Крепость стрелка Шарпа - Бернард Корнуэлл

– Вы, сэр, предоставьте это дело мне, – продолжал сержант, – а уж я за всем присмотрю и обо всем позабочусь. Можете не сомневаться. – Он принял чашку из рук незаметно проскользнувшей из кухни Клер и осклабился, изображая благодарную улыбку. Взгляд его оценивающе прошелся по тонкой фигурке. – Мы с ней, сэр, созданы друг для друга. Так сказано в Писании.

– Не раньше, чем Шарп будет мертв, – предупредил Торранс.

– Не беспокойтесь, сэр, он умрет, – пообещал Хейксвилл, уже предвкушая, что за этим последует.

Ему достанется не только Клер Уолл, но и сокровища Шарпа. Настоящие сокровища! Сержант давно пришел к выводу, что именно Шарп убил султана Типу при штурме Серингапатама, а потом снял с мертвеца брильянты и золото, сапфиры и изумруды, жемчуга и рубины. Более того, Хейксвилл даже вычислил, где именно прапорщик прячет камушки. Издалека, приглушенный духотой, долетел звук артиллерийского выстрела. Гавилгур. Вот только Шарпу не видать крепости как своих ушей, потому что отныне Шарпом займется он, Обадайя Хейксвилл. Я буду богат, пообещал себе сержант. Я обязательно разбогатею. Так сказано в Писании.

* * *

Полковник Уильям Додд стоял на южных укреплениях Гавилгура и, прислонившись спиной к каменному парапету, смотрел сверху на полосатый шатер, возведенный по приказу Бени Сингха посреди дворцового дворика. Развешанные по периметру шатра маленькие серебряные колокольчики приятно позванивали, покачиваясь на освежающем ветерке, а сидящие под навесом музыканты наигрывали на непонятных, продолговатых струнных инструментах, извлекая звуки, которые, на взгляд Додда, мог бы издавать хор подвергнутых медленному, мучительному удушению котов. Бени Сингх и с десяток пленительных созданий в сари играли в игру наподобие жмурок, и их звонкий смех то долетал до укреплений, то стихал, заставляя Додда хмуриться, хотя, по правде сказать, полковник отчаянно завидовал килладару. Толстяк, коротышка и трус, он тем не менее оказывал странное, почти мистическое влияние на дам, тогда как высокий, отважный, мужественный и покрытый шрамами солдат был вынужден довольствоваться потаскухами.

Ладно, к дьяволу килладара. Додд круго повернулся к выжженному солнцем плато. Далеко внизу и еще дальше к востоку, вне досягаемости для самых дальнобойных крепостных орудий, раскинулся лагерь британской армии. Вытянувшиеся по линейке линялые белые палатки казались крошечными пятнышками. Повернувшись к югу, Додд видел медленно тянущийся к новому лагерю обоз. Странно, подумал полковник, что они гонят животных в самое пекло, изнуряя без необходимости и людей, и быков. Обычно обозы отправляются в путь около полуночи с тем, чтобы с восходом уже начать обустраиваться на новой стоянке. Сейчас же, наблюдая за висящим в воздухе облаком пыли, Додд сравнивал обоз с кочующим племенем. Тысячи быков перемещали на себе все, что только могло понадобиться армии: ядра и снаряды, порох, инструменты, солонину, арак, подковы, перевязочный материал, мушкеты, кремни, приправы, рис и многое другое. За армейским обозом тянулись купцы со своими товарами и семьями, а потом еще семьи скотоводов и погонщиков, которым тоже требовались быки для перевозки их жалкого скарба: палаток, одежды и продуктов. В центре огромного стада шло с десяток слонов, а за ними, грациозно покачивая горбами, вышагивали верблюды. Охраняли всю эту орду майсурские кавалеристы, а уже за конными пикетами ехали полуголые фуражиры, собиравшие с прилежащих полей все, что могло пойти на корм тысячам животных.

Повернувшись к часовым, охранявшим южную часть периметра крепостных стен Гавилгура, Додд заметил на их лицах выражение изумления и страха. Те, кто никогда не сталкивался ни с чем подобным, обычно падали духом при виде такой, кажущейся несокрушимой силы. Поднятая обозом пыль застилала южный край неба.

– Это же только быки! – крикнул Додд. – Всего лишь быки! Они не выстреливают ядра! И не взбираются по стенам!

Большинство солдат не поняли его, но все же послушно заулыбались.

Полковник повернулся к востоку. Стена там имела недолгое протяжение. Двум фортам Гавилгура вообще не требовалось много стен, потому что природа позаботилась окружить их естественным препятствием, возведя стены куда более высокие и неприступные, чем мог бы построить самый талантливый инженер. И все же Додд, обойдя крепость вокруг, отметил места, где проворный солдат, вооружившись веревками, сумел бы вскарабкаться по скалистому откосу. За последние дни гарнизон Гавилгура уменьшился на несколько человек, и полковник не сомневался, что дезертиры выбрали для бегства именно эти маршруты. Понимая, как они ушли, он не понимал, зачем они это сделали. Крепость ведь неприступна! Почему бы в таком случае не остаться с победителями?

Додд прошел к юго-восточному углу форта и там, поднявшись на орудийную позицию, развернул подзорную трубу и навел ее на подножие хребта. Искать пришлось долго; взгляд его скользил по верхушкам деревьев, кустарникам и сухой траве, пока не наткнулся на группу офицеров, стоящих рядом с узкой тропинкой. Некоторые из них были в красных мундирах, другие в синих.

– На что смотрите, полковник? – поинтересовался поднявшийся снизу Ману Баппу.

– Это британцы. – Додд опустил трубу. – Намечают маршрут наверх.

Заслонившись от солнца ладонью, князь тоже посмотрел вниз.

– На то, чтобы проложить дорогу от плато до вершины, им понадобятся месяцы.

– Думаю, вряд ли больше двух недель, – бесстрастно ответил Додд. – Даже меньше. Вы, сахиб, не знаете, как работают их саперы, а я знаю. Препятствия они будут взрывать, а на расширение полосы поставят не меньше тысячи человек с топорами и кирками. Начнут завтра, а через полмесяца уже потащат орудия вверх. – Полковник сложил трубу. – Разрешите мне спуститься и атаковать мерзавцев.

– Нет, – твердо ответил Баппу. Разговор на эту тему уже состоялся; Додд хотел совершить вылазку и помешать строителям дороги, индиец был против. Полковнику не нравилась позиционная, сводящаяся к мушкетной перестрелке война, и он предлагал тактику более активную, с засадами, рейдами, ночными атаками, которые держали бы противника в постоянном напряжении и страхе. Цель его заключалась в том, чтобы замедлить ход работ, сломить саперов, выиграть время и таким образом вынудить Уэлсли отправлять отряды фуражиров все дальше от лагеря, в такие места, где они становились бы легкой добычей маратхской конницы.

Баппу понимал, что полковник прав и что строительство дороги можно замедлить только активными действиями, но боялся выпускать из крепости лучший из имеющихся в его распоряжении полков. Гарнизон и без того нервничал под впечатлением побед, легко одержанных скромной армией Уэлсли, а если солдаты увидят покидающих крепость беломундирных Кобр, они наверняка решат, что их оставляют одних, и ручеек дезертиров неминуемо превратится в неудержимый поток.

– Мы должны им помешать! – бросил раздраженно Додд.

– Должны, – согласился Ману Баппу. – Я пошлю силладаров и объявлю награду за каждое принесенное в крепость оружие. Но вы останетесь здесь и будете готовиться к обороне. – Он произнес это спокойно, но твердо, показывая, что вопрос решен и дальнейшее обсуждение исключено, после чего улыбнулся, смягчая резкость приказа, и кивнул в сторону дворца. – Пойдемте со мной, полковник. Я хочу кое-что вам показать.