Сегодня вечером и всегда - Нора Робертс

– Элисон помогала мне покупать рождественские подарки, миссис Тейлор, – отвечала Кэйси.

Беатриса взглянула прямо ей в глаза.

– Я не могу одобрить то, что вы уводите Элисон из дома, не обсудив этого предварительно со мной. – Она повернулась к внучке:

– Ступай наверх и причешись, Элисон. Ты выглядишь как чучело.

– Да, мэм.

Кэйси смотрела, как девочка покорно поднялась по лестнице, затем повернулась к Беатрисе и спокойно сказала:

– Извините, миссис Тейлор. Вас не было дома, когда мы уходили, но я предупредила о нашей поездке Миллисент.

Беатриса подняла брови:

– Значит, мне теперь следует спрашивать служанку о том, где находится в данный момент моя внучка.

– Но мне и в голову не пришло, что вы заметите ее отсутствие.

Лицо Беатрисы стало пунцовым.

– Вы слишком много себе позволяете, мисс Уайет.

– Упаси бог, миссис Тейлор. – Кэйси изо всех сил старалась удержать разговор в рамках приличия. – Мне доставляет огромное удовольствие общество Элисон. А ей нравится мое. И мы вместе провели несколько часов. Извините за причиненное вам беспокойство.

– Я нахожу вашу манеру говорить со мной вызывающей.

– Что ж, могу только повторить свои извинения, – ровным голосом отвечала Кэйси. – Ну а сейчас, если позволите, я хотела бы отнести свои покупки к себе в комнату.

– Пожалуйста, не забывайте о своем положении в этом доме, мисс Уайет.

Кэйси остановилась и опустила сумки на пол. Значит, высказано еще не все.

– Ваши услуги оплачиваются, кроме того, вас очень легко заменить.

– Я работаю у мистера Тейлора. И никому не оказываю никаких услуг, если не имею такого желания. – И, помедлив, спросила:

– Вы мне все сказали, что хотели?

– Да вы бог знает что возомнили о себе! Беатриса так крепко ухватилась за перила, что суставы на пальцах совсем побелели. Она не привыкла, чтобы ей так открыто и прямо смотрели в лицо те, кого она считала служащими.

– Я не желаю далее терпеть вашего разлагающего влияния на мою внучку.

– Но у меня создалось впечатление, что опекуном Элисон является Джордан. – «Что это я? – внезапно подумала Кэйси. – Я же делаю Элисон заложницей между нами». – Миссис Тейлор… – начала она, стараясь ради девочки как-то смягчить ситуацию.

– Что происходит? – из гостиной вышел Джордан. Он услышал голоса и теперь изумленно смотрел на обеих женщин.

– Эта женщина, – сказала мать, поворачиваясь к сыну, – невозможно груба. Джордан вздернул бровь:

– Кэйси? – и повернулся к ней.

– Да, возможно, – ответила Кэйси, стараясь говорить спокойно.

– Мисс Уайет позволила себе исчезнуть из дома вместе с Элисон на всю вторую половину дня, а затем имела наглость указывать мне, как я должна воспитывать Элисон.

Джордан, чувствуя одновременно любопытство и недовольство, опять взглянул на Кэйси.

– Какие-то срочные дела, да?

– Мы ездили за рождественскими подарками, дядя Джордан, – это Элисон, запыхавшись, сбежала по лестнице. Но, поймав взгляд бабушки, остановилась.

– Тебя это совершенно не касается, Элисон. Отправляйся к себе в комнату.

– Ну, полагаю, это необязательно. – Джордан обошел вокруг матери, протянул руку Элисон, и она бросилась к нему как к надежному убежищу. – Тебе это как будто не очень повредило. Ты хорошо провела время?

– О, это было замечательно. Мы ездили в «Макфарден».

– Неужели? – и Джордан бросил молниеносный взгляд на Кэйси. Он уже знал ее достаточно хорошо. Ее напускное безразличие скрывало едва сдерживаемую ярость. Что же такое ей сказали до его прихода? И он улыбнулся, желая смягчить ее гнев. – Вы могли бы и меня пригласить.

Кэйси изо всех сил старалась взять себя в руки. Она прекрасно понимала, что с Беатрисой Тейлор надо говорить спокойно, без гнева. Ведь если она хочет, чтобы Эдисон не пострадала, Беатрису надо по возможности умаслить. Тем более что Элисон стояла тут рядом с Джорданом, обнимавшим ее за плечи, помогая успокоиться.

– Вы работали, – пояснила она, – и я предполагала, что мысль о шатании по магазинам не слишком вас увлечет.

– А Кэйси купила вам подарок, дядя Джордан.

– Неужели купила? – Он прижал к себе девочку, но смотрел на Кэйси.

– Шоколадное печенье, – вставила Кэйси, – Элисон оно очень понравилось на вид.

– Очевидно, вы намерены легко отнестись к случившемуся, – заговорила снова Беатриса.

– Мама, тут совершенно не о чем беспокоиться. С Элисон все в порядке.

– Очень хорошо. – Она кивнула и, пройдя мимо него, стала подниматься по лестнице.

Кэйси взглянула на Элисон, не сводившую глаз с удалявшейся бабушкиной спины.

– Извините, дядя Джордан. Я не знала, что бабушка расстроится. Ее не было дома, когда мы уезжали, и мы обо всем сказали Миллисент, ну, чтобы вы знали, где мы, и не волновались.

– Да вы ничего плохого не сделали. – Он нагнулся и поцеловал ее в щеку. – Бабушка, наверное, немного устала. Ей сейчас лучше всего немного отдохнуть. Почему бы тебе не отнести все эти пакеты в комнату Кэйси?

Элисон собрала коробки.

– Я принесу бумагу заворачивать подарки.

– Спасибо.

«Детей очень легко отвлечь», – подумала Кэйси. Элисон уже гораздо больше занимали подарки, чем раздражение бабушки.

Как только девочка исчезла из виду, Джордан положил руки на плечи Кэйси.

– Я тоже должен извиниться? – тихо спросил он, чувствуя, как от его слов постепенно проходит ее раздражение.

Кэйси покачала головой.

– Нет, – и вздохнула. Она была уверена, что причина кроется в личной неприязни Беатрисы к ней. И она чувствовала себя виноватой. – Я поставила тебя в неловкое положение. И Элисон тоже. Я этого никак не хотела, Джордан.

– Позволь мне самому все уладить с матерью. Я всю жизнь этим занимаюсь. И в следующий раз, когда ты захочешь выехать в город, пригласи меня. Шатание по магазинам и гамбургеры вполне могут мне понравиться.

– Ладно. В следующий раз непременно. Он уже хотел было прижать ее к себе, но остановился, нахмурив брови.

– Шоколадное печенье, говорите?

Кэйси помедлила на пороге гостиной. Она долго одевалась, готовясь к танцам в клубе Джордана. Кроме того, ей очень хотелось, чтобы Беатриса уехала из дому до того, как она спустится вниз.

Стоя на пороге, она незаметно наблюдала за Джорданом. Он смешивал коктейли у стойки. Парадный костюм – яркий контраст белого и черного, безупречно к тому же сшитый, был ему к лицу. «Он хорошо двигается, – подумала она, – как человек, привыкший элегантно одеваться и жить среди изящных вещей, не особенно их замечая. Как же мало я представляла себе, что он за человек, когда только вошла в этот дом. Он гораздо глубже, гораздо сильнее и умнее, чем я думала. Если бы я заранее выбирала, в кого влюбиться, я не могла бы сделать лучший выбор».