Сокровища России - Сергей Голованов

— А чего с ним сделаешь? — Эдик почесал в затылке, прикинул масштабы и ответил сам себе: — А ничего с ним не сделать.

— А вот и врешь! — обрадовался майор. — Вы же золото закапываете, так?

— Нет. То есть, не совсем золото…мы закапываем доказательства из золота. Только доказательства эти все равно вранье. Скифы — это общие предки, и не поймешь — чьи предки. Ихнее золото — никакое не доказательство, что участок принадлежит России. Зачем закапываем, непонятно.

— По фигу мне доказательства, ты про золото расскажи, — отрезал майор. — Что за фигурки, сколько, какие…хоть примерно.

— Да всякой пакости… — В сердцах сказал Эдик и даже махнул рукой, не в силах перечислить в двух словах ту невообразимую круговерть фигурок и предметов, что прошлись через его руки. — До того дошло, что наконечники для стрел — и те наковали из золота. А почему нет? Животное вроде сайгака пробьет — и ладно.

— Наконечники? Из золота? — оторопело спросил майор. — Кольчугу не пробьет.

— А у скифов могло и не быть врагов в кольчугах, — объяснил Эдик. — Но из чего-то же надо наконечники делать?

— Короче, много закопано?

— Много. Впрочем, все относительно. По-моему, так мало. Если на вес, золота ушло центнера два. Или три. Но полкан тратит на обеспечение наверняка больше, чем на металл.

— Ясно, — сказал майор мрачно. — Имеется место, где закопано два центнера золота. И только ты и полковник Онищенко знаете — где точно. Вопрос — что будет делать полковник Онищенко? Ответ для меня ясен. Тебе легче, ты веришь людям. А я не верю. Так меня учили.

Эдик скривил губы в недоверчивой усмешке. Да, Онищенко знал точное расположение курганов с золотом, но…выкапывать его обратно?! Полкан еще не рехнулся. Это физически не возможно. В одиночку, по крайней мере. Без поддержки и прикрытия государства. Тысячи тонн земли…Эдик вспомнил картинку с юга — курганы, степные курганы до горизонта, под шквалистым в клочьях облаков небом — как припавшие к земле чудовищных размеров слоны…иди, раскапывай! Эдик, окажись в тех местах, опознал бы среди сотен курганов своих «крестников» — это ясно и полковнику. Но зачем это золото Эдику? Полкан давно понял, что для Эдика это мелочь, за которой он просто поленится нагибаться. Майор, похоже, просто сам себя застращал.

— Ну, хорошо, Костя, — примиряюще сказал Эдик. — Мы с Онищенко знаем, где закопано бесхозное теперь, по твоим уверениям, ненужное золото. Но тебе-то чего волноваться? Конкретно ты ничего не знаешь.

— Это и обидно, — с досадой сказал майор. — За что умирать? Я не знаю, но Онищенко наверняка думает, что знаю. Он никому не верит. И тебе не верит. И потому думает, что мы с тобой в сговоре. Что ты мне все выкладываешь, продаешь, как своему куратору. Для страховки. И потому он обязан грохнуть меня в первую очередь. Возможности есть. Онищенко может подключить службу безопасности этого магната Хуторковского. А у него оторвы такие — плюнуть и растереть. Олигархи других не держат — иначе конкуренты мигом пришибут. Один раз не вышло — второй сработает.

— Вы все там в органах банда сумасшедших. Из-за чего тут людей убивать? Никогда не поверю. Ты псих.

— Пусть я псих. Но и Онищенко такой же псих, — угрюмо сказал майор. — Да и двести килограммов золота — вовсе не мелочь.

— Может и больше. Но дело не в килограммах. Туда труда вбухано много. Ты не представляешь — сколько. Если учитывать затраты на старение.

— Но прикинуть-то можно? Хоть на глаз? Общую сумму? — заинтересовался Гольцов.

— Давай прикинем. — Эдик равнодушно пожал плечами. — Грамм золота стоит чуть больше десяти долларов. Округляем до десяти, для простоты…

Майор мгновенно подсчитал:

— Тогда килограмм тянет на десять тысяч, а центнер — на миллион долларов. Три лимона, значит?

— Вот видишь, какая мелочь. Правда, все это в виде украшений…

— Значит, втрое дороже, — нетерпеливо перебил Гольцов. — Девять миллионов долларов — это не мелочь.

— Да брось ты. Это будет что-то стоить, если продавать, как уникальную древность. Тогда в десять раз дороже. Но это только, если через аукционы прогнать официально на Западе.

— Уверен, что можно продать и без огласки, если знаешь коллекционеров. А Онищенко знает. И я знаю. Так значит…девяносто миллионов?! Эдик, ты меня убил.

— Ну, в реальности, из-за накладных расходов…

— Пусть восемьдесят. Спасибо, успокоил. И это мелочь?

— Нет, — подумав, согласился все-таки Эдик. — Я как-то и сам не заметил. Но все равно…не такая уж большая сумма. И главное — это не реально. Ну, не верю я, что Онищенко точит нож. Ты просто курганов наших не видел, Костя. Ты просто психуешь. Брось. Успокойся. Давай я тебе денег дам. Съезди куда-нибудь развеяться. Нет, непременно съезди, раз уж ты моя гарантия. Съезди, и мне спокойней будет. Я же только второй в черном списке, так?

— Дошутишься, — мрачно сказал майор. — Но мысль хорошая. Я бы точно уехал…пока не утрясется. Подальше бы куда, за границу. В самом деле…и сколько ты мог бы одолжить? — Майор заговорил серьезно.

— Не одолжить, — пояснил Эдик, — а просто дать. Это же общее дело. Я участвую в нем деньгами, а ты — отъездом. Полтинника тебе хватит?

— Ты смеешься? — изумился Гольцов.

— Ну, стольник. Пусть два. На любую заграницу ж хватит. Вместе с семьей.

— Ты издеваешься? — Майор начал злиться, и Эдик спохватился:

— Я имею в виду двести тысяч.

— Это сколько ж в долларах… — задумался майор, и Эдик обиделся:

— Это и есть доллары! Что ты тупого изображаешь? Ну, бери триста тысяч. Долларов.

— И без отдачи? Триста тысяч? — Майор смотрел недоверчиво, но на роже собеседника находил только искренность.

— Конечно.

— Откуда у тебя такие деньги? — Настоящий чекист, майор не мог не задать этот вопрос. Глядел теперь исподлобья, как на допросе. Значит, поверил, наконец.

— Я же работаю! — обозлился Эдик.

— И какая у тебя, заместителя музейного, зарплата?

— У меня и зарплата есть? — удивился Эдик. — А ведь точно. Должна быть зарплата. Ну и Пузырев. Даже эти копейки — и то зажимает. Ни разу ведь не намекнул, что мне зарплата положена. — Эдик искренне огорчился, и это странным образом заставило майора окончательно ему поверить.

— Ну, хорошо, давай свои доллары, — осторожно и неуверенно сказал он. — Давай, сколько сможешь. Но я потом, когда вернусь…я тобой займусь.

— Мной уже Интерпол занимался. — Эдик усмехнулся. — Куда уж тебе.

— Нет, серьезно?

— Конечно. Признали, что я образец честности. Могу и удостоверение показать «Почетный друг Интерпола». — Эдик действительно вытащил удостоверение, и оно потрясло майора чуть не до слез.

— Не может быть, — потерянно бормотал он, вертя в руках удостоверение с фотографией Эдика. — Я же тебя знаю…Вроде настоящее. Это же…бесплатные билеты на самолет по всей Европе. А по остальному миру — за копейки, летай, не хочу…мечта всех наших генералов…да только рылом не вышли. Кажется, у директора ФСБ только такое есть…или обещано? Нет, ну ты и сволочь! Чем же вы с Пузыревым занимаетесь?! Нет, надо, надо вас растрясти…когда вернусь…