Не смей меня целовать - Дарья Сорокина

Повезло… Не то слово. По-новому посмотрела на окружающих меня студентов. Не только я себе не принадлежу, они все каждый день ждут подвоха от судьбы и не могут просто взять и полюбить, иначе получится, как у Чэнгера и его Элиз. Разбитые сердца и поломанные жизни. А ещё есть Тео…

— Чего поникли опять? — староста придвинула стул к нашему столу и села на него верхом.

— Мы не можем грустить, Ориэт, — улыбнулся Фиррай.

— Я заметила. Сегодня всё в силе? — она в нетерпении ёрзала на стуле.

— Ори, а ты не боишься, что тебя заметят в компании прокажённых? — ехидно спросила Реджи, но староста проигнорировала этот выпад.

— Не забудьте напомнить Мари, у неё вакуум в голове не проходит после запечатления. Я тоже кое-кого приведу. Говорит, начал чувствовать зов истинной, — подмигнула Ори. — Яна, а ты придёшь?

— Куда?

По хохоту моих новых одногруппников поняла, что это мероприятие обсуждалось уже не раз, и я, как Мари, обо всём забываю.

— Я тебе расскажу потом, — пообещал Фиррай и приложил палец к губам, когда профессор вернулась в аудиторию с новыми макетами.

— Сегодня разберём некоторых морских птиц и перед тем как мы начнём, чем что общего у баклана и тупика?

Громко и нервно хрюкнула от внезапно накатившего смешка. Вот только в притихшей аудитории это было слишком заметно. Ко мне повернулись все присутствующие, а госпожа Химлей продолжала невозмутимо развешивать плакаты, но я загривком чувствовала затившуюся в её движениях угрозу.

— Яннара, подозреваю ты знаешь ответ на мой вопрос.

*.*.*

Получила очередное дополнительное занятие. Но самое обидное, что ответила-то я правильно, но преподаватель решила преподать урок сдержанности. У меня такими темпами расписание лопнет. Физподготовка, пара с Абигейл Химлей, и когда мне найти время для встречи с Шорохом? А ещё Тео нужно вправить в мозги…

— Не расстраивайся. Просто, профессор трепетно относится к своему предмету, — успокаивал Фиррай, и вполголоса повторил, трясясь от беззвучного смеха: — Тупики и бакланы, это же надо было их в одном предложении собрать.

На паре у Гидеона изучали и классифицировали перья. Раскладывали кучками маховые, покровные, рулевые. Фиррай вызвался работать со мной в паре и вполголоса рассказывал о запланированном на вечер мероприятии. Запечатлённые собирались на прогулку в город. Кто-то из студентов почувствовал зов и был уверен, что идёт он из ближайшего к академии городка. Остальные решили поддержать товарища по несчастью. На самом деле слово «несчастье» мой новый блондинистый знакомый не использовал, а говорил о благословение и великом чуде, но свои выводы я уже давно сделала сама.

В конце занятия Гидеон обрадовал нам грядущим тестом по классификации перьев. Что там Алекс говорил про щадящие пары? Ну-ну!

— Ты с нами?

— Да, — я непременно должна увидеть процесс запечатления собственными глазами, чтобы сравнить с тем, что произошло между Тео и самозванкой.

— Алекса позовёшь?

НЕТ!

— Я спрошу, но он такой занятой последнее время. Столько дел, столько дел, — изобразила на личике тоску и даже шмыгнула носом.

— Жаль, в большой компании спокойнее, — Фиррай нервно потрепал себя по волосам.

Спокойнее? Нас в городе встретят с факелами и виллами? Хотя я бы так и поступила. Ведь, явится такой перевёртыш и разрушит чью-то идиллию.

— Фир, скажи… А если у кого-то из предполагаемой половинки уже есть дети? Неужели, он или она бросят семью?

— Это невозможно. Те, кто предназначен друг другу, просто не смогут завести детей от кого-то ещё. Мы, вроде как, стерильны.

— Вот как. Выходит, Реджи и Рэн обречены?

— Типа того, но не говори это при них, хорошо? Им очень непросто.

Кивнула, пытаясь проглотить появившийся в горле ком. Всё меньше хочу оставаться здесь. Если бы не Тео и Шорох, сбежала бы. Нашла бы странника и попросила бы вернуть меня домой. Но я просто не могу бросить эту парочку. Я не хочу их бросать!

На физподготовку брела едва передвигая ногами. День не успел толком начаться, а я уже вымоталась. Надеюсь, нас ждёт что-то типа растяжки или йоги.

— Всем привет, — раздался голос, от которого сердце у меня перешло на галоп. — Меня зовут Теобальд Растл. Но для вас можно просто Тео. Я ваш новый преподаватель по физической подготовке. Кто назовёт меня Тибо, получит десяток штрафных кругов по стадиону. Готовы попотеть?

— Храбрый, — хмыкнул Фиррай, и я, наконец, нашла в себе силы поднять взгляд от собственных мысков.

— Что ты сказал? — старалась не смотреть в сторону явно счастливого Тео. Предатель… Забыл про меня. Поверил в обман…

— Теобальд означает храбрый. Какое-то неподходящее имя для странника, не находишь? Все знают, каким образом они получают этот дар.

— Каким? — у меня едва хватило дыхания на такой простой вопрос.

— Разговорчики, — Тео строго погрозил нам пальцем.

— Ну, ты как с другой планеты свалилась, Яна. Странники душу свою бьют на осколки, именно поэтому они могут открывать двери в чужие миры.

Душу на осколки? Храбрый? Почему мне кажется, что это очень важно? Почему я не могу вспомнить?

— Яннара! — позвал мой бывший извращенец. — Не подойдёшь на минутку? Обсудим план твоих отработок.

Как бы я ни хотела углядеть в этой фразе хоть какую-то двусмысленность, ничего не вышло. Тео смотрел на меня, как на пустое место.

Что-то похожее было со мной в школе, когда разговаривала с мальчиком, по которому сохла. Я тогда точно так же мямлила что-то и прятала взгляд. Уверена, он считал меня умственно отсталой, или вообще ничего не считал, потому что ему было плевать на меня, как и Тео сейчас. Для него я всего лишь студентка пятого курса по имени Яннара, а его истинная возлюбленная прям сейчас развлекается с моими бывшими одногруппниками где-нибудь на озере и прикидывается мной.

— Полагаю, можно встречаться через день, пока ты не наверстаешь прогулы. Послезавтра у тебя всего две пары, вот и начнём.

— А кто-то ещё будет?

Дайте мне большой нож, хочу прирезать оживившихся у меня в животе бабочек. При мысли, что я вместе с Тео буду проводить какое-то время, пусть за отработкой. Неважно, это шанс на…

— Человек пятнадцать с разных курсов и факультетов. Один прогул — двадцать кругов. Когда все отбегаешь — свободна, — с дежурной улыбочкой ответил преподаватель Теобальд, и бабочки сами собой посыпались вниз.

— Хорошо, — проглотила тяжёлый ком. Даже скажи я ему сейчас правду, это ничего не изменит. Запечатлённые — рабы своего проклятья.

— Аня, постой, — он вдруг схватил меня за руку, но едва я обернулась, тут же отпрянул.