Тормоза для блудного мужа - Дарья Донцова

– Хам! – коротко заявил Гектор и перебрался на кухонный шкафчик.

Семен потряс Афину, но та лишь громче захрапела.

– У твоей шавки летаргия? Чем от нее воняет?

– Понятия не имею, – честно ответила я, – но запах знакомый.

Собачкин пару раз дернул носом, встал, заглянул в раковину, потом взял со столика небольшую бумажку, повертел ею перед лицом, зачем-то засунул руку в мойку и засмеялся.

– Напилась до бессознанки.

Большинство людей, услышав несправедливое замечание в свой адрес, обидятся, а я почему-то в такой ситуации принимаюсь оправдываться. Вот и сейчас завела:

– Я не употребляю алкоголь, у меня на спиртное неправильная реакция, алкоголь не опускается в желудок, а мигом поднимается в мозг!

– Я говорю о собаке! – уточнил Семен. – Твоя шавка назюзюкалась, потому и валяется ветошью.

– Не говори ерунды! – возмутилась я. – Фина не алкоголичка! Она интеллигентная, приветливая псина, простодушная и...

– Дура! – бесцеремонно перебил меня Гектор. – Кошка гадость! Выбросить! Съесть!

Я решила не обращать внимания на вопли ворона. У любого человека бывают дни, когда его все раздражает. Птицы не исключение. Вероятно, Гектор сегодня встал с левой ноги, простите, крыла, вот и вредничает. В конце концов, он мужчина, значит, не очень умеет управлять своими эмоциями.

– Где бы Афине взять вино? – продолжала я. – Собака не может открыть специальный шкаф с бутылками, у него непростой замок, подчас мне не сразу удается победить этот механизм.

Семен ткнул пальцем в раковину.

– Самогон!

– Что? Где? – не поняла я.

Собачкин с самым серьезным видом продолжил:

– Обрати внимание на распотрошенное яблоко. На дне мойки осталось небольшое количество нерастворенного сахара, а на столике бумажка от палочки дрожжей. Все составляющие самодельной водки налицо.

Я попятилась к окну и от изумления задала глупый вопрос:

– А зачем там деревяшки?

Семен взял одну щепку, понюхал ее, потом бросил назад.

– Обломок темно-коричневого цвета. Небось коньяк мастерила.

Я с трудом справилась с удивлением.

– Думаешь, Афина заткнула пробкой раковину, принесла из кладовки дрожжи, развернула их, бросила в воду, нагрызла туда яблоко, щепок, насыпала сахару и, подождав пару часов, нахлебалась браги?

– Есть другое предположение? – воскликнул Семен.

– Дура, – выругался Гектор.

Я не одобряю грубости, но сейчас согласилась с вороном:

– Фина хорошая, но малосообразительная. Ей ни за какие пряники не приготовить самогон.

– Тем не менее слонолошадь спит, – возразил Собачкин, – и от нее за метр разит перебродившими дрожжами.

– Точно, – пробормотала я, – я понять не могла, чем таким знакомым пованивает от Афины. Но где она взяла рецепт кальвадоса[11]?

– В кулинарной книге, – не замедлил с ответом Семен.

Ко мне вернулось логическое мышление.

– Чушь! Я готова поверить лишь в то, что Фина сгоняла в чулан, сперла дрожжи и по дури съела их.

Семен почесал нос.

– А яблоки, сахар и щепки?

– Они просто упали в раковину, – сказала я, – свалились в воду! Утром я пребываю в невменяемом состоянии, не люблю вставать ни свет ни заря, могу совершать спросонья идиотские поступки. Вчера, например, решила приготовить себе на завтрак бутерброды с сыром, аккуратно нарезала эдам, затем схватила батон и... начала его мыть под струей холодной воды.

– Прикольно, – хмыкнул Собачкин.

– Сегодня заткнула раковину и забыла, – частила я, – в нее упали фрукты, хлебные корки, рафинад...

Сеня начал насвистывать бравурный мотив.

– Не вижу тут деревьев с сахарным песком, и яблонь тоже. Откуда они свалились?

– Кошка гадость! – талдычил Гектор.

– Успокойся, у нас нет котов, – остановила я ворона.

– Кошка дрянь, – не замолкала птица.

В ту же секунду моей ноги коснулось что-то мягкое. Я опустила глаза, увидела молодую трехцветную кошечку месяцев шести от роду и ахнула.

– Ой! Откуда ты взялась?

Семен оторвался от созерцания потолка.

– Это и есть твой страшный бандит, я обнаружил ее в гостиной, она по диванам скакала. Чего ты так изумилась? Не видела, как я ее в руках держал?

– Я думала, это шапка, – ответила я, – на улице холодно, время ушанок.

– Я похож на идиота, который натянет на башку разноцветный треух из меха дворовой Мурки? – неожиданно обиделся Собачкин.

– Откуда взялась киса? – недоумевала я.

– Из сада, – резонно ответил парень, – у тебя во входной двери есть отверстие для собак.

– Оно закрыто, – сказала я, – на щеколдочку.

– Нет, – возразил Семен, – когда я вошел в дом, обратил внимание, что крохотная створка туда-сюда двигается. И вообще, ты парадную дверь запираешь?

– Иногда забываю, – вздохнула я, – у нас тут тихо, поселок охраняется, и в особняке много людей. Вернее, их было много, пока не уехали. Никак не привыкну к одиночеству.

– Чего с кошкой сделаешь? – поинтересовался Семен – Выгонишь?

– В ледяном феврале? – возмутилась я. – На мороз? Вымою ее, покажу ветеринару и оставлю. Назову ее Фасей, в честь своей бабушки!

– Ладно, – улыбнулся Семен, – если надоест, скажи, я ее заберу. У меня три кота живут, им подруга нужна.

Едва я появилась в телецентре, как Тата и Ксюша схватили меня, завели в гримерку, заперли дверь и хором спросили:

– Нашла Веру?

Мне пришлось разочаровать режиссеров:

– Пока нет, но иду по следу.

Ксюша села на диван, откинула на спину длинные вьющиеся волосы и выпалила:

– Нам повезло, хотя вряд ли стоит считать удачную беседу с хозяином везением. Я пошла к великому и ужасному во второй половине дня. Все рассчитала, он сова, а вынужден вставать в шесть утра. Ну какое у несыти может быть настроение до обеда?

– Хватательно-глотательно-сжирательное, – заявила Тата, которая сегодня надела простое, но очень элегантное платье из ткани, имитирующей джинсовую, – некоторые сотрудники не знают про биоритм хозяина, бегут к нему сразу после выпуска «Вставай, страна».

– Потом Кирка, его секретарша, мешок с обглоданными костями на помойку тащит, – с самым серьезным видом продолжила Ксю, – но я отправилась к нему после восемнадцати. Великий и ужасный уже наелся человечины, напился крови, подустал и был вполне мил. Услышал о болезни Орловой и снисходительно промурлыкал: «Сейчас грипп ходит. Сами не заразитесь. Отложите программу на неделю. Потом продолжите. Снимайте другие сюжеты, работайте по плану, помните, весной передача стартует в эфире».