Одесская сага. Понаехали - Юлия Артюхович (Верба)

Ваня с уважением осмотрел выручку и поцеловал ее в плечо:

– Ого, да у меня тут коммерсант в постели столько лет пропадал! Ирочка, что ж ты раньше в своих талантах не признавалась?

– Кстати, – он заглянул в спальню, – Лида, Нестор! А плот где?

– Он тяжелый! – буркнул Нестор.

– Пап, мы его привязали, он там далеко от берега качается, – отозвалась Лида.

Наполеоновским планам Фиры не удалось сбыться – на рассвете она вышла проверить их новый источник дохода и обнаружила, что самоходный плот оправдал название и «ушел»: ночным шквалом оборвало канат, и ее мечту унесло в открытое море.

– Ваня! – влетела Фира в дом. – Вань, хорошо, что ты еще не уехал! Ваня, собери новый плот.

– Ирочка, не морочь головы – откликнулся Беззуб. – Я эти рамы полмесяца искал. Да и возни с ним не оберешься. А вдруг не оборвало, а украли? Мне что, теперь их каждый день клепать? Ты смотри, как хорошо было: и дети покатались, и денег заработали. Вот и купи себе чего-нибудь приятного, а плот отпусти.

Фира, обиженно прикусила губу и насупилась:

– Ну и ладно… Тогда привези наш самогонный аппарат! Он у Полонской остался.

– Да я его ей подарил, кажется… – удивился Ваня.

– Значит, в долг попроси. Сможешь вечером притащить?

– Ира, что ты уже придумала?

– Домашние настойки и самогон на абрикосах! И еще сушить яблоки можно!

– И зачем нам самогон с сушками? – не понимал Ваня.

– На продажу, Ванечка. Я все организую.

Вчерашний внезапный коммерческий успех подействовал на Фиру подобно поцелую на спящую красавицу: она внезапно загорелась – как в юности, словно очнулась после затяжной спячки. Ее незадействованные годами гибкий ум, дерзость и предприимчивость уже нарисовали четкий план. Наконец-то – через пятнадцать лет! – Фира вырвалась из привычной домашней возни. Дети особо не отвлекали и влетали домой только поесть. И она, ощутив в ладонях приятную тяжесть легких денег, поймала охотничий азарт.

Ваня увидел горящие глаза Фиры и покорно вздохнул. Вечером аппарат был уже у нее, а сама она, вручив Ване тарелку с ужином и Котю, запрыгнула в трамвай.

– Куда ты на ночь глядя, малахольная?

– До Софы Полонской. Утром, первым трамваем вернусь!

Фира вернется не одна, а с Софой и Нюсей.

За небольшую долю готовым продуктом Софа и Нюся возьмутся помочь. Софа, эксперт по самогону после работы на кондитерской фабрике, знала сокровенное про добавки и отдушки.

– Шо есть? – деловито спросит она.

– А шо надо? – ответит вопросом на вопрос Фира и жестом балерины обведет сад рукой.

– Для абрикотина – ничего, кроме сахара. А вот если наливки-настойки, то надо красить. Бузина где-нибудь растет?

– Да ее тут заросли через два дома!

– Цветы для миндального вкуса, плоды – для красивого цвета. Ими еще брови можно красить, – понизив голос, добавила Софа и заорала: – Только красную не рвите! Она ядовитая!

– Кто?

– Бузина красная! Такая же, как черная!

– Оцем-поцем! – вздохнула Ривка. – Ты всех таки запутала! Пошли, покажешь, что драть надо.

Фира развернула бурную деятельность и задействовала практически всех детей.

Женька лазила по деревьям – трусила абрикосы и обрывала вишни. Нестор и Ривкины младшие собирали упавшее. Аньку и Котю отправили с корзинками рвать бузину вдоль дачных заборов. Лидке поручили считать себестоимость с учетом стеклотары, угля, сахара и сладких поощрений детям.

Подруги замешивали продукты. Через день сделали первую партию. Софа придирчиво пожевала губами и налила теплого абрикотина подругам. После второй порции решили, что продукт годный и надо провести пробную дегустацию среди потенциальных клиентов. Софа и Ривка уедут с двумя бутылками. А вечером случится неприятность.

– Ма-а-ам! Опять! – к Фире в раскоряку примчится Котька.

Анька вздохнет:

– Он с обеда дрищет! Под каждым кустом сидит! Уже десятый раз.

Фира возьмет Котю за подбородок и заглянет в его полусонные глаза:

– Что ты ел? – спросит ласково.

– Хлеб! – радостно ответит Костик.

– Еще что?

– Суп!

– На улице, зараза такая, что ел? – продолжала Фира. – А то я сейчас спрошу твоего ангела-хранителя, и он мне точно расскажет. А тебя за брехню я накажу!

Котя помрачнел:

– Фрукту ел!

– Какую фрукту?!

– Ту черненькую, ну и красненькую! Которую мы с Анькой собирали. Я попробовал ягодки.

– Где? Где пробовал?

– Да там… – Котя махнул рукой в сторону улицы. – Я – везде. Они разные… Ой, живот, – он метнулся к горшку, стоящему в тени старой яблони.

Ни варенье из зеленых орехов, ни святая вода не помогли. На закате Ваня, вздохнув, подхватил Котьку на руки и поехал домой – на поклон к Фердинандовне.

– Что жрал, засранец? – рявкнула Гордеева.

– Ягодки разные, – с готовностью ответил Котька.

– Бузины он нажрался, – подтвердил Ваня, – они бузину собирали.

– Идиоты! Она же слабит! – ворчала Фердинандовна, выдавая Котьке горькой желудочной настойки. – Значит, так, – постановила: – Морить голодом сутки. Пить только кипяченую воду и трижды вот это! – Она выдала пакетики с горьковатым порошком.

– А что, там у вас столько бузины? – поинтересовалась.

– Да это Ира бурную деятельность развила, – наябедничал Ваня. – Абрикотин гонит, сливы собирает на настойки. Теперь бузину в какие-то напитки добавляет. Это что ж, от нее все желудком будут мучиться?

– Не все… – задумчиво сказала Гордеева. – Бузина – отличная вещь. А килограмм пять насобирать и насушить сможете? Я купила бы.

– Не знаю, – пожмет плечами Ваня. – Это Ирка что-то придумала, но дети ей столько принесли – может поделиться. Кстати, вот, попробуй, что они делают! – он выставит пару бутылок домашнего производства. Пока Котька будет сидеть в дворовом туалете, Елена Фердинандовна попробует оба напитка.

– Эй, Беззуб! – окликнет. – Я не знаю, что они туда насовали, но мне надо штофов пять минимум, – она покосилась на бутылки, – каждого! И за недорого!

На пороге нарисовался Петька и бросился к Беззубу:

– Дядь Вань! Дядь Ваня! А можно к тебе в гости? Я помогать буду! А?

– Это чего ты удумал? – насупилась Гордеева.

– Мамочка, ну тоска же – все со двора уехали, и дядя Ваня тоже. А я тут новое собрал. Дядь Ваня, ну пожалуйста-пожалуйста…

Ваня повернулся к Фердинандовне: