«А» – значит алиби - Сью Графтон

Он предложил мне присесть на скамью и откинул от стены небольшой столик, опиравшийся на одну ножку.

Крышка стола уперлась мне в грудь, и, чтобы устроиться поудобнее, я развернулась боком. Сам Грег оседлал складной стул прямо напротив меня, так что мы могли в упор разглядывать друг друга. Он сильно напоминал Лоренса Файфа – те же прямые темно-коричневые волосы, правильное, чисто выбритое прямоугольное лицо, темные глаза, четкие темные брови, квадратный подбородок. Парень выглядел моложе своих двадцати пяти лет, но в улыбке проглядывал тот же оттенок высокомерия, который я наблюдала когда-то у его отца. Грег загорел дочерна, а скулы даже слегка облупились. Его отличали стройная фигура и крепкие плечи. Он был босиком, в красной хлопчатобумажной водолазке и обрезанных до колен джинсах, которые уже выцвели почти добела. Грег отпил глоток пива и спросил:

– Ты считаешь, что я похож на него?

– Да, – ответила я. – Это тебя устраивает?

Грег пожал плечами.

– Для меня это не имеет значения, – сказал он. – Во многом мы с ним были очень разные.

– Вот как?

– О Господи, – произнес он с иронией. – Давай оставим все эти околичности и перейдем сразу к вещам конкретным, если не возражаешь.

Я улыбнулась:

– С моей стороны это было бы не очень вежливо.

– С моей тоже, – согласился он.

– Так о чем бы нам лучше поговорить для начала? Может, о погоде?

– Перестань, – сказал он. – Мне известно, зачем ты здесь, поэтому давай поставим точки над i.

– Ты хорошо помнишь то время?

– Нет, если тебе угодно знать.

– С психиатрами ты был поразговорчивее, – напомнила я ему.

– Я сделал это, только чтобы не огорчать мою маму, – произнес он и тут же улыбнулся, словно осознав, что слова "мою маму" прозвучали уж слишком по-детски для его возраста.

– Несколько раз я работала по заданию твоего отца, – сказала я.

Он же, утратив всякий интерес к моей персоне, лениво ковырял ногтем большого пальца пивную этикетку. Любопытно, что же такого ему порассказали об отце? Я интуитивно решила избегать общепринятых благопристойных характеристик покойного, в данном случае Лоренса Файфа, чтобы не показаться излишне снисходительной или неискренней.

– Как мне говорили, он был порядочная сволочь, – начала я с места в карьер.

– Это уж точно, – пробормотал Грег.

Я пожала плечами:

– По отношению ко мне лично он вел себя вполне корректно Конечно, я догадывалась, что это был человек своеобразный, и, думаю, очень немногие знали его достаточно близко.

– А ты сама?

– Нет, – ответила я, слегка развернувшись на своем тесном сиденье. – А как ты относился к Никки?

– Не слишком хорошо.

– Старайся и дальше отвечать столь же лаконично. Так мне будет легче составить из твоих ответов законченную картину, – съязвила я, усмехнувшись. Но он даже не огрызнулся.

Отпив пива, я оперлась подбородком на кулак и взглянула на Грега. Иногда меня выводит из себя это нудное вытягивание клещами информации из людей, которые, видите ли, сегодня не в настроении.

– Почему бы нам не сложить этот дурацкий стол и не пойти прогуляться на природе, – предложила я.

– Это еще зачем? – буркнул он.

– Чтобы подышать свежим воздухом, юный трахальщик, а ты что подумал?

Он коротко заржал и, пока я выбиралась со скамьи, убрал с дороги свои длинные костыли.

Я сама удивилась своему желанию уязвить его, но уж больно меня достали все эти угрюмые и чопорные собеседники с поджатыми губами. Мне нравились прямые ответы на вопросы, и желательно, чтобы таких ответов было побольше. Я предпочитала общение, основанное на своего рода взаимном обмене и доверии, а не на умалчивании и выторговывании сведений. Выйдя из фургона, я побрела вперед куда глаза глядят, стараясь охладить свой пыл, а за мной по пятам тащился Грег. Он был в общем-то не виноват, просто я сама не сдержалась и поддалась праведному гневу из-за его непонимания.

– Прости, не хотела тебя обидеть, – сказала я.

Трейлер Грега стоял примерно в двухстах ярдах от кромки воды. Немного поодаль вдоль берега виднелось еще несколько автофургонов покрупнее, развернутых кабинами к воде и напоминавших стадо доисторических животных, собравшихся на водопой. Я скинула кроссовки и, связав их шнурками, повесила на шею. У Солончакового моря, как его здесь называли, был совсем вялый и невыразительный прибой, словно у навечно прирученного океана. В воде не виднелось никакой растительности, мелькнула лишь пара мелких рыбешек. Это придавало всему побережью какой-то неестественный, фантастический вид – мягкие волны так умиротворенно и сонно подкатывали к ногам, словно все живое здесь давно вымерло. А то, что осталось, было хоть и знакомым, но настолько необычным, как будто я заглянула в далекое будущее, где под грузом времени поменялись все законы бытия. Решив попробовать воду на вкус, я слегка смочила язык – она была страшно соленой и горькой.

– Это океанская вода? – поинтересовалась я.

Грег улыбнулся, по-видимому, уже отойдя после моей вспышки. Сейчас у него был довольно приветливый вид.

– Если хочешь прослушать лекцию по географии, – произнес он, – я к твоим услугам. – Впервые в его голосе чувствовалось хоть какое-то оживление.

– Разумеется, почему бы нет?

Он подобрал камень и, будто мелком на доске, начал чертить на влажном песке примерную карту местности.

– Вот это побережье Калифорнии, а здесь Байя. Там – Мексика, а недалеко от верхушки Калифорнийского залива – Юма, это примерно к юго-востоку отсюда. А здесь, к востоку от нас, – показал он на схеме, – мимо Лас-Вегаса и дальше на юг течет река Колорадо, это – Гуверская дамба. Сама Колорадо начинается в одноименном штате, но эту часть можно опустить. Вот это место называется Солончаковая впадина[5], – продолжал он, уже отбросив камень и чертя по песку пальцем. При этом внимательно взглянул на меня, чтобы убедиться, что я его слушаю. – Что-то около двухсот семидесяти трех футов ниже уровня моря. И если бы Колорадо не нагромоздила у самого устья могучую природную дамбу из скал, то вода из Калифорнийского залива давно бы затопила Солончаковую впадину до самого Индио. Иногда при этой мысли меня пробирает холодная дрожь. Во всяком случае, Солтон-Си когда-то наполнилось из самой реки Колорадо, так что изначально это было пресноводное озеро.

Максимального уровня оно достигло в 1905 году, когда Колорадо в результате интенсивных дождей, ливших в течение почти двух лет, вышла из берегов и добавила сюда новые миллиарды галлонов воды. После того наводнения и были построены специальные каменные дамбы, позволяющие управлять ситуацией. А соль, вероятно, постепенно накапливалась в озере еще с доисторических времен, когда здесь произошло опускание суши. – Закончив, он выпрямился и отряхнул с рук влажный песок, похоже, удовлетворенный своей лекцией.