Мао - Игорь Пронин

— Особо-то не трепись, позвоночная плесень! — сказал ему один из кальмаров. — Книги где?

— Книги в надежном месте, — сказал им Райфайзен, потому что Книги лежали на столе за кастрюлей, и кальмарам их было не видно. — Без нас вам их не найти.

— В этого не стреляй, это думающая часть, — сказал другой кальмар. — Давай прикончим вон того, который так улыбается нагло.

Я улыбался не нагло, я просто от этих зайчиков жмурился. Я смотрел на Вана. Он выглядел паршиво: щеки обвисли, подбородок трясется.

— Если вы кого-нибудь из нас убьете, вы не получите Книги никогда, — сказал Райфайзен, делая от меня шажок в сторону.

— Ребята… — очень грустно сказал Ван. — Они меня одной перловкой кормят… А в зоопарк если отправят, то и в сопроводиловке напишут, что питается холодной перловкой… Отдайте им Книги, они меня отпустят. Обещали. Я ведь вам не сказал, над тем, кто владеет Книгами, тяготеет проклятие. А я бы вам расписку написал. Тысяч на сто американских, а?

— Ну хватит, я не позволю вам делать из себя придурка. Я и так не очень верю в толк этих книжек, — повысил голос один кальмар. — Если бы не мое начальство… Вот что, или отдавайте книги, или я вам всем мозги выжгу, да и дело с концом!

— Ну зачем же так… — Райфайзен морщил лоб. — А что если нам договориться? Мы на Книгах будем бизнес делать. Думаю, пяти лет нам будет достаточно. Как бы в аренду у вас берем. Но вы получите точную копию в самое ближайшее время.

— Что ты несешь? — Кальмар даже замахнулся на него клешней. — Это не копируется! Впрочем… — Он задумался, играя по нашим лицам лучами. — Ты, наверно, на прогнозах собрался денег заработать. Ага. Ну вот, так мы все и выясним. Что ж, деньги оставь себе, а вот все результаты должны быть сразу же предоставлены мне.

— Нам, — поправил второй кальмар. — А чтобы не было обмана, я буду лично контролировать.

— Но, дорогая… — замялся первый кальмар.

— Я знаю, что бывает, когда за все отвечаешь ты, — сказала ему дорогая довольно зло и стала выбираться из блюдца. — Трап, пожалуйста.

— Ну и черт с тобой! — выругался кальмар. — Я устал с тобой спорить!

— Ребята, я когда вернусь, а я вернусь, я вам покажу, чему меня во Вьетконге научили. Главнее — дождитесь меня, — печально сказал нам Ван.

Из блюдца с жужжанием вытянулась частая лесенка и легла на наш подоконник, кальмарша ловко перебралась по ней. Ван с тупым выражением лица поднялся и тоже ступил было на лесенку, но кальмар решительно нажал какую-то кнопку, и блюдце стремительно взлетело. Я подошел к окну и встал рядом со смотрящей вверх кальмаршей. Внизу собралась порядочная толпа, из окон дома напротив выглядывали люди.

— В тот самый момент, когда мне так нужна его поддержка… — тихо сказала кальмарша, растекаясь по подоконнику.

— В тот самый момент, когда ты прыгаешь с пятого этажа, — поправил ее Саид, поднимаясь с пола и приставляя револьвер к чему-то на ее смешном теле.

— Оставь эти глупости, агрессивный, — не обернулась кальмарша.

— Да, хватит нам неприятностей, — попросил Райфайзен. — И без того, можно сказать, просто везет. Убери, пожалуйста, ствол и давай начнем деньги на девочек зарабатывать.

— Как скажешь, — быстро согласился Саид и прошептал кальмарше: — В кипятке сварю и съем, только сунься куда не просят.

Кальмарша ничего не сказала, слезла с подоконника и заползла под стол. Там она откуда-то надоставала всяких мелких штучек вроде камешков и разложила вокруг себя. Райфайзен попробовал было рассказать ей, с чего собирается начать, но она заявила, что и из-под стола будет в курсе всего и чтоб ей не мешали. Голос у нее был печальный и злой. Я некоторое время смотрел, как она там устраивается, под столом, а потом ушел в другую комнату с последней бутылкой пива.

Райфайзен был уже там, накручивал телефон. Для начала он, кажется, позвонил в банк, потом на телевидение, потом закурил и уставился в потолок. Что-то не получалось. В это время пришел Саид с откуда-то взявшейся соседкой и попросил нас выйти на лестницу покурить. Райфайзен тогда пригласил меня прогуляться по улице. Он Саида не очень-то и слышал, думал о своем. Я пошел с ним, потому что пиво кончилось и надо было бы купить.

На улице было полно народу, они все шли, кто в одну сторону, а кто в другую. Райфайзен некоторое время стоял на крыльце, а потом вдруг вернулся и тут же снова вышел с Книгами. Я и покурить не успел.

— Внимание! — закричал он. — Кто желает узнать судьбу?!

Люди мимо нас стали проходить быстрее. Райфайзен не смутился и встал прямо на тротуаре.

— Внимание! Кто бесплатно желает узнать, что ожидает его этим вечером?

— Вечером я напьюсь, — сказал Райфайзену какой-то старичок, который никак не мог в образовавшейся маленькой толкучке протиснуться мимо. — Ты скажи лучше, кто сегодня выиграет…

— А и правда! — закричал вдруг Райфайзен. — Все так просто! Где тут можно сделать ставку?

— Уйди, сумасшедший легавый, — попросил старик. — Вон уже бегут твои приятели!

Вокруг нас образовалась не то что бы толпа, но уже столпотворение, и невдалеке затормозила полицейская машина. Райфайзен схватил меня за локоть и втащил в подъезд.

— А пиво?

— А тюрьма? Мы без документов. Мы в розыске. Мне никто не верит. Ничего не годится. Крупно выиграть нам все равно не дадут, — бормотал Райфайзен, пока мы пешком бежали на свой этаж. — Нам надо войти с черного хода.

Но вошли мы в квартиру как обычно. Саид был недоволен, что мы вернулись, а вот соседка была нам рада. Она как раз захотела выпить вина, а Саид не давал ей открыть бутылку. Оба они были голые. Пока я возился с пробкой, Саид посадил соседку на колени, и она рассказала Райфайзену, что муж ее — секретарь директора какой-то конторы, которая делает президентов. Но пока президенты не нужны, делает губернаторов и прочую мелочь. И что ей два президента руку целовали, с одним министром она спала, а остальную мелочь и не считает, потому что крутая. Она была подозрительно весела, наверняка они уже выпили.

— Зашли бы к нам вечерком с мужем, — тут же сказал Райфайзен.

— Ты соображаешь, что говоришь? — обиделся Саид, но соседке мысль понравилась. Она поудобнее устроилась на Саиде и спросила:

— А вас, простите, все-таки как зовут?

— Джек Николсон, — придумал Райфайзен.

— А тебя? — она похлопала Саида по руке, которой он ее тискал.

— Чего? Джек, Джек… — пробормотал Саид. — Расслабься…

— Как смешно! Два Джека! А меня зовут Сьюзен. А моего мужа — Том. А вас? — это она меня спросила.

— Джек Николсон, — сказал я и открыл наконец бутылку.

Сьюзен так затряслась от смеха, что Саид заохал. Потом пришел Филипп, выпил вина и пригласил всех за стол. Мы долго ели, пили вино, потому что пива не было, а водку Райфайзен мне не дал, и Сьюзен все время хохотала. Саид несколько раз уводил ее в комнату, и тогда кальмарша шипела из-под стола, что пора заниматься делом. Райфайзен ее утихомиривал и просил подождать до вечера. В конце концов у меня разболелась от вина и смеха Сьюзен голова, и я ушел спать в ванную. Мне опять ничего не снилось, но когда меня разбудил громкий стук в дверь, голова еще болела. Я открыл, и оказалось, что пришел Том, муж Сьюзен, и хочет со всеми познакомиться. Том был высокий и широко улыбался всем, кроме Сьюзен. Сьюзен сразу попросила его не быть ослом и сказала, что мы — братья Николсоны и можем сделать его из секретарей директором. Том тогда сразу подсел к Райфайзену, и они тихо заговорили в уголке. Саид таскал Сьюзен туда-сюда, Филипп сидел в кресле с закрытыми глазами, а я ухитрился украсть у Райфайзена немного денег и пошел за пивом. В магазине, который оказался совсем рядом, пива было так много, что я не смог выбрать, какое купить, и купил водки. Потом я в скверике подружился с одним черным парнем, и он рассказал мне, как брали Сайгон. Я соврал ему, что сам его и брал. Он меня обнял, и мы пели вьетнамские песни и два раза ходили в магазин. Потом у меня кончились деньги, и я вернулся украсть еще, но прямо в дверях на меня наорал Саид, что уже ночь и Райфайзен очень волновался и что, если я еще буду красть деньги, они меня отведут в какое-то посольство. Я расстроился, что друг меня в подъезде не дождется, и пожаловался Филиппу. Филипп сказал, что все это мелочи и если на ногах стоять трудно, то надо лечь и спать, и все устроится. И я тут же и уснул, потому что все равно уже лежал на полу в коридоре.