Артефакт - Дмитрий Иванов

Мастер явился в самый неподходящий момент, но не могу сказать, что это меня сильно огорчило. Ирка накинула халат и отправилась на переговоры с мастером, а я включил телевизор и, лежа на кровати, рассеянно наблюдал, как обстоят дела с экономикой. Параллельно я размышлял о том, почему в этот раз мне так тяжело далась эта постельная «сцена» с Иркой…

Я обратил внимание, что новости по телевизору показывают не то чтобы скверные, но они были какими-то удручающе безжизненными, словно все, что происходило, имело какой-то подозрительный искусственный душок… Это вселило в меня смутные подозрения: похоже, разница между реальностями не увенчивалась моим интимном фиаско. Тут угадывалось нечто более обширное… Прежде всего, программу вели какие-то совершенно неприятные дикторы, у которых были патологически неискренние голоса – этого одного было достаточно, чтобы любая, даже вполне приличная новость обратилась во что-то непотребное… Впрочем, могло статься, что во всем виновато лишь мое унылое настроение, но мне было не уйти от мрачных мыслей. А самое главное… Самое главное – некуда было бежать от мыслей об Ольге. О той Ольге, моей Ольге, которой здесь никогда не было и быть не могло…

Видно, я все же зацепился за растяжку этой хитроумной мины, которую называют «любовь». Обычно я старался обходить подобные ловушки, но мне приходилось наблюдать, как в них попадали другие: чуть зазевался, и – бах! – нет человека… В том смысле, что это уже совсем не тот человек, которого ты знал. Не смертельно, конечно, но легкую контузию напоминает, со стороны по крайней мере… И даже неважно, порождает этот взрыв чувств взаимность или нет, но иногда его силы вполне хватает, чтобы напрочь снести человеку башку…

Господи, какой чушью я набил себе голову! Всякие нелепые циничные словечки… Делаю вид, что могу относиться к ней несерьезно… А слова должны быть другими: я люблю ее – вот какие должны быть слова, простые и честные. Только обращены они теперь в пустоту… И это невыносимо…

Кегля явился утром как ни в чем не бывало. Бог мой, кто бы знал, как я рад был его видеть! Выглядел он, правда, не ахти: всклокоченный, небритый, круги под глазами.

– Теперь меня точно в вампиры зачислили, – сообщил он. – Я тебе говорил, что этим кончится…

Ирка застыла в дверях немым вопросом – историями про вампиров она интересовалась значительно больше моего.

– Дай нам поговорить, – попросил я.

Она недовольно фыркнула и прикрыла дверь, правда, не очень плотно.

– Где тебя носило, Кегля? – настороженно поинтересовался я, натягивая штаны (рановато все же Виталик нагрянул).

– Дома…

– Дома… И там тебя приняли за вампира?.. Хотя – ничего удивительного. Ты в зеркале себя видел? Глаза красные, щетиной зарос… Вот-вот клыки полезут…

– Издеваешься?

– Я тебя предупреждал насчет наркотиков – сели твои «батарейки». Ты чего наглотался-то?

– Ничего подобного, – возмутился Кегля. – Какие наркотики! Не до них мне… А все из-за тебя, между прочим!

– Из-за меня?

– Тебя же пытать собирались. Если б я знал, что ты сам выкрутишься, я бы туда ни за что не полез!

– Куда?

– В могилу…

– Погоди… Так ты меня, что ли, спасти хотел? Второй медальон достать?.. – растрогался я: вот уж не ожидал от Кегли… Кажется, я вообще к людям слишком недоверчиво отношусь, а они – вон какие…

– Хотел, – скромно потупился Виталик.

– Ну, спасибо, брат… Так достал?

– Нет, – сокрушенно покачал головой Кегля. – Не было его там.

– Ты уверен? Куда же он делся?

– Меня там тоже не было, – уточнил Виталик.

– В смысле?.. Трупа твоего?

Он болезненно поморщился:

– Не надо так… Думаешь, это приятно? Я пока могилу раскапывал, чуть не свихнулся. Думал, открою гроб, а там… я… Знаешь, как это страшно?

– Представляю, – сочувственно кивнул я. – Значит, не было… Ну, это можно объяснить… Ты же в курсе, что с моим трупом происходит, – твой-то хоть похоронить удалось.

– Можно и по-другому объяснить, – хмуро возразил Кегля. – Могилу кто-то до меня раскапывал.

– С чего ты взял?

– С того. Перепахано там все. Я еще днем заметил.

– А ты ночью копал?

– Конечно. Днем-то люди…

– Видел кого-нибудь? Ольгу?

– Да ты что! Я наоборот старался никому на глаза не попадаться. Не дай бог… У них там и так сумасшедший дом. Толпы с крестными знаменами по улицам ходят. Ты когда-нибудь такое видел?

– Вообще-то видел. На Пасху такое случается.

– Какая Пасха! – возмутился Кегля. – Середина лета!

– Погоди, Виталик… – задумался я. – А ты уверен, что побывал именно «у нас»?

– А где же еще? – удивился он. – Ты сам сказал, что две реальности… Про другие ничего не говорил.

– Ладно, – вздохнул я, – расскажи толком, чем ты там занимался, кроме того, что могилы вскрывал.

– Да ничем я не занимался. Увидел, что тебя нет, дверь открыта, и понял, что медальон твой на меня переключился… Сначала с наручниками пришлось разбираться. Знаешь, как трудно было от них избавиться? У тебя ведь никаких нормальных инструментов в доме нет. Хорошо хоть напильник нашел… Утром на кладбище съездил – посмотрел. Лопату купил… А сегодня ночью раскопал – пусто… Хотел обратно зарыть, а тут менты: видно, кто-то меня засек и вызвал. Фонарями в глаза светят, орут: наверно, и самим страшно – кладбище все-таки… Убежал я от них.

– Это хорошо.

– Да уж конечно… Поймали б они меня – неизвестно, что бы со мной сделали. Гроб-то пустой… А если бы еще узнали, чья могила, – тогда что?

– Да ничего бы они тебе не сделали, – заверил я его. – Двадцать первый век – никто всю эту чушь про вампиров всерьез не воспринимает. Иначе на меня давно бы уже с серебряными пулями охотились.

– Я тебе говорю – у них там все не так, как здесь, – не желал успокаиваться Кегля. – По-моему, они там здорово в религию ударились, а религиозный фанатизм штука опасная, особенно для таких, как мы теперь…

Похоже, Виталик всерьез примеривался к образу вампира.

– До чего ж ты, Кегля, впечатлительный, – ухмыльнулся я. – Только учти: мы с тобой вовсе не бессмертные.

– То-то и оно, – вздохнул Виталик. – Осторожными нам надо быть.

– Верно мыслишь, – кивнул я. – Когда ты обратно-то вернулся?

– Понятия не имею, – задумался Кегля. – Я до утра в каком-то склепе просидел, прятался. Менты кладбище обшарили, потом вроде ушли, но я еще долго вылезти боялся. Утром сюда поехал… А куда еще? Ты говорил, Ольга в моей квартире живет. Не к родителям же… Я бы их до инфаркта довел.