Огонь гор - Ханна Хауэлл

– Может быть, она не смогла избавиться от твоего семени.

Мойра зарделась, когда Тэвиг взглянул на нее с удивлением.

– Я знаю, так поступают. Служанки в замке сэра Бернарда часто вольно ведут себя с дружками, но незаконных детей мало. Я уверена, что такая небезупречная женщина, как Джинни, должна была научиться избавляться от нежеланного ребенка. Ты породил очень сильного мальчугана, который не дал Джинни освободиться от него.

– Наверное, ты права. Сейчас мы разговариваем, ты даже смотришь на меня время от времени, но до сих пор не сказала, что думаешь обо всем этом. Не пытайся говорить, что вообще ничего не думаешь, потому что ты молчала и не смотрела на меня несколько часов. Я опасался, что ты осуждаешь меня, но не вижу никаких признаков особого недовольства.

– Я подавила его.

– Ах, значит, все-таки была недовольна.

– Не понимаю, почему ты говоришь об этом с таким удовольствием.

– Я все время ощущал смущение и неуверенность. Я думал, что ты злишься. Мне просто нравится, что я оказался прав.

Мойра тихо рассмеялась.

– Сэр Макалпин, не стоит быть таким самоуверенным. Злость была лишь частью моих эмоций. – Она жестом попросила Тэвига помолчать. – Нет, не дави на меня. В неразберихе ощущений я сама запуталась. И сейчас, поверь, просто невозможно объяснить все это тебе.

– Тогда скажи, почему ты злилась на меня.

– Значит, ты хочешь ясности? Давай попробуем разобраться. Я начала с того, что напомнила себе: ребенок, вызвавший во мне недовольство, был зачат долгих восемнадцать месяцев назад. Тогда я не знала, кто ты такой, да и ты ничего не знал обо мне. Было бы глупо расстраиваться из-за того, что произошло еще до нашей встречи.

Мойра рассмеялась, когда Тэвиг заключил ее в объятия.

– Ты так доволен. Никогда не думала, что ты будешь так озабочен моим недовольством.

– Но это так. Когда Йен дал мне малыша Адэра, я увидел, как бедный мальчуган превращается в огромную стену, возникающую между нами.

Мойра взглянула на него с болью и сочувствием.

Зачем тебе думать об этом сейчас? Ведь стена рухнула. Да, неприятно, что мать ребенка – Джинни. В конце концов, эта женщина пыталась убить меня. Она не смогла бы сделать это собственными руками, поэтому попыталась заставить других совершить преступление за нее. Но я никогда не допущу, чтобы это настроило меня против тебя или ребенка. Ты переспал с женщиной, которая того желала. Не более и не менее того.

Мойра поняла, что в словах ее содержался намек на вопрос, и невольно поморщилась, когда Тэвиг улыбнулся в знак того, что расслышал этот намек.

– Не более и не менее. Как я и говорил вчера вечером: все, что было до этого, несущественно для меня. Тяжело говорить подобные вещи, потому что, повторюсь, я не хочу отказываться от ребенка, но я позволил похоти командовать мной, как это часто бывало в прошлом. – Тэвиг взглянул на младенца, спавшего рядом с постелью, приготовленной для них с Мойрой. – Нужно было, прости, попридержать штаны. Я не сожалею о рождении мальчика, но горько сожалею о том, что родила его именно Джинни. Среди всех женщин, которых я знал с тех пор, как почувствовал в них искру интереса к себе, она – последняя, кого я выбрал бы в качестве матери моего ребенка. Плохо так говорить, но ее смерть – самый лучший выход. Она не воспитала бы Адэра хорошим человеком.

– И она не сможет использовать твоего сына против тебя. Хватит. Не следует плохо говорить о покойниках, а как раз сейчас, боюсь, мы не найдем в сердцах ни единого доброго слова, поминая Джинни. Однако тебе придется научиться этому, прежде, чем Адэр вырастет настолько, чтобы начать задавать о ней вопросы тебе.

– Тебе тоже, – напомнил он. – Меня ведь не будет рядом с ним? Не так ли? Когда мы доберемся до места, мои родственники уже будут у твоего кузена Мунгана. Или прибудут вскоре и потребуют вернуть меня.

– Нет, если мы будем женаты, это исключено.

– Ты ведь не собираешься начинать все сначала?

– Это из-за Адэра?

– Нет, и ты это прекрасно знаешь. Меня совершенно не волновало бы, сколько у тебя было незаконных детей до нашей встречи, знай я, что могу стать твоей женой. Нет, Тэвиг, дело не в ребенке и не в твоем бурном прошлом. Тут другое. Мне становится все более очевидным, что наш союз может привести нас прямо на виселицу или к погребальному костру. То, что происходило в каждой из двух деревень, где мы останавливались, наводит именно на эти мысли. Суеверия и страх, который они вызывают, глубоко укоренились в жителях этой страны. Когда доходит до этого, люди страдают или их убивают.

Тэвиг в сердцах выругался, когда Мойра отправилась чистить миски и укладывать пищу обратно в мешки.

– Но мы не можем отказаться от собственной жизни из-за того, что другими людьми владеют глупые страхи и предрассудки.

– Я знаю, но не обращать на это внимания тоже невозможно. Я не могу жить, думая, что каждую ночь к нам могут ворваться люди, пинком открыть дверь и, высоко подняв фонари, потащить нас на смерть. Я не могу жить, зная, что в любой момент нам придется скрываться в лесу и бежать под крики: «Ведьма! Ведьма!» – Она стояла перед ним, решительно уперев руки в бока. – Мы оба мучимы тем, что вызывает у многих подозрения. Порознь мы, возможно, сможем прожить без больших неприятностей. Вместе мы будто притягиваем подозрительные взгляды, и это нас точно убьет. Нас, вспомни, уже дважды чуть не убили из-за этого.

Тэвиг схватил ее за руку и притянул к себе, усадив на колени.

– Не совсем так. Один раз нам доставил неприятности мой дар. Второй раз виноваты были ревнивая женщина и амбициозный священник.

– Амбициозный? Почему ты считаешь священника амбициозным?

– Тебя обвиняла только Джинни. Ни один мужчина, ни одна женщина или ребенок из деревни не выступили вперед и не заявили, что ты им как-то навредила. Хороший священник послал бы всех по домам, понял бы, что вся проблема состоит в уязвленном тщеславии гулящей женщины. Только не этот священник. Он увидел возможность показать себя. Найти и уничтожить одного из слуг сатаны. Так он обрел бы поддержку паствы. Нам предназначалась роль ступени к церкви, которая была бы больше и богаче. Может быть, он пошел бы и дальше.

– Не очень-то праведный он человек, получается?

– Да уж. А вот священник, который служит в моей церкви, действительно благочестив.

– А ты очень упрямый человек?

– Когда точно знаю, чего хочу, я изо всех сил стараюсь получить желаемое.

– Не знаю, почему ты так уверен, что хочешь жениться на мне. Мы пробыли вместе только чуть больше недели.

– Должно быть, ты знала что-то важное, раз стала моей любовницей.

Мойра повернулась так, что оказалась к Тэвигу лицом и мягко обняла его ногами.