Король Запада - Лариса Акулова

что обычно льют в воду, который отталкивает насекомых своим ароматом. Узкая одноместная кровать не предел мечтаний, но в то же время не поле и не пол в хижине, поэтому Раад рад и ей. Он замечает в углу комнаты лохань, наполненную водой, и, пусть та чуть теплая, все равно раздевается и залезает. Вымывается мылом из походных запасов, оттирая пот и грязь последних дней, насухо вытирается дополнительной простыней и только после этого ложится в постель, чувствуя себя чуть ли не счастливым.

— Брат, ну хватит, — заливисто смеется Адаар, удирая от своего близнеца, — ты же знаешь, как я боюсь щекотки.

Да, вот оно. Именно так они часто играли друг с другом: бегали по королевскому саду, наслаждаясь обществом самого близкого человека на свете. Раад никогда не считал, что брат у него что-то отнимает. Не смотря на то, как он сам страдал, умирал от одиночества и от тоски, Адаара очень любил и никогда ни в чем не винил. Кого по-настоящему ненавидел младший, так это родителей, особенно мать, что не принадлежала к клану, но мнила себя чуть ли не богиней за то, что произвела на свет близнецов — первой королеве это так и не удалось сделать.

Наконец он догоняет брата, толкает его легонько и валит на траву, щекочущую их голые пятки, и начинает щекотать. Смех Адаара — лучший звук на свете. Который внезапно превращается в крик. И под Раадом уже повзрослевший брат, такой, каким он его и запомнил: высокий и светловолосый, но хрупкий и нежный. Крик сменяется хрипом, потому что руки младшего теперь на его шее, сжимают, что есть силы…

"Этого не было. Я не убивал его", — пытается убедить себя сразу же после пробуждения л'Валд, смотря в темноту. Видимо, сон его был коротким, ведь за окном ни лучика рассветного солнца. И только он успевает успокоиться, как вновь чуть не получает сердечный приступ — перед его кроватью сидит на корточках мальчишка, Сван, и смотрит на гостя внимательно, будто изучает.

— Какого черта?! — словами не описать, как он зол на ребенка, — что ты здесь делаешь?

Мелкий, словно хорек, Сван похож на лучшего шпиона, что только можно придумать. И подозрения в Раада поднимаются волной, готовой снести любые стены здравого смысла своей мощью. И глаза у него умные, не такие, как бывают у деревенских дурачков, что работают за гроши в качестве принеси-подай.

Раад вылезает из кровати, чувствуя, как затекли ноги от лежания в неудобной позе. Присаживается на корточки рядом с мальчишкой, глядя на то, как он реагирует на чужую близость: слишком спокойно для ребёнка, который оказался там, где ему не положено быть. А ещё он выглядит слегка сонным, что, в принципе, не удивительно, если учесть, что ребёнок мог и всю ночь здесь просидеть. Но л'Валда этот факт смущает, поэтому он щелкает двумя пальцами прямо перед круглым детским лицом, привлекая его внимание. Тот медленно моргает, а взгляд все такой же расфокусированный.

— Сван, ты меня вообще слышишь? — Задаёт мужчина вопрос, не особо-то надеясь на ответ. И конечно же нужно было сбыться его худшему опасению, ведь тот не звучит. Тогда король применяет уже более жёсткие методы по привлечению внимания: хлопает в ладоши, затем и по щекам мальчишки, пытаясь привести его в чувство. — Эй, очнись, пока я не решил применить к тебе магию!

И ведь были у него мысли, что не может так легко и просто проходить внезапное путешествие, но, нет, он её откладывал в дальний ящик разума, обещая себе подумать на досуге. И чем это обернулось? Теперь перед ним ребёнок, которому явно нужна помощь в том, чтобы избавиться от чужого ментального воздействия. Может, пойти за Сваньей? С другой стороны Раад не знает, кем она приходится этому мальчишке. "Ну, на данный момент хватит и того, что они знакомы и живут под одной крышей, стало быть, хоть какие-то решения насчёт него имеет право принимать", — решается мужчина, а затем стукает Свана по затылку, отправляя его в бессознательное состояние. Подхватив под руки, кладёт на свою кровать и сразу же отправляется на поиски хозяйки таверны.

Заведение ещё спит. Лишь из-за закрытых дверей спален разносится раскатистый храп, а более ни звука. Вдоль стены пробегает мышь, ища, где же располагается вход в её норку, но Раад своим топаньем её спугивает, и она с писком убегает вновь в темноту.

Рааду не приходится долго искать хозяйку, она сама его находит, столкнувшись с мужчиной в коридоре. Таз с грязной водой от испуга роняет, расплёскивая пол водой, хочет было кинуться сразу её собирать, но мужчина её останавливает.

— Что-то не так со Сваном, — решает он не тянуть с разговором, — кажется, кто-то применил магию. Вы что-то об этом знаете?

— С сынком странно?

Ну хоть этот момент проясняется, что уже не может не радовать.

— Идем со мной, — решает всё объяснить по пути наверх Раад. Как только начинают движение, сразу же заговаривает, — в последнее время к вам сюда не заглядывали маги?

— Кроме вас, господин?

"Слишком уж сообразительная", — л'Валд вновь готов выйти из себя от злости. Но сдерживается невероятным усилием воли. Все-таки сейчас есть вещи поважнее его криков. Да и не поможет это ни коим образом.

— Да, кроме меня. Кто-то, кого вы, например, не знаете, тот, кто появился из ниоткуда и туда же пропал. Есть мысли?

Мужчина приоткрывает дверь в спальню и указывает на сына Сваньи, чтобы она поняла всю серьезность ситуации.

— Тот, кто сделал это с ребенком, заботился лишь о своих интересах. Посмотрите, он даже в себя прийти никак не может, а ведь уже должен был.

Да, Раад — самый жестокий правитель на Материке. Но ему не чуждо сострадание. Иначе бы собственный народ уже бы давным-давно его на костер отправил. Нет, дети — будущее любой страны. Именно от них зависит, какой она станет. Короли и королевы сменяют друг друга, но и преемственность в семьях простых людей тоже очень важна.

— Здесь были странные парень и девушка, пару недель назад, — припоминает вдруг Сванья, склоняясь над сыном. И добавляет, — говор у девушки местный. А ещё они больно воспитанные, манерные — явно не ремесленники. Странные гости.

"Нивес!", — Раад