Попова М.Ф. Страшная сказка - Вадим Михайлович Мархасин

Забудь о том, ведь этот лес волшебный.

Узнай чудес лесных немой язык

И стань крылатым словно в день последний.

— Стань крылатым… — растерянно повторила Мэйми.

— Конечно, на языке волшебников это звучит красивее, но смысл я передала верно, — утвердительно кивнула фея.

— Как же я могу стать крылатой? И почему "словно в день последний?", — не понимая переспрашивала Мэйми. — Разве у меня могут вырасти крылья? И другим способом я не могу выбраться из леса?

— Нет, не можешь, — грустно отвечала маленькая фея. — Ты первая, кому мне по-настоящему хочется помочь. То есть, — поправилась она, — ты вообще первая в моем лесу. И крылья у тебя вряд ли вырастут. Но ведь я летаю без крыльев, — попыталась она успокоить расстроенную Мэйми, — значит, и ты можешь научиться летать. Ходила же ты по воде — и летать сумеешь!

— Почему "словно в день последний?" — повторила Мэйми вопрос, будто именно в нем крылась разгадка тайны.

— Я чувствую, — подумав, сказала фея, — это подсказка. Научиться летать можно, только если забудешь о том, что у тебя есть тело, тяжелое, неповоротливое, и вспомнишь о невесомой, легкой душе.

Ведь в день последний душа человеческая освобождается от тела и парит свободно в воздухе, наслаждаясь полетом, избавившись от всех земных забот. У нас, у фей, конечно, все по-другому.

— Неужели мне нужно умереть, чтобы покинуть волшебный лес? — совсем опечалилась девочка.

— Думаю, что нет. Волшебный мир не так жесток, как тебе кажется. Просто тебе представился случай стать еще сильнее и мудрее. Каждый твой новый шаг — очередной урок. Если ты не уверена в своих силах, — оставайся в моем лесу, я буду этому только рада, — улыбнулась рыжая плутовка.

— Ну уж нет, — вздохнула Мэйми. — Буду учиться летать.

Глава 27

Глава XXVII.

Легко сказать: "Стать крылатым!", — стонала Мэйми через несколько дней непрерывных трудов и попыток "вырастить крылья".

Они сидели под развесистой ивой, где встретились впервые. Фея молчала, да и у Мэйми не было слов на разговоры. Руки и ноги ее снова были покрыты ссадинами и синяками — привычное состояние. Каждый день для нее начинался очень рано — ее будила рыжая фея, и начинались изнурительные тренировки. Фея заставляла девочку бегать, прыгать, ползать, лазать по деревьям. Но не это оказалось самым трудным. Куда тяжелее было изменить себя внутренне. Ту свободу полета, о которой гласила надпись на камне, нелегко было добыть. Крылья у Мэйми никак не хотели расти. Она чувствовала себя неловкой и скованной, а фея внушала:

— Когда ты лезешь на дерево — представляй себя обезьяной, когда ползаешь — мысленно влезай в шкуру змеи. Это умение перевоплощаться поможет тебе стать птицей — и ты полетишь.

Но из Мэйми почему-то выходила не слишком ловкая обезьяна: она частенько падала с дерева. Да и разбитые при ползании коленки убеждали, что и змея из нее никудышная.

Но фея не унывала: часто водила девочку по лесу, заставляя еще и еще вслушиваться в пение птиц и шум ветра, всматриваться в каждую росинку, каждый камешек, каждый листочек. Мэйми училась понимать красоту мира, общаться со всем, что ее окружало. Она и раньше любила цветы, небо, дождь. Но теперь все было иначе: они были на равных, они понимали друг друга, и Мэйми ощущала себя частью волшебного леса.

И вот, наконец однажды вечером девочка сказала фее:

— Я чувствую что-то внутри меня.

— Может, это просто сердце бьется? — спросила фея.

— Нет, — покачала головой девочка. — Это моя душа. Она хрупкая и легкая. И ей очень хочется летать.

— Завтра ты будешь летать, — кивнула фея и почему-то вздохнула.

Проснувшись на рассвете, они напились воды из ручья и пошли по росистой траве вглубь леса. Мэйми уже знала, что в одно месте, недалеко от ручья и развесистой ивы, лес словно уходит вверх, к небу. На этом возвышении фея и предложила попробовать взлететь.

— Ты же не курица, чтобы бегать по земле, размахивая крыльями, то есть руками! Будешь взлетать как птенец орла, бросаясь со скалы. Только вот скал в моем лесу нет — придется воспользоваться холмом.

Поднявшись на вершину холма, Мэйми замерла от восхищения: как же все-таки прекрасен лес на рассвете. Когда он весь как на ладони, освещенный красновато-золотистым светом! И девочка, этот человеческий детеныш, всеми своими корнями, связанный с землей, почувствовала непреодолимое желание взлететь и пронестись под этим почти бескрайним лесом и ощутить ветер в лицо.

— Кажется, у меня выросли крылья, — призналась она фее.

И тогда руки вдруг сами собой сложились наподобие крыльев, тело стало легким, и ноги оторвались от земли. Она поднялась над холмом и полетела. Руки независимо от воли совершали движения, им одним известные и понятные. В какой-то миг Мэйми захотелось опуститься ниже, она изменила положение рук, но не удержалась и, быстро потеряв высоту, упала и покатилась по мокрой траве, пополняя коллекцию синяков и шишек. Ей удалось остановиться, лишь врезавшись в старый каштан. Фея была уже на месте. Мэйми села, привычно потирая ушибленные места, охая от боли, сердито посмотрела на фею, которая едва сдерживала смех.

— Ты не могла меня остановить раньше?

— Конечно, нет. Я же фея, а не колдунья! — и фея презрительно пожала плечами.

Первые дни "крылатой" жизни оказались тяжелыми. Руки еще не совсем хорошо освоились в новой роли,