Идущий к небу. Клык. - Алексей Шмаков

Дейя знала, что этот амулет и резак, подаренный Айро, были для меня самыми ценными вещами. такими же ценными, как для неё пояс матери. И она не стала меня останавливать. Лишь прошептала, чтобы я был как можно более осторожным. И как только найду резак, тут же спускался. Исполина собираются убирать отсюда. И сделают это, когда в поселении будет наведён порядок.

Ползти вверх по мёртвому дереву было очень странно. Я не ощущал вообще ничего. Лишь мёртвая кора под пальцами. Обычно даже камень кажется мне живым. По крайней мере, я могу точно сказать, что он дышит. А здесь огромное дерево, в ветвях которого мне так нравилось прятаться. И пусть все жители Безмятежного и звери из окрестных лесов боялись его, для меня исполин был могучим другом, который мог укрыть от любых бед.

Он же стал для меня и помощником, приютившим в себе императорское семя скальника. И теперь из-за своей доброты исполин погиб. Отчего-то я был уверен, что это именно Ска стал причиной гибели дерева. В тот момент, когда его побеги поглощали пламя, они наносили непоправимый урон исполину.

Я добрался до первой ветки и ухватился за неё, чтобы подтянуться, но через пару вдохов поспешил вновь ухватиться за кору. Ветка жалобно начала трещать. Она была настолько высохшей, что не могла выдержать даже моего веса. Хотя раньше, мы с Дейей спокойно могли находиться на ней вдвоём.

Понял, что до тайника придётся лезть по коре, надеясь на то, что она выдержит. Мёртвая кожа исполина оказалась намного прочнее, чем толстые ветви.

Оказавшись в нужном месте, на свой страх и риск я всё же забрался на ветку. Она была гораздо толще других, и если не сделаю этого, то будет очень проблематично добраться до тайника.

Вновь раздался треск сухой древесины. Я был готов в любой момент слезть с ветки, но этого не потребовалось.

Кора, которой был закрыт тайник, резко выделялась на фоне мёртвого дерева. В этом куске коры всё ещё теплилась жизнь. Он не успел почернеть и даже показался мне слегка тёплым, когда я коснулся его.

Убрав кору заглянул внутрь тайника и не увидел так желанных красных точек. Я не увидел там вообще ничего. Тогда засунул руку, чтобы наткнуться на несколько игл, тут же сломавшихся и оставшихся в моей руке. Иглы скальника ломались так, только когда были очень сухими. А это значило только одно — малыш Ска мёртв.

Я не хотел в это верить, как и не хотел вытаскивать руку из тайника. Но единственный способ, как помочь малышу, который я знал — напоить его своей кровью. В руке торчали четыре иголки. Одной из них я и воспользовался, чтобы сильнее распороть ладонь. Кровь стремительно начала собираться в ране, и я вновь засунул руку в тайник.

На этот раз ничего мне не мешало. Рука легла на крошечную головку, щедро делясь с ней кровью. Но это было бесполезно. Малыш Ска никак не реагировал на попытку вдохнуть в него жизнь. Он сам превратился в высохший кусок древесины.

Закрыв глаза, я отрешился от всех мыслей и провалился в свой внутренний мир.

Глава 15

Яркий солнечный свет ударил по глазам, заставив меня зажмуриться. Столь привычная темнота, что долгие годы жила здесь, приучила меня к себе. Мне даже казалось, что благодаря ей я лучше вижу в темноте реального мира.

Сейчас же мне придётся привыкать к нестерпимо яркому свету. Но это мой внутренний мир, и я обязательно смогу это сделать. Как говорили легенды, в нашем внутреннем мире нет ничего невозможного. Здесь даже самый слабый идущий может легко подняться в небо. Даже если у него будет зажжена всего одна звезда.

Жмуриться долго не пришлось. Уже во время следующей попытки открыть глаза получилось это сделать. А всё благодаря величественному исполину, что спрятал меня в своей тени. Практически точной копии умершего в Безмятежном дерева.

Послышался так хорошо знакомый писк и через пару вдохов исполин развернулся, чтобы показать мне сидящего на одной из ветвей Ска. Но это был уже не тот малыш, что впивался мне в руку и потом пустил корни в тайнике. Эта версия Ска была в несколько раз больше.

Теперь его конечности стали настоящими руками и ногами. Каждая заканчивалась тремя толстыми и очень длинными пальцами. Ска мог легко обхватить этими пальцами толстую ветвь. Туловище перестало быть похожим на бочку и теперь больше походило на человеческое. Появилась шея, благодаря чему увеличившаяся голова теперь смотрелась совершенно нормально. Вместо носа вырос какой-то сучок. Уши обозначились двумя тёмными провалами. Угольки глаз стали светить гораздо тусклее и мне показалось, что они уже становятся похожи на человеческие глаза.

А ещё у Ска появилась шевелюра. Тысячи мелких побегов скальника были усеяны молодой листвой. Ни разу ещё не видел, чтобы листья росли так плотно друг к другу. Прям сплошняком, без единого разрыва.

Малыш выдал очередной писк, уже больше похожий на пение каких-то диковинных птиц. При этом он смотрел на меня и явно чего-то ждал.

— Я не понимаю. Что ты хочешь?

Под носом-сучком появилась трещина и Ска улыбнулся, показывая изменившиеся зубы. Теперь они стали практически такими же, как и у людей. Лишь четыре клыка выделялись своими размерами. Если Ска решит укусить меня сейчас, то прокусит руку насквозь.

Вновь раздался писк, и на этот раз малыш показал мне свою руку, повернув её ладонью вверх.

— Тебе нужна моя кровь?

Ска отрицательно покачал головой и вновь выдал долгую трель, тряся рукой перед собой. Это заставило меня посмотреть на собственную руку. В том месте, где Ска укусил меня в первый раз, появился рисунок. С виду просто несколько точек. Но если присмотреться лучше и при этом усилить зрение, то можно увидеть ту самую королевскую коробочку, из которой и появился Ска. Коробочка была нарисована очень искусно и казалась, словно настоящая. Сейчас она была закрыта и словно светилась изнутри.

Это было очень похоже на татуировки, что наносили себе охотники, смешивая сок черницы и кровь ядозуба. Только у них оставался чёрный рисунок, который был нанесён под кожей, а моя коробочка была кровавого цвета. Словно только что она напиталась кровью.

Со стороны это могло показаться небольшим синяком или просто родимым пятном.

— И что это? — спросил я у весело болтающего ногами Ска.

Судя по всему, он был очень доволен собой. А после моего вопроса обрадовался ещё сильнее. Открыл рот и начал смеяться.