Танцующие в темноте - Маурин Ли

— Ребенок у Фло, но позор падет на всю семью, — сказала как отрезала Марта. Она обернулась к своей младшей сестре: — Как ты могла, Фло?

— Я влюбилась в него, — просто сказала Фло. — Мы должны были пожениться, когда Нэнси станет лучше.

— Нэнси? Ну, конечно, он женат на этой Нэнси Эванс, которую все называют уэльской колдуньей. — Марта нахмурила брови. — Что ты имеешь в виду, говоря, что вы должны были пожениться, когда ей станет лучше? Насколько я знаю, она никогда и ничем не болела. В любом случае, при чем тут это?

Поскольку Марта вряд ли могла быть осведомлена об интимных подробностях истории болезни Нэнси О'Мара, Фло не обратила на ее замечание никакого внимания, но ее поразил тот факт, что Нэнси родом из Уэльса, ведь Фло считала ее испанкой.

— Он не был женат на Нэнси по-настоящему. — Она не стала говорить им о цыганской свадьбе в лесу под Барселоной, это было бы смешно. В глубине души она и сама не верила во все это. Такая история выглядела слишком картинной, слишком надуманной. На мгновение ей стало интересно, а был ли вообще Томми в Испании, и поняла, что все, в чем обвиняет ее Марта, правда: в том, что она падшая женщина, без стыда и совести, которая навлекла позор на свою семью.

Фло совершенно не удивилась, когда Марта сказала, что Томми О'Мара был женат на Нэнси Эванс законно, и Марта сама находилась в церкви, когда там оглашались имена вступающих в брак.

— Я знаю эту девушку по воскресной школе. Он снимал комнату у ее семейства, — сказала она. И презрительно добавила: — Она говорила, что ее мать не могла дождаться дня, когда он съедет, потому что ей всегда с большим трудом приходилось буквально выцарапывать у него деньги за стол и кров.

Салли испуганно ойкнула.

— Перестань, Марта. Не надо так говорить.

— Простите меня, — убито сказала Фло. — Мне очень жаль, что так вышло.

— Ну, ну, сестренка, — Салли быстро поднялась из кресла и обняла свою сестру, но Марту не так-то легко было сбить со стези обвинения простым выражением сожаления.

— Тебе и вправду есть о чем сожалеть и чего стыдиться, — выпалила она. — Ты понимаешь, что все вокруг будут называть ребенка незаконнорожденным ублюдком? С ним никто не будет разговаривать в школе. В него будут плевать, его будут бить, и все будут сторониться его, куда бы он ни пошел.

— Марта! — резко окликнула мать, стоя в дверях. — Достаточно!

Фло разрыдалась и бросилась наверх, и как раз в это время открылась передняя дверь и появился Альберт Колквитт.

Через пару минут в комнату вошла Салли и присела на кровать, где, всхлипывая, лицом вниз лежала Фло.

— Ты должна была предохраняться, милая, — прошептала она. — Я знаю, что это такое, когда любишь кого-то. Трудно остановиться, все выходит из-под контроля.

— Ты имеешь в виду, ты с Джоком… — Она подняла голову и сквозь слезы посмотрела на свою сестру. Джок Уилсон продолжал наведываться в Ливерпуль, едва ему перепадало хотя бы несколько дней отпуска.

Салли кивнула.

— Только не говори Марте, пожалуйста.

Сама мысль об этом была такой абсурдной и нелепой, что Фло не могла не рассмеяться.

— Да что ты такое говоришь!

— Видишь ли, она не имеет в виду буквально все, что говорит. Не знаю, откуда в ней эта желчь и злоба. Можно подумать, она ревнует тебя к тому, что у тебя был мужчина. — Салли вздохнула. — Бедная Марта. Одному Богу известно, что она скажет, когда узнает, что мы с Джоком собираемся пожениться на Рождество, если он сможет вырваться. Она-то рассчитывала первой выйти замуж, потому что она старшая и все такое.

— Салли, о, Сал! Я так рада за тебя. — Фло забыла о своих собственных проблемах и обняла сестру. Салли взяла с нее обещание, что она не скажет никому ни слова: она хотела, чтобы все узнали об этом, когда все будет уже точно решено.

Спустя какое-то время Салли пошла вниз, потому что в тот день была ее очередь мыть посуду и она не хотела, чтобы Марта еще больше усложнила положение.

Фло села на кровати, прислонилась к изголовью и положила руки на свой растущий живот. Она откладывала эти убийственные новости так долго, как только могла, но наступил уже октябрь, шел пятый месяц беременности, и это становилось заметным. Одна или две женщины в прачечной уже с подозрением поглядывали на нее, и как-то раз, развешивая белье в сушильной комнате, Фло обернулась и увидела в дверях внимательно ее разглядывавшую миссис Фриц. После этого случая миссис Фриц довольно долгое время провела в конторе с мистером Фрицем.

Сначала Фло подумывала никому ничего не говорить, убежать куда-нибудь и родить ребенка. Она не собиралась разлучаться с семьей навсегда, хотела потом вернуться с ребенком и все объяснить. Но куда она могла убежать и на что содержать себя? Денег у нее не было, а работу ей не получить. Она с грустью осознала, что ей придется оставить прачечную и, как это ни тяжело, проститься с мистером Фрицем.

Дверь отворилась, и в комнату вошла мать.

— Извини меня, девочка, что мне пришлось уйти, просто я не могла слушать вопли нашей Марты. Может быть, тебе следовало сперва рассказать обо всем своей маме и позволить мне самой разобраться с Мартой. — Она с упреком посмотрела на свою дочь. — Как ты могла, Фло?

— Пожалуйста, мам, не начинай все сначала. — При виде опечаленного и скорбного лица матери Фло заплакала. С начала войны мать выглядела намного лучше, как будто сумела собраться с силами и решила, что не оставит свою семью до лучших времен. — Если хочешь, я уеду из дома. Я никогда не хотела, чтобы из-за меня на мою семью пал позор. — Ей не приходило в голову, что она может забеременеть, когда лежала под деревьями в парке «Мистери» с Томми О'Мара.

— Этот мужчина, этот Томми О'Мара, он должен был быть умнее. Марта говорит, что ему не меньше тридцати. Он поступил дурно, воспользовавшись наивностью молодой девушки. — Мать неодобрительно поджала губы.

— О нет, мам, — плакала Фло. — Он ничем не пользовался. Он любил меня, и я любила его. — Ложь, которую он ей говорил, не имела никакого значения, так же, как и его обещания. Он сказал ей то, что сказал, только потому, что боялся, что она не станет с ним встречаться. — Если бы Томми не погиб, он оставил бы Нэнси, и сейчас мы уже были бы вместе.

Для матери это оказалось чересчур.

— Не говори глупостей, девочка, — горячо выпалила она. — Ты ведешь себя как блудница в пурпуре.

Вероятно, Фло и в самом деле падшая блудница, потому что готова была подписаться под каждым сказанным ею словом. Может быть, другие пары не любили друга так сильно, как они с Томми. Чтобы успокоить свою мать, она кротко сказала:

— Прости меня.

— Ну, как бы то ни было, с этим делом теперь покончено. — Мать вздохнула. — Теперь нам придется иметь дело с последствиями. Я поговорила с Мартой и Сал, и мы решили, что для тебя лучше всего будет не показываться на улице, пока не родится ребенок, а потом отдать его в приют. Никто на улице ничего не узнает. Завтра я зайду к мистеру Фрицу и скажу ему, что ты заболела и не вернешься на работу. Мне не по душе то, что приходится его обманывать, он славный человек, но что еще остается делать?