ни домой, ни на работу не могу. Пусть Москалец держится в центре, поближе к Невскому – дескать, через час-полтора я перезвоню и скажу, где, в каком людном местечке, мы встретимся – причем в течении четверти часа после второго звонка.

– Лихо закручено. Прямо шпионские страсти… Но ты ведь не собираешься на эту встречу?

– Не собираюсь. Но кто бы за нами не гонялся, вариант у них тут один – снять всех людей с других точек и перебросить в центр. Держать наготове в нескольких местах. Иначе в этом муравейнике за такой короткий срок ничего не успеть… А я тихо и спокойно попаду в квартиру. Засиживаться не буду, по-моему, там у меня была припрятана денежная заначка, да и одежда кое-какая есть…

Самое интересное, что весь этот план Ростовцев сочинил экспромтом, дабы избежать встречи Веры с Наташей – а сейчас и сам уверился, что именно так и никак иначе стоит поступить.

– А звонить обязательно из центра? – неуверенно спросила Наташа. Ей не хотелось расставаться с Ростовцевым, даже ненадолго. Казалось, отпусти его руку – и исчезнет, растает бесплотным призраком, пропадет – на этот раз навсегда. И кончится всё.

– Конечно. Раз люди взялись за дело всерьез, наверняка тут же засекут, откуда звонок. Она согласилась с неохотой:

– Ну ладно… Но… мы потом ведь встретимся? Где и как?

В вопросе звучала тревога. И – легкая, едва ощутимая неуверенность.

– Обязательно встретимся, – улыбнулся Ростовцев. – Сейчас продумаем и основной и запасной варианты…

Опасался он напрасно.

В квартиру проник беспрепятственно, никто помешать не пытался. Слежки – насколько Ростовцев смог по-дилетантски определить – за домом не велось.

Внутри никого не было, судя по слою пыли – давно. Ключи – Верин комплект – лежали на кухонном столе, дверь лишь захлопнута на защелку. Вещи ее исчезли. Решить жилищные проблемы за счет пропавшего Ростовцева Вера не попыталась. И то хорошо.

Он медленно прошелся по комнатам – предметы, на которые падал взгляд, немедленно отзывались воспоминаниями. Вышел на кухню, увидел холодильник – и вдруг понял, что опять голоден, как волк. Что за ерунда, вроде не так давно подкрепился в кафе…

Холодильник оказался почти пуст: открытая баночка с засохшими остатками майонеза да две мумифицированных морковки. Зато в морозилке нашелся заледеневший до звона кусок вырезки, и Ростовцев с трудом подавил странное желание немедленно вцепиться в твердокаменное мясо зубами… Организм нагло и недвусмысленно требовал еды. Дело поправила обнаруженная в буфете пачка кукурузных палочек – он немедленно сжевал их все, запивая водой из-под крана. Полегчало.

Ростовцев поднял трубку городского телефона – мертвое молчание. Понятно, отключили за неуплату. Прошел в комнату, открыл шкаф – одежда на месте. Зимние куртки, правда, сейчас ни к чему, а вот остальное… Белье тоже в целости и сохранности. Он, повинуясь скорее наитию, чем воспоминанию, поискал рукой под стопкой трусов и футболок. Пальцы натолкнулись на что-то твердое…