Ярость - Андрей Хаас

– Топорная работа, – произнес он вслух. – Все нужно делать самому.

И отпер ключом маленькую, выкрашенную в цвет стены, неприметную дверь.

Приведя себя в блистательный вид, Марьяна вышла в уютную гостиную с видом на Неву, расположилась на диване и принялась смотреть альбомы по искусству. Однако листать каталоги ей скоро наскучило, она стала прохаживаться по комнате и с живейшим интересом присматриваться к обстановке. Чисто женское любопытство толкнуло ее на мысль воспользоваться случаем и найти что-нибудь интимное среди вещей неотразимого Виктора. Проведя бурную ночь в его объятиях, она подобралась к нему уже совсем близко, но, все еще чувствуя между ними некую дистанцию, страстно мечтала найти тайный ключик от сердца своего норовистого любовника. Сумасбродная выходка с прилетом в Петербург ее очень взбодрила. Легкость от полученного телесного удовольствия кружила голову, Марьяна была крайне довольна собой и представляла свои похождения в необыкновенно романтичном свете.

Бросив мужа с его глупыми и бесконечно пьющими дружками на яхте где-то у побережья Кипра, она долетела на маленьком вертолете до ближайшего аэропорта и оттуда перенеслась на Апенинский полуостров. Ревнивый Рогулин в этот раз соглядатаев не приставил, поэтому два дня она гуляла по Милану в полном одиночестве. Обедала в залитых солнечным светом итальянских ресторанчиках, завалила гостиничный номер новыми тряпками, купила кучу совершенно ненужных ей вещей и, только пресытившись дорогими покупками, заскучала, стала засматриваться на мужчин, оттого затомилась здоровой плотью и в конце концов так захотела секса, что стала всерьез подумывать о мужчине по вызову.

Все дальнейшее было как сон: Марьяна позвонила Тропинину в Петербург и напросилась «пообедать». Удивленный Виктор встретил ее в аэропорту, повез в ресторан, после ужина – к себе, а уже здесь, неожиданно превратившись в зверя, набросился на нее с таким жаром, что, вспоминая сейчас отдельные подробности их ночных безумств, Марьяна самодовольно улыбнулась.

Изучив гостиную, она пошла через анфиладу комнат, с растущим интересом осматривая обстановку. Жил ли он здесь или только бывал наездами, понять было сложно. Огромная старинная квартира с тщательно восстановленным интерьером: громадные двери, камины, мраморные подоконники, рояль, библиотека. Все как во множестве других, вычурно дорогих апартаментов, за единственным отличием – повсюду здесь была современная живопись. Везде, на каждой стене, рядами висели десятки полотен – от крошечных до поистине огромных. Разглядывая эту потрясающую коллекцию, Марьяна с удовольствием узнала среди прочих и работу Близнецов: голые по пояс мускулистые мужики, тела и лица которых перепачканы нефтью, торжественно принимают «хлеб-соль» из рук эмо-школьниц. Под обтягивающими майками бесстыдно торчат девичьи груди, а здоровые, словно кони, нефтяники щиплют поднесенный хлебушек и с добрым прищуром косятся на юные прелести.

Осмотрев несколько картинных зал и мысленно отметив особо понравившиеся работы, Марьяна наугад свернула в одну из дверей и оказалась в узком коридорчике. Из полуоткрытой двери напротив доносилась так не вяжущаяся с общей обстановкой детская песенка. Марьяна подкралась к двери, осторожно заглянула и увидела обширную кухню, следы завтрака на столе, работающий телевизор и чью-то широкую спину. Паркет под ногами предательски скрипнул, и человек на стуле резко обернулся.

– Бон суар, мадам! – галантно поприветствовал ее водитель, который вез их вчера вечером из аэропорта. – Входите!

Он живо поднялся, смахнул крошки с коленей и предложил гостье кофе. Пока водитель возился с кофе-машиной, Марьяна осмотрелась и безошибочно установила, что кухня холостяцкая. Самодовольная улыбочка опять тронула ее губы.

– Что вы смотрите? – поинтересовалась она, принимая чашечку дымящегося эспрессо.

– Олененок Бэмби. Обожаю Диснея.

Марьяна улыбнулась и окинула водителя оценивающим взглядом. Рослый, с огромными руками, Сергей был воплощением физической силы, но то, как он признался в своем нежном увлечении, делало его еще и необыкновенно милым.

– Я ищу Виктора Андреевича. Совсем тут заблудилась.

– Нет проблем.

Сергей выключил видео и вывел на экран меню охранной системы.

– Если он в доме, мы его найдем.

Экран распался на десятки квадратов, и в каждом появилась картинка одной из комнат.

– А что, у вас в каждой комнате по камере? – упавшим голосом прошептала Марьяна.

– Конечно, и не по одной! – весело ответил Сергей. И тут же, спохватившись, добавил: – Везде, кроме спальни хозяина и малого кабинета. Там нет. Странно, но его нигде не видно. Спать он в такое время не может, значит, в кабинете.

– А где малый кабинет?

– Я покажу.

Вдвоем они прошли по лабиринту комнат и оказались в другой части дома перед небольшой и незаметной дверью без ручки. Из-за двери доносился голос Виктора. Сергей осторожно постучал и прислушался.

Не дожидаясь ответа, Марьяна вошла. Она так поразилась увиденному, что не сразу заметила самого хозяина кабинета. Секретное прибежище Виктора напоминало нечто среднее между музейным хранилищем и пещерой сказочного Али-Бабы. Небольшая комната без единого окна была заполнена рядами высоких стеллажей, снизу доверху заставленных разнообразнейшими предметами антиквариата. Большая часть из собранного здесь хранилась в коробках, что-то было сложено стопками, картины стояли пачками, с потолка свешивались прекрасные люстры, по углам высились китайские вазы. В самой глубине комнаты стоял стол с компьютером, старинное кресло, а в нем вальяжно развалился и сам Виктор, беседующий с кем-то по телефону.

– Вот где ты от меня прячешься, – игриво атаковала Марьяна. – Да у тебя здесь настоящая лавка древностей.

Застигнутый врасплох, Виктор обезоруживающе улыбнулся, извинился перед собеседником и повесил трубку.

– Как ты меня нашла? Ага, понимаю, Сережа пал легкой жертвой твоих чар. Да, лавка древностей. Привычка, знаешь ли. Все никак не развяжусь с пыльным прошлым, много лет практиковал, но клиенты в этом бизнесе прощаться не торопятся. Осталась еще пара старых заказчиков, которым нельзя отказать. М-да.

Виктор собрал со стола какие-то бумаги, запер их в сейф и поднялся навстречу гостье.

Марьяна прошлась по комнате, подошла к нему и обняла за плечи.

– Зачем же ты занимаешься этой рухлядью? Времени не жаль?

– Только в современном искусстве все случается быстро, – наставительно ответил Виктор. – Еще вчера какой-нибудь бездарь и рисовать толком не умел, а завтра он уже на биеннале знаменитый художник. Со старым искусством все иначе. Тут жизнь художника меряется веками, а за намеченной картиной охотятся годами. Вещи выслеживают, они становятся причиной преступлений, бесследно пропадают, всплывают, перепродаются и в конце концов оседают в частных коллекциях. Я давно уже вышел из дела и распродал большинство вещей, но даже я не могу уйти из своего прошлого насовсем.