Неподдельная страсть - Мишель Рид

Неужели все это правда?

От одного только предположения у Шаан подкосились ноги. Она безвольно опустилась в кресло. Неужели?..

– А как же Мэдлин? – прошептала она.

– Мэдлин? – Пирс заметно напрягся, и веселость с его лица моментально исчезла. – Что я могу сказать? Она просто по-женски увлеклась им. И Рейф, кстати, много раз пытался мне доказать это, но я никогда не хотел его слушать. Мне было просто очень больно, что она бросила меня именно ради Рейфа, а не какого-то другого мужчины. И думаю, что Рейф весьма резко высказал Мэдлин, насколько необоснованны ее притязания на его сердце. Но, – продолжал со вздохом Пирс, – я тогда не захотел иметь с ней ничего общего, и она сбежала к своей матери в Чикаго. Мы не виделись с Мэдлин ни разу до тех пор, пока Рейф не вызвал ее сюда, сообразив, что я собираюсь сделать с тобой.

«Но это абсолютно не доказывает, что Рейф сам не влюблен в Мэдлин, – внушала себе Шаан. – Просто он оказался слишком порядочным, чтобы украсть у брата женщину, в которую тот был влюблен с ранней юности».

– Скажи мне, Пирс, – тихо спросила Шаан, – ты бы действительно женился на мне, если бы Мэдлин не вернулась?

Пирс вдруг ссутулился и опустил голову вниз, избегая смотреть ей в глаза.

– Я не приехал в церковь вовсе не из-за Мэдлин, – сказал он. – Я сделал это потому, что Рейф пришел ко мне и умолял не делать этого с тобой.

– Господи, что ты несешь, Пирс? – со злостью выкрикнула Шаан. – Ты же назначил свадьбу с Мэдлин на тот же самый день, когда должен был жениться на мне!

Пирс наконец поднял голову. Его щеки пылали от стыда.

– Я собирался оставить Мэдлин одну у алтаря, а не тебя, Шаан…

Шаан, потрясенная, охнула. Пирс же ухмыльнулся, выражая на этот раз неподдельное презрение к самому себе.

– И я бы сделал это, – сказал он. – Если бы Рейф не пришел ко мне утром в таком отчаянии, что я… – Пирс остановился, чтобы проглотить комок в горле, и продолжал, напряженно вздохнув:

– Ты права, Шаан. Я полное ничтожество. Я знаю это, ты знаешь это и, Господи… Мэдлин и Рейф тоже знают это!

Снова наступила тишина. Пирс заговорил не сразу. Теперь в его голосе звучало неприкрытое отвращение к себе.

– Рейф открыл мне всю свою душу тогда утром, – хрипло пробормотал он. – И я почувствовал себя так гадко, как никогда в жизни, потому что вынудил его, всегда такого сдержанного, сделать это…

Значит, Рейф действительно пришел к Пирсу тем утром и умолял его не жениться на ней? Шаан не могла прийти в себя от изумления.

– Так что ты лучше люби его, Шаан, – почти с угрозой пробормотал Пирс. – Потому что мужчина, который смог положить свою гордость к ногам любимой женщины, заслуживает самой преданной любви.

«У него и так уже есть моя любовь, – подумала Шаан, ощущая, как теплая волна радости согревает ее. – Я люблю его!»

Шаан потребовалось некоторое время, чтобы найти Рейфа, потому что его не оказалось ни в одной из комнат на первом этаже. Тогда она поднялась на второй этаж, где находились их личные апартаменты. Там она нашла его. Он сидел в одном из больших кресел у камина, положив босые ноги на кофейный столик.

«Он недавно принял душ», – подумала Шаан, заметив, что темные шелковистые волосы Рейфа еще влажны. И на нем не было ничего, кроме махрового халата. Бокал с его любимым виски стоял на ковре около кресла – нетронутый, – потому что… Рейф уснул прямо в кресле.

Разница во времени, вспомнила Шаан и почувствовала, как ее сердце захлестывает жалость, настолько утомленным выглядел Рейф даже во сне.

Осторожно, чтобы не разбудить его, она вошла на цыпочках в комнату, закрыла за собой дверь и встала рядом с Рейфом, любуясь им… пока он не видел этого…

«Он любит меня, – подумала Шаан, и на душе у нее сразу потеплело. – Любит так сильно, что даже умолял собственного брата не жениться на мне. Он так любит меня, что женился на мне, брошенной невесте, и изо всех сил старался удержать меня рядом. Окружил меня роскошью и одарил своей пламенной чувственностью… Боролся за меня, не думая о том, как отнесутся к этому люди его круга. Он второй раз поступился своей гордостью, попросив Пирса рассказать мне всю правду».

Правду.

Шаан обняла себя обеими руками, словно пытаясь удержать эту драгоценную правду.

Внезапно она вспомнила тот день, когда точно так же обнаружила Рейфа сидящим в этом кресле. Только в тот раз он не спал, а просто отдыхал с бокалом своего любимого виски.

Шаан улыбнулась, вспоминая, как вбежала сюда из спальни в одной его расстегнутой рубашке, бесстыдно открывавшей всю ее наготу, с волосами, беспорядочно спутавшимися, потому что он только что самозабвенно занимался с ней любовью… Тогда на его красивом лице отражалось истинное мужское удовлетворение.

«Ты выглядишь так, словно тебя только что изнасиловали», – пробормотала она тогда, поддразнивая его.

«В этом доме поселилась шаловливая ведьмочка, – ответил он ей. – Она помешана на сексе. И мне теперь нужно приободриться». – С этими словами он поднес бокал с виски к губам.

«Я и есть та самая ведьма», – ответила она ему. И, выхватив у него бокал, вскочила ему на колени и прижалась губами к его губам…

Как давно все это было? Две, три недели назад? Но она и сейчас ощущала тепло его рук, которые тогда обхватили ее бедра и притянули к себе, чтобы она могла впустить его… Она словно до сих пор чувствовала его глубоко внутри себя, пульсирующего и отдающегося ей без остатка…

Без остатка.

Эти воспоминания разбудили в ней безудержное желание воссоздать те особенные минуты… И Шаан тихонько, чтобы не разбудить Рейфа, пересекла комнату и исчезла в их спальне.

Рейф уже наполовину проснулся к тому времени, как Шаан появилась в комнате. Ее роскошная грива волос была распущена по плечам, как любил он. А на ее благоухающем после ванны теле не было ничего, кроме пушистого белоснежного халатика.

Глаза Рейфа были закрыты, но его рука сжимала бокал с виски.

– Привет, – робко пробормотала Шаан. Он лениво приоткрыл глаза. Шаан смотрела прямо в его красивое, но мрачное и непримиримое лицо, – Теперь ты знаешь всю правду? – равнодушно спросил он.

– Да. – Шаан слегка улыбнулась.

– Ну и как она тебе? – Рейф глотнул из своего бокала.

– Она восхитительна, – признала Шаан. Потом, не дав Рейфу времени опомниться, Шаан, как и в тот раз, выхватила у него бокал и уселась к нему на колени. Поставив бокал на пол, она заглянула ему в глаза.

– Могу я поцеловать тебя? – спросила она. – Или ты все еще злишься на меня и не хочешь этого?

Рейф ничего не ответил, его лицо осталось столь же непримиримым, и он… снова закрыл глаза.