Наместник - Виталий Останин

– А следователей-то вокруг развелось! – с сарказмом проговорил Самойлов, сидящий напротив меня и уплетающий кашу. Не верилось, что эту слизистообразную массу можно было есть с таким аппетитом. – И у всех есть версии!

– Не нуди. – Я понимал, что подкалывает он не Алмаза, а меня. Ведь я вместе с ваном Ло собирался разговаривать с родственниками погибших магов, а он, профессиональный следак, оставался на обработке информации, найденной татарином.

– Есть не нудеть, господин обер-секретарь!

– Как наш берсерк? – сменил я тему.

Вновь спорить с Глебом не хотелось. И так времени потратили больше, чем могли себе позволить. Да, у меня навыков оперативной работы ноль целых хрен десятых, но со мной местный детектив, которому это по плечу. Кроме того, я рассчитывал на помощь со стороны дара. Мало ли, вдруг что-то подскажут видения. Самойлов хорош, но тут чужая земля.

– А сам чего не сходишь? Считаешь, что визит в спальню Яньлинь скомпрометирует девушку?

Что за язва! Не было же ничего! И вряд ли будет. Слишком много у меня обязательств, слишком велика пропасть между боярином русского княжества и ваном маньчжурского ханства. Куда там Монтекки с Капулетти! Да и возраст уже не тот.

– Когда я заходил, она еще спала, – отозвался я нейтрально.

Глеб, к счастью, не стал развивать тему.

– С ней Тедань сейчас. Говорит, что все в порядке. Дар она снова может принимать.

– Хорошо. Вы тогда, пока здесь, поговорите с ней. Что она чувствовала, когда не смогла принять силу брата. И, Алмаз… Покопай, как такое возможно?

– Уже. – Я даже не удивился его инициативе. – В сети по данному вопросу нет ничего. Есть только средневековые легенды, но там все настолько мутно, что без пол-литра не разберешься!

– Попроси у Алексея Вячеславовича бутылку – я у него видел в кабинете целый набор.

– Чего не сделаешь для службы!

В столовую вошел Яо. Сегодня он опять выглядел как модель с обложки журнала, посвященного моде пятидесятых. Костюм был консервативного коричневого цвета, но крупная золотистая клетка делала его легкомысленным. Крохотная шляпа с узкими полями, трость, штиблеты бело-коричневого цвета. При взгляде на него у меня появилась догадка – он намеренно одевался вычурно и несерьезно, чтобы снизить уровень собственной опасности в глазах потенциальных противников. Ну правда, разве в этом стиляге можно заподозрить бойца?

– Вы готовы, Игорь? – Видимо, действие датских капель начало слабеть, потому что вместо своего имени я услышал что-то похожее на «И Гэ Эр».

– Да, ван Ло. – Отодвинув от себя тарелку, я прикинул время, которое прошло с момента последнего закапывания лингвоботов. Выходило, что пора повторить процедуру. – Пойдемте. Только капли закапаем.

С китайцем мы так и не определились, какой формы общения придерживаемся – на «ты» или на «вы». Вчера, в горячке боя, он ничуть не смущаясь «тыкал», да и я как-то не собирался разводить политесы. Сегодня же Яо держался подчеркнуто отстраненно. Не то чтобы это было важно, но самую малость сбивало с толку.

План у нас был такой – опросить всех родственников самоубившихся ванов и найти подсказку их неадекватному поведению. Не факт, что накануне смерти они делились своими мыслями с родственниками, но с чего-то надо было начинать расследование. Идея принадлежала Яо, и я полностью полагался на него в этом вопросе. Как и в выборе транспортного средства: по адресам мы поехали на его машине – желто-черном купе с гоночными обводами, а не на посольском лимузине.

– Как Потрошителям удается сводить ванов с ума? – произнес я, когда китаец тронулся. Вопрос был риторическим, и мой собеседник ответил на него, пожав плечами. Но я продолжил говорить – не сидеть же в машине молча! – Если это оружие террора, то должен быть и контроль, как считаете?

– Что такое террор? – уточнил копьеносец. Термин был ему незнаком. Счастливый мир!

– Акты агрессии, направленные на создание атмосферы страха, – пояснил я. – Нападение на важных лиц, взрывы в людных местах, чтобы пострадало как можно больше людей.

Детектив хмыкнул, но ничего не сказал. Да уж, беседовать с ним очень интересно! Немногословный, сдержанный, отстраненный. Он мне нравился, несмотря на чуждость и аспект смертеца.

– Вы расскажете мне о своем даре? – осторожно заговорил я, когда китаец вывел машину на широкий проспект. – Я заметил определенное сходство вчера в методах использования.

– Я тоже заметил, – отозвался детектив, – и был удивлен. Считается, что эфиром нельзя так манипулировать.

А я заметил, что ответил он только на вторую часть вопроса, проигнорировав первую. Даже решил сперва, что он не собирается распространяться о своем даре, но спустя какое-то время Яо заговорил:

– Мои предки служили в императорской гвардии до реставрации. Другого будущего у мужчин с даром Ши не было. Мальчиков в шесть лет забирали от родителей и десять лет обучали в монастыре на севере.

– Шаолинь? – не удержался я от вопроса. Ну, просто боевые искусства и все такое…

Ван бросил на меня быстрый взгляд. Глаза его смеялись.

– Нет, Игорь! Почему все лаовай уверены, что в империи только один монастырь?

Я смущенно пожал плечами, но не стал пускаться в объяснения, что вообще-то лаовай знают о двух монастырях: северном и южном Шаолине.

– Место, где обучали моего деда – он был последним из обсидиановых копьеносцев, – не имело никакого названия. Просто монастырь, и все. Воспитанники, как говорил дед, называли место просто «монастырь под горой».

– А вы где обучались?

– У деда. Тайно. Копьеносцев больше нет. Я один из последних. Если не последний.

Сказано это было без тоски и грусти, но и без вызова тоже. Спокойный тон, никакого напряжения в голосе.

– Из-за восстания?

– Императорская семья так считает. Официально – гвардия подняла мятеж, с которого все и началось. Страна на семь лет разделилась на провинции. Вы наверняка читали об этом.

– А неофициально?

– Зачем вам, Игорь? Вы уедете, я останусь. Ничего не изменить. Да и вы, простите, чужак. Не поймете.

– Я очень любопытный, Яо. Но если вам неприятно…

– Я не питаюсь прошлым. Нельзя сказать, что мне все равно, но и ярости в моей душе нет. Я расскажу, все равно нам ехать еще десять минут.

Вел машину он очень аккуратно, никак не демонстрируя ее гоночных характеристик. Держал руль одной рукой, другую положив на рычаг коробки передач. Натуральный денди! Шарфик бы еще или шейный платок!

– Династия вырождалась, так говорил мне дед. Дар или не умели использовать, или применяли не там, где надо. А последний император до реставрации и вовсе был идиотом. Чуть не спалил Запретный Город вместе с Пекином. И спалил бы, не подними гвардия его на копья. И всю его семью – опасно было оставлять в живых потенциальных носителей дара. Выжил только Чжу Гэнь, проходивший обучение в отдаленном монастыре в горах Тибета.