Книги онлайн и без регистрации » Домашняя » Собственная логика городов. Новые подходы в урбанистике - Мартина Лёв

Собственная логика городов. Новые подходы в урбанистике - Мартина Лёв

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 105
Перейти на страницу:

В данном параграфе будет развит следующий аргумент: в габитусных формациях того или иного города имеется особенно динамично развивающаяся зона, которую мы попробуем назвать его “габитусом знания”. Нарастающая релевантность этой зоны для “общего габитуса города” (см. аргументы в 3 части) превращает эмпирическое описание габитуса знания городов в важный конструктивный элемент операционализации изучения габитуса в урбанистике (ср. также параграф о “sticky knowledge places” выше).

Города и регионы, как мы видели, весьма заметно различаются тем, как они генерируют и институционализируют знание, информацию и образование, а затем внедряют их – прежде всего в организации и в площадки деятельности горожан. Это относится и к “уровню жизненного мира”, и к его культурным и социальным контекстам. В целом можно сказать, что четко просматриваются, прежде всего, различия в конфигурациях приоритетов, отдаваемых тем или иным формам знания, а также в институциональном устройстве ландшафтов знания того или иного города. Чтобы целостно-гештальтные различия между городскими регионами целенаправленно и более точно анализировать, мы введем концепцию “габитуса знания городского региона”. Понятие габитуса с его квазикаузальными “диспозиционными свойствами” (основанными на “принципе производства практик” и “безинтенционной интенциональности”; Bourdieu 1989: 406, 397; ср. Matthiesen 1989: 221–299) помогает сфокусировать аналитический взгляд на особой структуре конкретных кейсов “взаимоформирующей роли знания и городских пространств”. При этом весьма важную роль играют, в частности, признаки уникальности в области KnowledgeScapes (видимые лишь частично) с их специфичными для каждого случая комбинациями производящих знание институтов, “зон обмена”, со стремительным нарастанием числа акторов-производителей и носителей знания, площадок действия и знания, динамики знания и контекстов его применения.

Целью анализа габитуса в урбанистике является выработка высокопродуктивной структурной формулы, с помощью которой в случае удачи можно будет свести (в плане гештальта и нарратива) массу близких путей и тенденций развития в индивидуальный профиль.[58] Точные структурные формулы, обозначающие габитус, интегрируют экономические тренды и культурные схематизации, политические стили, обыденные практики и формы знания в специфические для каждого города ландшафты вкуса и знания.

Исследование Линднера и Мозера о Дрездене (Lindner/Moser 2006) позволяет наглядно показать, как габитус города может выступать в качестве латентно действующей высокопродуктивной системы правил. Тренды в системной области, в области обыденной жизни и в области культуры спрессовываются при этом в единую структурную формулу “Дрезден как символический город-резиденция”, проявляя гештальтную гармонию друг с другом и в стеклянной архитектуре завода “Phaeton”, построенного в Дрездене концерном “Фольксваген”, и в “зубном эликсире и свободном танце” (по дерзкому и красноречивому выражению авторов), и в стиле бидермайер (не как китчевой декорации, а как “изобретении простоты”), и в воспоминаниях о социализме, и в наследии аристократической культуры. Применительно к Дрездену тоже можно было бы показать, как становится всё важнее роль KnowledgeScapes с их специфическими комбинациями продуцирующих или распространяющих знания институций и медиа, а также зонами обмена знаниями.

Особое значение в процессах коэволюции знания и города всегда имеет “проблема вписывания” (“problem of fit”) в контексты применения. Обыденные интерпретации жителей и пользователей города, касающиеся гештальтного качества этих связей между городом и знанием, тоже играют важную роль, но они давно уже перемешаны с маркетинговыми стратегиями, имиджевыми кампаниями и популярными сводами “научного знания” о городе в целом и в частностях (ср. Matthiesen 2005).

При таком взгляде города и регионы резко различаются еще и тем, как они сами генерируют разнообразное по формам знание и как они его внедряют на разных уровнях деятельности – повседневной жизни, систем, экспертных систем, наук и т. д. Например, наш анализ показал, что максимальные контрасты наблюдаются между Берлином и Йеной (см. Matthiesen u.a. 2004b; Matthiesen 2009, а также см. ниже раздел 6). Это относится и к “системному уровню” экономики, политики, науки, исследований и разработок, и к “уровню жизненного мира” – социальным и культурным сетям интеракций в городской структуре.

В целом можно сказать, что здесь обнаруживаются четкие конфигурации распределения приоритетов между формами знания и локально релевантными стратегиями внедрения и интегрирования в “города знания” или “регионы знания”: в “городах инженеров”, таких как Фридрихсхафен на Боденском озере (традиции “Цеппелина”, “Майбаха” и т. д.), картина совсем не такая, как в старинных университетских городах вроде Гейдельберга, ведущих жестокую конкурентную борьбу за звание элитных университетов. Чтобы анализировать эти целостно-гештальтные различия между городскими регионами, мы и вводим концепцию “габитуса знания городского региона”. В габитусном подходе “knowledge turn” подразумевает дальнейшую операционализацию изучения габитусов за счет аналитического разделения трех уровней: 1) уровня динамики интеракций, 2) уровня культур знания и 3) уровня форм габитуса. Разумеется, при этом мы не забываем об опасности кругового замыкания понятий “большого субъекта” (ср. Matthiesen/Reutter 2003; Matthiesen 2005). Понятие габитуса с его квазикаузальными диспозиционными свойствами может помочь нам сфокусировать урбанистический анализ на специфической гетерогенности во “взаимоформирующей роли знания и городских пространств”. При этом важнейшая роль принадлежит “ландшафтам знания” с их специфичными для каждого случая комбинациями производящих и распространяющих знания институтов и медиа, а также зонами обмена знаниями (см. параграф 5).

Соответственно, понятие собственной логики города мы терминологически теснее привязываем к концепции габитуса знания того или иного города – для того чтобы точнее увидеть устойчивые, зависящие от места, культурные диспозиции городов и в городах. Латентная структурирующая сила таких форматов и режимов знания, которые неотрывно связаны с конкретными лицами и учреждениями, обладает при этом, как нам представляется, особой релевантностью. Ведь понятие собственной логики подчеркивает устойчивые диспозиции именно этого места, не утверждая, однако, что знание и город тождественны друг другу.

В традиции, идущей от Георга Зиммеля, понятие “места” обозначает не что-то сущностно-вещное, а форму отношений – в данном случае отношений знания и процессов торга и переговоров. Что можно знать и рассказать о городе, что люди в нем чувствуют, как воспринимают в опыте и знают его природу, – все это зависит не только от того, какие интерпретативные паттерны и комбинации знания и действия закреплены в качестве убедительных и одобряемых, но в огромной степени и от того, какое при этом генерируется “поле” соперничающих и/или сотрудничающих городов, с которыми он сравнивается. Поэтому собственная логика городов зависима от того, насколько успешно другие города (рассматриваемые как релевантные) справляются с новой конкуренцией процессов коэволюции пространств, знаний и социальных сред.

1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 105
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?