Клуб избранных - Александр Овчаренко

– Даже не представляю!

– Поясню! До брака мужчина и женщина тратят деньги независимо друг от друга, не согласовывая, какие суммы и на что потратят. Это ведь их деньги и они вправе распоряжаться ими, как захотят. Но после того, как затихли звуки марша Мендельсона, и первая брачная ночь позади, молодые начинают считать деньги. Теперь у них общий бюджет и все траты они должны между собой согласовывать. Понимаешь?

– То есть ты предлагаешь, чтобы мы взяли в жены «Тарнефть»?

– Образно говоря, да. По-научному слияние двух и более компаний называется холдингом.

– Они не согласятся. Зачем им этот геморрой?

– Значит, надо создать для них такие условия, чтобы они свою головную боль променяли на наш геморрой!

– Легко сказать! Диверсию им устроить, что ли?

– Примитивно и в целом глупо. Тебя вычислят и посадят, а они как диктовали нам условия, так и будут диктовать. На месте директора я бы подала жалобу в Федеральную антимонопольную службу, а когда ФАС возьмёт их «за жабры», предложила бы слияние. В случае согласия жалобу можно отозвать. Это, конечно, не приостановит проверку, но штрафные санкции в отношении «Тарнефти» будут минимальны.

– А не получится, что они согласятся заплатить штраф, но от слияния откажутся?

– Не думаю. Если ФАС усмотрит в их действиях нарушение закона, то последует возбуждение уголовного дела, а это пахнет не только многомиллионными штрафами, но и лишением свободы.

– Гениально! Я думаю, это должно сработать.

– Я тоже так думаю, – с грустью произнесла она и погладила его по щеке.

Когда наступило утро, он выкурил сигарету и… остался на завтрак. На работу они поехали вместе. С того памятного вечера они больше не разлучались. Она настояла, чтобы Аскольд переехал к ней. Сначала он возражал, но потом оглядел свою большую, но пустую и неухоженную квартиру, в которую возвращался только переночевать, и согласился на переезд. Их медовый месяц растянулся на полгода. Она перестала задерживаться после работы и спешила домой, чтобы к его приходу приготовить ужин. По выходным она гладила его рубашки и светилась от счастья. Аскольд, как умел, заботился о ней, но, несмотря на его заботу, она стала быстро утомляться, приступы тошноты и головокружения стали регулярными, и он настоял, чтобы она записалась на приём к лучшему специалисту города. Это было вчера, а сегодня он узнал, что причина всех недомоганий его жены – беременность! Его жены? Да, да, именно жены. Она ему не сожительница – она жена! Какое хорошее слово…

Внезапно на дорогу выбежали двое мальчишек, в руках у которых было по пачке газет. Они, перекрикивая друг друга, навязчиво стали предлагать свой товар. Аскольд удивился, так как место было не самое людное, скорее глухое, и торговать здесь было невыгодно, но он притормозил, и, чтобы быстрее спровадить нахальных продавцов, купил у каждого по газете.

Он отъехал с десяток метров, когда его вновь что-то насторожило. На мгновение показалось, что в зеркале заднего вида мелькнула неясная тень. Тень мелькнула и пропала. Аскольд затормозил и вышел из машины. Чутьё подсказывало ему, что где-то рядом притаилась опасность. Он обошёл вокруг машины, заглянул под днище.

– Надо бы более тщательно проверить. – подумал он, но не захотел пачкать новое кашемировое пальто в осенней грязи. Он торопился домой. Его ждала семья.

«Братва! Не стреляйте друг в друга!..» продолжал надрывно завывать голос популярного певца. Где-то на середине куплета, в одно мгновенье вдруг резко заложило уши, и привычный мир неожиданно превратился в яркую вспышку.

Боли Аскольд не почувствовал, потому что через мгновение его молодое и сильное тело разметало взрывом на десятки кровавых фрагментов.

В этот момент высоко-высоко на небесах горестно вскрикнул и, опустив крылья, навеки затосковал его ангел-хранитель.

Не уберёг!

* * *

– Сработало! – удовлетворённо произнёс один из двоих мужчин, наблюдавших за горящей машиной из ближайшего перелеска.

– Всегда срабатывало! – меланхолично добавил второй мужчина и закурил.

– Не нравится мне здесь. Скорей бы домой, в Питер! – произнёс некурящий.

– Какая разница? – равнодушно спросил тот, что с сигаретой. – Бабы и водка здесь не хуже, а осень – она везде осень. Терпеть не могу эту слякоть! Вот если бы на юга, куда-нибудь к тёплому морю!

– Не скажи! – не согласился напарник. – Дома всё родное и близкое, даже менты! А местные бабы мне не нравятся, «невкусные» какие-то, да и водка здесь бензином попахивает. Меня после местной водки изжога замучила.

Они ещё немного попрепирались между собой, обсуждая достоинства и недостатки Казань-града по сравнению с Питером, лениво наблюдая, как догорал «Мерседес», потом сели в неброскую «шестёрку» с забрызганными грязью номерами, и поехали в сторону центра.

Когда машина скрылась за поворотом, из соседних кустов вылез молодой человек, одетый в армейский маскировочный костюм. Сбросив с головы пятнистый капюшон, незнакомец достал из кармана на предплечье левой руки сотовый телефон и набрал номер.

– Алё, «Гараж»! «Околица» на связи. Наши друзья «стёрли» Аскольда! Напрочь «стёрли»… Да, именно так… Точнее не бывает. Всё! Конец связи.

– Конец связи, – подтвердил Пахом на другом конце линии и выключил сотовый телефон.

«Работа и зарабатывание денег не имеют между собой ничего общего»

Боб Проктор – издатель Networking Times, писатель, предприниматель, бизнес-консультант

В Петербурге с утра моросил мелкий осенний дождь. Высокий мужчина пятидесяти лет, с волевыми чертами лица и колючим взглядом бледно-голубых глаз, стоял у огромного стрельчатой формы окна с пуленепробиваемыми стёклами. Из окна хорошо просматривалась территория порта. Позади мужчины с блокнотом в руке терпеливо ждал секретарь. Мужчина скосил глаза на девушку, которой минутой раньше диктовал деловое письмо партнёрам, и подумал, что отдай он ей приказание пройтись голой по Невскому проспекту или убить посетителя маникюрными ножницами, она бы выполнила, не задумываясь. Он всегда умел подбирать людей, с которыми предстояло работать, поэтому и дожил до пятидесяти лет.

Судьба наградила его редким даром убеждения, поэтому люди, однажды пообщавшись с ним, оставались ему верными до конца жизни. Даже враги, коих у него было предостаточно, уважали его. Правда, это не мешало им регулярно пытаться физически его устранить, но бог и служба безопасности хранили его.

– Генрих Вольфович, если добавлений не будет, то, с Вашего разрешения, я пойду? – спросила разрешения секретарь.

– Да, да, Лариса, идите и принесите кофе. Зябко мне что-то, – задумчиво произнёс мужчина, которого секретарь назвала Генрихом Вольфовичем.