Загадай желание - Александр Черногоров

И Энтони еще хотел стать писателем. Вот у кого действительно больное воображение — Анна Шварцберг! Будущий автор ретро-триллеров! Даже название для книги уже готово — «Алая кухня». К каннибализму и одержимости в странах Третьего мира все уже давно привыкли, даже мутантами из сточных вод никого не напугать. А вот респектабельных, здравомыслящих убийц в последнее время не выдает практически никто. Перевелась мода на мотивированное зло.

— И что с того? — возмутилась рыжая, театрально взмахнув рукой. — Ладно, хорошо, мы успокоились, можно нормально поговорить. — Вторая чашка кофе начала медленно таять. — Что случилось, все-таки?

— Да ничего особенного. Люди у вас тут странные. Все вежливые, тихие, и еще этот красный череп повсюду — не город, а какая-то секта! Это из-за Скалли?

— А… Да, конечно. Парень здорово поднялся с недавних пор, к тому же местный. Мы за него всей душой и телом. Голосуй на «Вьюпоинт»!

— Обязательно. А где твой значок?

Аккуратно оглядевшись и убедившись, что остальные посетители смотрят в свои тарелки, Сибилла едва заметно отвела вырез жилета. На левой груди ее щелкала челюстями анимированная татуировка, содрогающаяся от помех и скачек декоративного эквалайзера на заднем плане.

— Ого, классно! — вздохнула Анна. — Во сколько обошлась?

— По знакомству. Хочешь, можно договориться с местными мастерами. Все чисто, надежно, с гарантией и исключительно по старой дружбе. Не стесняйся, только скажи — весь город на уши поставим! Хоть во всю спину такую красоту набьют.

— Нет, спасибо, Сибил. А когда Энтони придет?

Сибилла закатила глаза и глубоко вздохнула.

— Анна, милая, Энтони — очень важный человек, и у него порой появляются неотложные дела. Мы придем к нему сами, как только он освободится. Он велел мне встретить тебя и развеселить так сильно, чтобы ты ни о чем не пожалела. А я к поручениям отношусь очень серьезно. И пока твой прекрасный принц…

— Он не мой, Сибил. С чего ты вообще это взяла?

— Как это, с чего? Посмотри на себя. Ты стройная, личико у тебя милое, так и хочется потискать! — Рыжая потянулась через стол и, как будто так и надо, потрепала ее за щеку. — Про стиль я вообще молчу — отпад, нет слов и просто чудесно! Да и Энтони тоже, знаешь ли, далеко не урод. Будь он чуточку раскованнее, как ты, вы бы смотрелись просто идеально. Ну а пока твой прекрасный принц, — Сибилла усмехнулась, — вершит судьбы человеческие, мы с тобой хорошенько оттянемся. Это я тебе гарантирую! Ты еще что-нибудь будешь?

— Нет, но…

— Прекрасно. Официант! Счет, пожалуйста!

***

Счастье… Оно разлито повсюду: в плывущих перед глазами пальцах, пахнущих железом; в заплетающихся ногах, перемещающих хозяина неимоверным усилием воли; в ближайшем утилизаторе, к которому из последних правил приличия умудрился доплестись хозяин.

Гарри был счастлив. Добрые прохожие не отталкивали его, не упрекали и не унижали. Они помогали ему встать, если тот упал, провожали сочувствующими взглядами, кое-кто даже подмигнул и показал большой палец. Со всех сторон Гарри окружал кровавый череп, даже в его собственной голове. Теперь он един со всеми. Един с Ним. У него наконец появилась семья.

Несколько дней он не появлялся в своем доме. Ванда и не думала его искать, что оказалось Гарри очень даже на руку, меньше интереса — меньше неудобных вопросов.

Ему до сих пор чудился запах раскаленной плазмы и горелой плоти. Сколько бы раз он ни мыл руки, аромат металла не исчезал. Запах крови словно впитался в кожу, подавая немые сигналы «УБИЙЦА! УБИЙЦА!». Этого Ванде явно знать не следовало, поэтому, дабы прийти в себя и очистить свое тело, все это время он пил со своими новыми братьями и сестрами. Они даже подарили ему новую одежду взамен старых окровавленных тряпок. Какая-то плотная кожаная куртка цвета дуба, рубашку с капюшоном и синтетические брюки.

В голове толком ничего не отложилось. «ПРИМИ В СЕРДЦЕ ГОСПОДА!» последнее, что он помнил достаточно ясно, а потом пошла бойня. Фотонный пистолет, выросший у него из запястья, разил почти без промаха. Сопротивляющихся было немного, но слуги SLMдо сих пор выслеживали их. Никаких разрушений, дебошей и бессмысленных поджогов. Большой, единый организм целенаправленно истреблял в себе заразу — не подчинившихся индивидов. Их расстреливали, резали, душили, сбрасывали с огромной высоты, все строго эффективно и с минимумом следов. Разрушения, учиненные еще прежней, непосвященной, толпой устранили в кратчайшие сроки, и в городе вроде как продолжилась обыкновенная жизнь. Каждый занимался тем, чем занимался ранее, и даже пристальный взгляд туриста не мог заметить подвоха. Мало ли где в мире встречаются добрые и вежливые люди, разве это плохо? И черепа повсюду — тоже не беда, в старой Мексике и не такое бывало.

Маленькая революция незаметно изменила жизнь целого муравейника. И один из винтиков этой революции плелся домой, пьяный, в чужой одежде, с искалеченной душой, но очень счастливый. Он полетит на Марс и его жизнь изменится навсегда. Среди бездушных композитных башен и виртуальных иллюзий, его жизнь наконец-то станет нормальной, настоящей, правильной, целостной, свет…

Здравствуй, очередной утилизатор. От подобных мыслей Гарри начинало сильно мутить. Удивительно, что он все еще жив после подобного кутежа. Ведь там было не только спиртное. Кажется, он даже опрокинул рюмку «Дона Хуана» и скурил около десятка косяков с разнообразным дерьмом, если не больше. Но это не важно, как будто в первый раз он травит свое тело.

Наконец здоровяк бьется головой в заветную дверь. Металлическая преграда отъезжает в сторону, и он вваливается внутрь. Первое, что он видит, оторвав нос от длинного входного коврика, это чьи-то огромные, тяжелые ботинки. Гости, подумал Гарри, и попытался взять себя в руки. Кое-как поднявшись, он сбросил с себя неудобные туфли с острым носком и, опираясь о стены, зашел внутрь своей квартиры.

— Ванда… — нетвердым голосом произнес здоровяк и тут де закашлялся. Казалось, он сейчас оставит свои легкие на голографических обоях. К счастью, все обошлось. Гарри глубоко вдохнул и позвал: — Ванда! Ванда, у меня хорошие новости! Охренительнейшие новости! Выйди, пожалуйста… Черт, я ща грохнусь…

Массивный череп с глухим треском уткнулся в пол, брызнула кровь.

— Твою мать…

Гарри не мог нормально дышать. Из разбитого носа текло так, что парень на мгновение даже испугался. Дотронулся до него и зашипел от боли и досады. Пройти через такую кутерьму, умудриться не сдохнуть, не словить пулю или пучок плазмы, с руками и ногами на местах, и пролить первую кровь дома! Идиотизм.

Из спальни выбежала Ванда, укрывшаяся второпях одеялом. Один взгляд на ее растрепанную