В поисках солнца - Мария Дмитриевна Берестова

Выслушав Дерека и изучив предложенные им бумаги, судьи покивали и поинтересовались позицией второй стороны.

Управляющий Итгрэна предложил всего один документ, на основании которого и выстраивал свою линию. Документ этот был завещанием отца покойного, и из него следовало, что, поскольку господин Нинар-старший в своё время унаследовал и поместье, и прилегающие к нему участки как единый надел, то и теперь делить его нет никаких оснований.

— Причины, по коим госпожа Нинар вздумала членить неделимое, нам совершенно неясны, — с некоторым даже укором сухо уведомил о своей позиции управляющий. — Никаких оснований полагать, что участок, на коий она претендует, выделяется из общей территории поместья, нет, а поместье, как вам прекрасно известно, наследует сын — продолжатель рода.

На Ирданию им был брошен взгляд даже несколько пренебрежительный — мол, и наследника не родила, а туда же!

Дерек тревожно нахмурился и встретился глазами с нанимательницей; та всем лицом протранслировала мысль: «Не понимаю, что за чушь он несёт!»

Когда управляющий закончил излагать свою позицию, Дерек снова взял слово и отметил, что спорный участок, безусловно, является отдельным участком, и это подтверждается самим фактом предложенных им экспертиз, которые рассматривают его как самостоятельный участок.

Управляющий не отступал. Он согласился, что в какой-то степени этот участок можно выделить, как и любые другие участки, для удобства управления ими и для удобства ведения кадастровых записей; но это не отменяет того факта, что спорный участок входит в единый надел, и покойный господин Нинар унаследовал этот надел от отца полностью, что подтверждает его внутреннюю неделимость.

После того, как все высказались, судьи вышли обсудить вопрос. Мнения их разделились.

Юноша в очках полагал, что правда на стороне Дерека, потому что ему показались весьма убедительными аргументы о разделении по принципу «что относится к хозяйству» и «что относится к горному делу». Жизнерадостный старик, напротив, был на стороне Итгрэна, но скорее по той причине, что когда-то знавал его деда, и теперь хотел поддержать внука приятеля. Дама колебалась: с одной стороны, она чувствовала в себе потребность поддержать Ирданию, поскольку ей импонировало, что эта женщина так хорошо продвинулась в коммерческих делах, с другой — она опасалась, что её обвинят в женской солидарности и в том, что она поддерживает Ирданию чисто из идейных соображений.

В конце концов, старичок убедил юношу, что, раз в прошлый раз наследство шло как неделимое, то и теперь делить его не следует, а дама примкнула к большинству, и решение было вынесено в пользу Итгрэна.

Тот принял известие сухо, на лице его не отразилось торжества, скорее он демонстрировал выражение «вопрос и без того был предельно ясен».

Ирдания и Дерек, впрочем, не считали, что вопрос действительно настолько ясен, и хором затребовали апелляции.

Тут уж Итгрэн заметно скривился, пронзил мачеху неприязненным взглядом и, не прощаясь, ушёл. Вслед за ним посеменил и управляющий.

Оформив необходимые для подачи апелляции документы, Дерек и Ирдания вышли из судебной башни. И если первый безмолвно хмурился и просчитывал дальнейшие ходы, то последняя шумно сетовала на нерадивого пасынка — хотя тот уже давно скрылся в неведомых переулках и не мог ничего слышать — и несовершенства анжельской судебной системы в целом.

По происхождению Ирдания была ниийкой, но вспоминала она об этом исключительно тогда, когда ей это было нужно.

— А что, — решился вмешаться в разговор Дерек, когда она сделала паузу в своём негодовании, — аргумент с неделимостью надела имеет место на самом деле?

Ирдания ответила ему раздражённым взглядом, и он торопливо пояснил:

— Просто нужно продумывать линию наших аргументов, а от чего отталкиваться-то? Если господин Нинар прав, нужна одна линия, если нет — другая.

Передёрнув плечами, Ирдания задумалась, нахмурилась и выдала свою точку зрения:

— Да дурь какая-то, вроде. Мне помнится, что межевые столбы там были, — имея в виду границу между интересующим её участком и территорией поместья.

Поскольку всё это в целом принадлежало её супругу, она никогда особо не обращала внимания на такие мелочи.

— Ну, это проверить просто! — повеселел Дерек.

…спустя час они бродили по территории спорного участка в поисках межевых столбов.

Те упрямо отказывались находиться.

Дело и в целом-то было непростым. Если когда-то естественная граница такого рода и существовала, то проходила она по кромке леса, окружавшего поместье. Приближаясь к предгорью, лес этот редел, спускался в кустарник и, в конце концов, сходил на нет. Межевые столбы, если они когда и были, могли прочно затеряться как в кустарнике, так и среди деревьев.

Проваландавшись до сумерек, наши искатели были вынуждены признать, что начали не с того.

— Надо было посмотреть в кадастровом архиве, — досадливо пнув какой-то булыжник, вынесла вердикт Ирдания.

— У вас есть кадастровый архив? — удивлённо переспросил Дерек, потирая уголки глаз: так долго вглядываться в рябь между деревьями и кустами оказалось утомительно.

Он, конечно, обращался в канцелярию землевладения, когда оформлял свои экспертизы, но никакого архива при ней не видел — все учреждения такого рода теснились в ратуше и представляли собой каморки весьма крохотные.

Неуверенно поведя полным плечом, Ирдания подтвердила:

— Есть… — но в голосе её слышалось явно сомнение.

Причины этого сомнения стали ясны Дереку на следующий день, когда они таки явились в этот самый архив.

Находился он в пригороде, и со стороны совсем не выглядел административным учреждением. Ветхий и тёмный домишко — огня в нём не зажигали принципиально из опасений перед пожаром — в котором у забранного решёткой окошка столь же ветхий старичок разыгрывал сам с собой шахматные дебюты. У ног старичка дремал сторожевой пёс — тоже ветхий и понурый.

— Кхе-кхе! — решительно привлекла внимание старичка к себе Ирдания, выкладывая на его стол свой документ. — Будьте добры, информацию по земельным участкам Драйвэна Нинара.

Старичок, подслеповато щурясь, поднёс её документ к глазам, поворачивая притом к свету.

— Супружница? — прожамкал он, бросая на Ирданию острый взгляд.

— Да, — коротко подтвердила та.

Неодобрительно покачав бровями, старичок с кряхтением встал, удалился в соседнюю комнату и вскоре вернулся оттуда с коробом, полным папок. Снова поглядев на визитёров недовольно — мол, отвлекли серьёзного человека по такой ерунде! — он принялся копаться в своём коробе.

Эта медлительность заметно раздражала Ирданию; она то складывала руки на груди, то опускала, то щёлкала пальцами в воздухе, то стучала ими по стене. Дерек ещё в самом начале дела прислонился к стене, и так и стоял там в расслабленной позе, слегка прижмуриваясь и думая о чём-то своём.

Старичок, меж тем, доставал из короба