Не плачь, Тарзан! - Катарина Масетти

В первый день Рождества мы с Луисе долго сидели возле камина. Он был отделан дубом, на кромке железного колпака над камином стояли прелестные шуточные открытки. Прямо посередине висел английский рождественский чулок, который Луисе наполнила подарками для меня. Там были галстук, похожий на форменный галстук английского школьника, полосатый леденец и бутылка портера. На Луисе был халат в шотландскую клетку — она называла его dressing gown, — такой же она с улыбкой протянула и мне. Вечером накануне она тактично, но целеустремленно уложила меня к себе в кровать, хотя вообще-то мне совершенно этого не хотелось.

Луисе поднесла к губам чашку споудовского фарфора и удовлетворенно вздохнула. В ушах у нее поблескивали золотые сережки, которые я подарил ей на Рождество. Мне они казались совершенно неоригинальными, их изящество граничило с безликостью, но, по-моему, Луисе была довольна. В ее вздохе словно звучали слова: «Ну как тебе? А ведь мы могли бы провести так всю свою жизнь, если бы…»

Вдруг у меня зазвонил мобильный. Это была Мариана. Сдавленным голосом она спросила меня, смогу ли встретиться с ней в торговом центре после обеда.

— Скажи когда, только быстро! — проговорила она. — Я сейчас отключусь!

— В два возле «Купа»! — сказал я, и связь прервалась. Что случилось?

Конечно, не все у нас было так гладко. Действие таблеток наверняка не ограничивалось только тем, что они удерживали Мике в той же реальности, где находились и мы, впрочем, мне сложно судить. Но я почти уверена, что, например, сексуальное желание Мике утратил из-за лекарств. Каждый вечер, придя с работы, он залезал в постель и ложился рядом со мной, каждый вечер он крепко обнимал меня и целовал в щеку — а потом мы засыпали. Во всяком случае, засыпал Мике. А я еще долго лежала без сна, уныло вспоминая, как прижималась к косматой груди Янне. Иногда я задумывалась о том, почему сама не проявляла инициативу, почему не начинала ласкать Мике. Но в глубине души я знала ответ на этот вопрос: я боялась увидеть в его глазах то, чего мне видеть не хотелось. Боялась встретить в них отвращение. Боялась снова пережить ужасное чувство, что он где-то не здесь, несмотря на то что мы сидим за одним кухонным столом. Так было перед тем, как он исчез. Не дергайся, Мариана! Ведь сейчас все хорошо. Прибереги свой сексуальный запал к пятидесяти годам, когда будешь разъезжать по барам с крашеными волосами и прищепкой на подбородке.

Я отбросила неприятные мысли, как неудавшийся черновик в кучу скомканной бумаги.

За день до Рождества Мике получил свою первую зарплату. Он подмигнул мне и увел Беллу в предрождественскую толчею. Улыбнувшись, я взяла Билли, и мы отправились в «Олене», чтобы купить подарки на мои жалкие сбережения. Мике мы купили желтую рубашку — раз в жизни можно позволить себе что-то новое — и сигару в металлическом футляре. Для Беллы нашли экстремальную Барби со снаряжением для подводного плавания, которая стоила бешеных денег, альбом для рисования и динозавра для Билли и несколько приятных мелочей. Билли тоже досталось немного денег, он купил на них прекрасные подарки, которые придумал заранее: игрушечные очки со стеклами в виде сердечек для Беллы и упаковку одноразовых бритв для Мике, который вечно забывал побриться. Возле прилавка с парфюмерией я между делом сказала, что мне бы очень хотелось иметь вон то замечательное розовое мыло за двенадцать пятьдесят, и мы пошли дальше.

— Подожди, мам, я забыл одну вещь! — попросил Билли и умчался в направлении парфюмерного отдела. Я ждала, повернувшись к нему спиной. Ждать пришлось долго, я начала беспокоиться и обернулась. Билли тихо и терпеливо стоял у парфюмерного отдела, протянув двадцатикроновую купюру. Его нос едва доставал до прилавка. Люди вокруг делали покупки, очередь двигалась мимо, никто его не замечал. Наверно, все думали, что родители где-то поблизости. Я подошла и увидела, что у него все лицо в слезах.

— Я хотел купить тебе мы-хы-ыло! — всхлипывал он. — Но моя очередь не подходит!

Я быстро купила мыло, которое упаковали в пакет с большим бантом, и сказала Билли:

— Ты не удивляйся, но у меня такая плохая память! Если ты спрячешь этот пакет в своей комнате, а потом положишь под елку, это будет для меня настоящим сюрпризом!

Билли вытер слезы, кивнул, и мы вернулись домой.

Белла встретила нас в коридоре, прыгая от нетерпения.

— Папа купил очень, очень, очень много отличных подарков! — закричала она.

— Мы тоже! — просиял Билли. — Папа, твой подарок очень красивый и желтый! И твердый! — Билли шепнул мне: — Я сказал твердый, чтобы он не догадался! Ха-ха!

— Интересно! Может быть, это цилиндр? — спросил Мике и обнял меня. — Я всегда мечтал о желтом цилиндре.

Мы пошли в гостиную.

— Ого! — ахнули мы в один голос с Билли. Белла и Мике так и сияли, глядя на наши удивленные лица. Они купили огромную елку какой-то редкой породы с густыми серо-зелеными иголками и украсили ее целым облаком мишуры — наверно, они купили тонну мишуры. Под елкой лежало море разноцветных коробок, больших и маленьких. У меня закрались недобрые подозрения.

— Мике, ты ведь не потратил на это всю зарплату? Тебе хватило на праздничную еду? У тебя должно было еще немного остаться.

— На еду? — переспросил Мике. Мы договаривались, что он купит еды, я составила список, тщательно подсчитав, какие удовольствия мы могли бы себе позволить. Маленький окорок, рождественский сдобный хлеб с суслом, упаковка мороженых тефтелек, банка салата из красной капусты и две банки селедки. Никаких мини-сосисок, это нам не по карману, если только немного копченых колбасок, их можно будет порезать на мелкие ломтики. Еще я собиралась подать половинки яиц с икрой минтая и майонезом. Эдамский сыр, если он будет по суперцене, килограмм мандаринов, пакетик орешков и немного инжира. А на оставшиеся деньги — коробку конфет «Аладин».

— Ты представляешь, я совсем забыл про еду! — рассмеялся Мике. Чем пуще он хохотал, тем сильней заливались дети, пока они все вместе не повалились на пол, задыхаясь от смеха.

— Как же так… — начала было я, чувствуя, как к горлу подступают слезы. — Я ведь тоже не купила еды! У меня осталось всего сто двадцать семь крон!

— Я приглашаю вас на праздничный ужин! — сказал Мике, сделав рукой широкий жест. Я раскрыла рот от удивления и тут же закрыла, заметив, что Мике смотрит на меня как-то странно, словно на забавное подопытное животное.

— Но мы ведь не можем… — сказала я и осеклась.

Мике нахмурился.

— Да, с нашей мамой каши не сваришь! — вздохнул он. — Собирайтесь! Мы будем ужинать в «Севен-илевен». Они угощают нас в честь Рождества!

Вот так случилось, что в Сочельник на нашем столе, покрытом красной отутюженной скатертью, оказались склизкие макароны с беконом, которые не успели продать, два багета с креветками, огромное блюдо пончиков в шоколадной глазури и целый баллон пепси со вкусом ванили. А также малюсенький окорок, у которого срок годности был на исходе, я купила его на последние деньги в супермаркете «ИКА». На квартплату у нас не осталось ни эре, равно как ни на что другое до конца месяца.