Поцелуй негодяя - Пётр Самотарж

удовольствие? В конце концов, на танцах могут встретиться знакомые пацаны – они ведь смеяться будут.

– Ты ее не обижай, – шепнула вдруг оказавшаяся совсем рядом обманщица, – я тебе никогда не прощу.

Можно подумать, она сочеталась с Борькой законным браком и теперь предъявляет ему законные требования!

– А мне-то что с того, что ты меня не простишь? – слишком громко ответил Скуластый. – Ты будешь в своей Москве, я – здесь. И какая мне разница, простишь ты меня или нет?

– Дурачок! Они через три дня уезжают.

– Они?

– Да, оба. Они ведь брат и сестра.

– Брат и сестра? Значит, в случае чего, я от него еще и по морде получу?

– В каком еще случае? Ты на ее счет задумался по-настоящему?

– Да нет, в смысле – если она из-за меня плакать станет.

– А, в этом смысле! Да, наверное, накостыляет. Он заранее никого не предупреждает, но потом никого и не щадит. По-моему, просто драться любит.

Музыка загремела, толчея страждущей сближения молодежи закружила всех проникших на танцплощадку, разноцветные вспышки света нарушали уют полутьмы, превращая уголок городского парка в сказочные чертоги и царство необузданной юной страсти, хлещущей через край и лишающей здравого смысла.

Где-то в самом затылке у Борьки еще билась робкая мысль: нельзя верить обманщице. Но надежда утопила ее своим безбрежным разливом и в очередной раз заставила неудачника сделать глупость. Он пошел танцевать с пышкой.

В быстром танце та вся колыхалась, подобно студню, груди тяжело переваливались на выпирающем животе, но двигалась обладательница богатого тела очень живо и энергично, без всяких комплексов. Наступило время медляка. Борька обхватил партнершу за бока, нащупал под сарафаном резинку трусов и складки жира, но из-за выступающего живота она оставалась от него как бы на расстоянии вытянутой руки, хотя на деле они соприкасались. Пышка была потной и горячей после недавних интенсивных упражнений во влажной атмосфере теплого приморского вечера. Скуластый совсем не возбудился от ее близости и даже радовался ее объемам – они не позволят ей положить голову ему на плечо, как поступила со своим спортсменом обманщица.

– Ты как относишься к танцам? – спросила вдруг толстушка.

– Одобрительно, – иронично процедил Борька и ужаснулся собственному положению.

– Я тоже, – простодушно согласилась непонятливая. – Я всю ночь могу танцевать без отдыха.

– Я на такое не способен, – поспешил заранее оправдаться незадачливый.

– Серьезно? А слабаком не выглядишь.

– Я не только не выгляжу, я еще и в самом деле – не слабак. Но хорошенького – помаленьку. Ночью и другие занятия можно подыскать, поинтереснее.

Неосторожная фраза выскочила самопроизвольно, Скуластый не имел в виду глубокого интереса к толстушке, не хотел ни вселить в нее надежду, ни, тем более, напугать и спровоцировать жалобу спортивному брату. Но та, как ему показалось, совершенно искренне ничего не поняла в роковом изречении.

– А какие еще занятия? По ночам можно только танцевать и сидеть в ресторанах. Неужели есть и пить – лучше, чем танцевать?

– Смотря как.

– Что как?

– Смотря, как есть и как танцевать. Иногда одно лучше, иногда – другое.

– А сейчас?

– Что сейчас?

– Танцевать лучше или есть?

– Не знаю, сравнить надо.

Борька опять сорвался в откровенное хамство, но в этот раз уж точно не преднамеренно. Он не хотел усложнять обстановку, просто неловко попытался смягчить беспокойные мысли. В действительности он вовсе не нуждался в сравнении – определенно, с большим удовольствием он бы съел чего-нибудь остренького или кисленького. Но толстушка, возможно, снова не заметила грубости. Она только крикнула обманщице о желании ее кавалера перекусить, и вся компания выбралась с танцплощадки под сень темных в лунном свете деревьев. Спортсмен явно не одобрял гастрономических устремлений остальных – ему нравилось прикасаться к обманщице.

Они быстро нашли ресторан с летней верандой, заказали холодные закуски, вино и холодный же десерт. Разговор занялся сам собой, подобно пожару в сухой степи, только долго не разгорался и не представлял угрозы очевидцам и участникам событий. Каждый в меру способностей рассказал о своем жилье (постоянном, а не временном курортном). Обманщица похвасталась, Борька приукрасил, спортсмен не продемонстрировал многословия, пышка попыталась увести беседу в сторону и добилась успеха. Заговорили о море, пляже и погоде. Согласились друг с другом почти во всем. Борька счел погоду нормальной, остальные – чересчур жаркой.

– Хоть целый день в холодной ванне сиди, – пожаловалась обманщица. – С моря пока до комнаты доберешься – уже и не помнишь про купание. Жарко и потно.

– Нужно весь день сидеть на пляже под тентом. Вам можно, вы отдыхающие. Это местным нужно суетиться, на кусок хлеба зарабатывать.

– С маслом, – вставил спортсмен.

– Что?

– Кусок хлеба, говорю, с маслом.

– Ну конечно! С маслом. Небось, все складываете да умножаете? А вычесть забываете: как туристы уедут, на эти деньги-то нужно будет до весны прожить.

– Ну, по сторонам оглядеться – не так уж вы тут исстрадались.

– Дурацкий какой-то разговор, – вмешалась обманщица.

– Почему дурацкий? О самом настоящем деле, о деньгах, – настаивал спортсмен.

– О чужих деньгах, – поправил Скуластый.

– Конечно, о чужих. Кто же о своих рассказывает? Вот ты, например, расскажешь, сколько твои предки за койку берут?

– Мы койки не сдаем.

– А как же – комнатами орудуете?

– Ничего мы не сдаем, ни комнат, ни коек. И не лезь ко мне.

– Да кто к тебе лезет-то, сморчок? Звездануть бы тебе промеж глаз, да окочуришься еще.

– Что, крутой?

– Мальчишки, хватит, – строго заявила обманщица.

– Хватит? А я говорил что-нибудь? Это вот он звездануть мне хочет.

– А ты не обращай внимания. Странный народ, честное слово! Вечно друг к другу цепляетесь!

– Мы сегодня только встретились.

– Я вообще говорю, про мужской пол.

Спортсмен беспокойно заерзал на своем стуле, борясь с искушением, и в итоге не сдержался:

– Говоришь, мы друг к другу цепляемся? А какого хрена ты с этим перцем связалась? И я же еще виноват!

– Вы оба виноваты.

– Я-то уж точно ни при чем, – осторожно вставил Борька.

– Мальчики, не ссорьтесь, – внесла посильную лепту толстушка.

– А ты вообще молчи, – окрысился на сестру спортсмен. – Из-за тебя все. Выросло неизвестно что, а я должен из-за тебя терпеть тут всяких…

– Чего ты? – растерянно пробормотала пышка. На глазах у нее закипали слезы.

– Ничего! Все о тебе заботятся, переживают. Ты хоть раз познакомилась с кем-нибудь сама, без помощи подружек?

– Прекрати, – повелела обманщица и взяла кавалера за руку.

– Прекрати, прекрати! Всегда я должен прекращать! А она прекратит когда-нибудь?

– Она ничего не начинала.

– Ну конечно! Она начала все со дня рождения! Я все детство провел в драках, потому что мне объяснили: сестру