Молли Мун и волшебная книга гипноза - Джорджия Бинг

Нокман уже много лет мечтал выучиться искусству гипноза — с того самого дня, когда услышал об этой книге от богатой пожилой леди, с которой случайно познакомился в кофейне. Как выяснилось, эта девяностолетняя старушка была родственницей доктора Логана, прославленного гипнотизера, и, мало того, унаследовала его деньги. Пригласив Нокмана в свою роскошную квартиру, она показала ему письмо от брайерсвилльского библиотекаря, содержащее подробное описание книги по гипнотизму.

— Понимаете, если эта книга попадет в плохие руки, — с тревогой говорила старая леди, — страшно подумать, что случится с миром.

С той самой минуты в Нокмана вселилась надежда, что этими плохими руками будут его собственные. Он пришел к выводу, что эта книга, если удастся ее заполучить, поможет ему совершить преступление века, самое громкое за всю его карьеру, преступление, которое он планировал уже много лет. Ибо Нокман не был интеллектуалом и питал к гипнотизму отнюдь не академический интерес. Он был никаким не профессором, а самым что ни на есть профессиональным мошенником. И имел большой опыт в темных делах.

Нокман проводил в своей машине долгие часы, предаваясь приятным размышлениям о том, что его усилия не пропали даром. В какой-то степени ему даже повезло, что Молли Мун нашла эту книгу первой. Потому что теперь, если удастся добраться до нее, он быстро взлетит на самую вершину иерархической лестницы преступного мира Нокман жадно облизал губы. Теперь он станет величайшим преступником всех времен и народов!

Подремывая в своем фургоне, он представлял, какую кучу денег сумела заграбастать Молли Мун, и одобрительно хмыкал. То погружаясь в сон, то выплывая из него, он фантазировал, как было бы здорово, будь у него самого гипнотические способности, и думал, каким могущественным он мог бы стать. В мечтах Нокману являлись сказочные видения. Вот он в костюме для гольфа идет по лужайке возле громадного особняка, а горничная несет ему чай. Вот он на прогулочной яхте, с экипажем из десяти матросов, идет под парусом вокруг Нью-Йорка. Вот он спит на груде денег, прижимая к себе книгу по гипнотизму.

Однажды на заре Нокман проснулся в своем фургоне и увидел, как рабочие наклеивают на стену небоскреба напротив отеля «Беллингэм» огромный рекламный плакат. На плакате была гигантская, метров в тридцать ростом, фотография Молли Мун в костюме астронавта. Под мышкой девочка держала собачку, тоже одетую в маленький скафандр. Нокман захихикал. Эта девчонка — просто гений! И чем лучше она освоит гипнотическое искусство, тем лучше будет для него.

После встречи с Дивиной Молли дала строгое указание — не пускать на репетиции никого из посторонних. Разумеется, все ее приказы беспрекословно выполнялись.

Теперь, когда Молли выходила из театра или на «роллс-ройсе» с шофером возвращалась в отель «Беллингэм», к ней, щелкая фотоаппаратами, неизбежно слетались стайки журналистов. Молли загадочно смотрела на них из-под темных очков, но никогда не произносила ни слова.

Между тем город полнился слухами о таинственной Молли Мун. Люди гадали, кто она такая и откуда взялась. Окружающая девочку завеса секретности еще сильнее подогревала интерес публики; всем хотелось увидеть ее фотографии в газетах. В одном из глянцевых журналов появилась статья, где Молли называли «Кукушкой» за то, что она украла у Дивины ее роль, а телевизионные каналы наперебой посылали к ней репортеров с камерами, чтобы взять интервью, но безуспешно.

Дивина Наттель пошла на телевидение и долго жаловалась на то, как безжалостно с ней поступили.

Чарли Чат снова и снова звонил в агентство к Барри Хвату, умолял дать эксклюзивное интервью, звал Молли Мун к себе в программу. Но Барри сказал, что это произойдет не раньше, чем окупятся все затраты.

А Нокман целыми днями колесил по городу. Ему не терпелось заполучить Молли в свои руки.

Но добраться до нее оказалось очень трудно.

Куда бы она ни пошла, вокруг всегда толпились люди. Нокману оставалось только смотреть да ждать удобного случая. Может быть, после премьеры Молли начнет давать интервью, и тогда он сможет представиться журналистом. Нокман пытался расслабиться, но он был нетерпелив по натуре, и такое безвыходное положение сводило его с ума. Он боялся, как бы кто-нибудь другой не разгадал секрет Молли. Он сидел в своем фургоне, курил, жевал сырное печенье и с подозрением смотрел на все припаркованные рядом машины. Постепенно его фургон наполнился мусором и пустыми коробками от съеденного печенья и консервов, в нем стоял тошнотворный запах. Да и сам Нокман вонял даже хуже, чем обычно. К запаху прогорклого масла, рыбы и табака примешивался аромат дешевого лосьона после бритья, но даже ему не удавалось перебить запах застарелого пота Время от времени Нокман возвращался в свою квартирку возле железной дороги, чтобы помыться, но случалось это нечасто, потому что он боялся хоть на миг потерять след Молли Мун. День шел за днем, а он мог думать только о девчонке.

Он питал к Молли смешанные чувства. Он завидовал ей, потому что она первой нашла книгу о гипнотизме и освоила все описанные в ней трюки, но прежде всего — потому, что она купалась в роскоши, а он прозябал в своем помятом фургоне. Но в то же время Нокман благоговел перед ее талантами, а так как он уже привык считать девчонку своей собственностью, то наслаждался ее восхождением к славе. Чтобы сохранить рассудок, он поглаживал висевшего на шее золотого скорпиона и снова и снова повторял про себя одно и то же заклинание;

«Чем лучше для нее, тем лучше для меня.

Чем лучше для нее, тем лучше для меня.

Чем лучше для нее, тем лучше для меня.

Чем лучше для нее, тем лучше для меня».

А ее собачонка… он ее ненавидел. Проклятый мопс с самодовольной мордой не отставая трусил за ней по пятам. Нокман с завистью думал о том, что Петулька спит на мягкой постельке и поглощает сытные обеды. Подумать только, эта собачонка стала спутницей Молли и ее лучшей подругой!.. Ради этой псины девчонка на все готова… И тут Нокману пришла в голову гениальная мысль. Он обожал использовать других себе на благо и теперь чуть не завизжал удовольствия. Радость предстоящей победы подхлестывала его мысли. Как же он раньше недооценивал эту собачонку?! Она — ключ к сердцу Молли! Нокман улыбнулся и почесал двойной подбородок. В его голове окончательно дозрел коварный план. Вот она, желанная удача!

На смену ноябрю пришел декабрь: зима вступила в свои права. В Нью-Йорке стало очень холодно. Молли практически не вспоминала о Рокки: целыми днями она была занята на репетициях, а каждую свободную минуту наслаждалась славой и богатством. Она без конца разъезжала по городу, всегда в сопровождении слуги и телохранителя, отгонявших назойливых журналистов. Много долгих счастливых часов Молли провела в магазинах, в кино, любовалась достопримечательностями. Она зашла в эксклюзивный салон и сделала себе модную стрижку, с которой больше не походила на приютскую сиротку, и терпеливо выдержала десять сеансов в салоне красоты, где ее кожу отпарили и взлелеяли так, что она буквально сияла. Хотя руки до сих пор потели, с роскошным маникюром они выглядели гораздо лучше. Ногти были отполированы и подстрижены в виде идеальных полумесяцев.