О пользе проклятий - Оксана Панкеева

– Тебе так часто снятся кошмары? – уточнил мистик, внимательно изучая собеседника. – Так ведь ты их все равно не забывал.

– Что с этого? – возразил Кантор, тоже разглядывая Шанкара. Он выглядел как обычно – молодой, большеглазый, худощавый, только не в нормальной одежде, а в какой-то скудной набедренной повязке. – А где мы сейчас?

– Ты здесь бываешь часто. Вернее, не совсем здесь, но поблизости. Когда спишь.

– А сейчас я что делаю?

– Лежишь без сознания. Не бойся, ничего страшного, поправишься. Просто тебя хорошенько ударили по голове. Когда очнешься, ничего не будешь помнить. А когда память вернется, вспомнишь и меня. И расскажешь наконец Шеллару, что такое марайя, а то ведь он и сам изведется, и окружающих замучит.

– А как я его увижу?

– Не обязательно лично. Передай кому-нибудь. Элмару, Жаку или своей девушке. Они передадут. Только запомни как следует хоть на этот раз. Марайя – это методика создания фантомов и маскировки путем замены своего изображения иллюзорным изображением окружающей среды. Повтори.

Кантор послушно повторил три раза, после чего не удержался и спросил:

– А зачем ты мне снился? И что ты тут делаешь?

– Давай по порядку, – улыбнулся Шанкар. – Я здесь остался, когда возвращался после общения с одним недоумковатым некромантом, о котором ты знаешь не хуже меня. Из чистого любопытства остался, интересно было посмотреть, что из этого выйдет. Да и надоело мне там, где я был. Скучно, противно, да еще и больно бывает… Все равно мне скоро на новое перерождение, вернуться всегда успею. Мне там недолго осталось. Вот я тут и сижу. А зачем я тебе снился? Просто хотел, чтобы ты передал Шеллару, что такое марайя. Может, он все-таки придумает, как извести этого дракона. Я еще не отдал ему должок.

– Королю? – не понял Кантор.

– Дракону. Он ведь меня убил, этот подлец, и я на него до сих пор за это рассержен. Ты разве не знал?

– Нет. Слышал, что соратники Элмара погибли, но не знал, как это произошло. Этель тоже?..

– Нет, Этель как раз не пострадала, живет себе в своей башне, что-то исследует.

– И почему бы тебе было ей не присниться?

– Потому что классические маги сюда не попадают. Странное место, даже я о нем не слышал, а таких вещей, о которых я не слышал, крайне мало в природе. Ты-то откуда о нем знаешь?

– О Лабиринте? Отец рассказал.

– Ах вот оно что… Да, загадочным человеком был твой отец…

– Ты не знаешь, куда он делся?

– Что ж я, по-твоему, бог?

– Нет, просто подумал, что мертвые могут знать намного больше, чем живые…

– Ну что ты, мы знаем столько же, сколько и при жизни. А твой отец пропал уже давно. Еще что-то спросишь? Живые обожают задавать вопросы, я сам таким был.

– Скажи, – тут же спросил Кантор, – там, после смерти действительно что-то есть?

– У кого как, – пожал плечами Шанкар. – У меня есть. Вот проведу положенный срок в царстве мертвых и потом смогу родиться снова. В других учениях все иначе.

– И ты снова будешь мистиком?

– А вот этого я не знаю. Вряд ли удастся опять родиться человеком. В последней жизни я здорово отяготил свою карму убийствами, пока болтался по свету с Элмаром… А если ты хочешь узнать, что будет после смерти лично с тобой, то этого никто не скажет. В свое время сам узнаешь.

– А будущее ты видишь?

– Иногда. Но я тебе ничего не скажу.

– Что с Ольгой будет?

– Это от тебя зависит.

– От меня? А что я должен сделать? И что с этим проклятием недоделанным? Ты знаешь?

– Столько вопросов сразу! Ничем оно никому не грозит, это проклятие, ты правильно понял. Просто… как бы тебе объяснить… ей можно встречаться и выходить замуж за кого угодно, но с человеком, с которым она связана, Ольге будет лучше всего.

– Может, мне стоит на ней жениться?

– Не надо. Пока. А потом… Как сложится. В первую очередь в себе разберись. Договорись со своим внутренним голосом, который тебя так раздражает.

– А он что, теперь навсегда останется? – испугался Кантор. – Я что, сошел с ума?

– Нет, – засмеялся Шанкар. – Просто ты становишься собой. А теперь тебе пора.

Кантор и сам почувствовал, что нужно уходить, и даже точно понял, в какую сторону.

– Ты меня не проводишь? – спросил он, поднимаясь.

– Нет, – покачал головой Шанкар. – Мне туда нельзя. Иди.

И вот теперь, вспомнив этот разговор, Кантор подумал, что он полный болван. Задавал вопросы о чем попало, а о том, что пять лет не давало покоя, так и не спросил. И что теперь? Опять попытаться расспросить Амарго? Как же, придавишь его теперь. Особенно когда будешь получать по первое число…

Перед обедом проснулся Дик и радостно сообщил, что вспомнил, как было дело. Оказалось, под конец вечера его все так достало, что он рассвирепел и пошел бить морды всем подряд, пока самого не остановили чем-то увесистым. Учитывая, что в своем мире парень был профессиональным кулачным бойцом, это «что-то» должно было быть особо солидным, и Кантор невольно вспомнил неподъемную палку товарища Торо, которую языкатый Рико как-то окрестил «миротворцем», заметив склонность товарища применять ее для разнимания драк. Потом эта кличка к дубине прилипла, поскольку всем показалось забавным дать имя палке, словно рыцарскому мечу. Кстати, если Торо к тому моменту не ушел спать, то вполне мог навести в заведении порядок подобным образом… Сам Дик не видел, кто и чем его остановил, да, в общем, и не особенно этим интересовался, просто подсчитывал, на какую примерно сумму наколотил посуды, гадал, уволят его или нет, и мечтал изловить крупье и переломать ему руки-ноги. Кантор даже позавидовал простоте и незатейливости проблем охранника.

Вечером рыжего вышибалу выписали, и он ушел долечиваться домой. А Кантора Стелла предупредила, что ночью его заберут на базу. Кантор знал, что так делалось всегда. Он уже бывал здесь пару раз – в клинике доктора Кинг имелось небольшое, скрытое от всех отделение, где лечили тяжелораненых мистралийских боевиков. Их доставляли телепортом прямо с гор, причем в глубокой тайне даже от своих. Видимо, чтобы никто не догадался, кто из товарищей маг-телепортист. Точно так же доставляли обратно, с завязанными глазами. Значит, сегодня ночью придет Амарго, отведет его в морг, завяжет глаза, проведет по коридору в другое помещение, затем что-то пожужжит и пощелкает, и они окажутся на базе. Так было в прошлый раз. И в позапрошлый тоже. За выздоровевшими всегда приходил сам Амарго. Интересно – почему? Амарго не маг, это совершенно точно, никакой Силы в нем нет. Наверно, только он один знает мага и никому больше не доверяет. Странная школа у этого мага, надо сказать. Зачем он так гудит и щелкает? Но хоть такой есть, и то хорошо. Нынче в Мистралии найти приличного мага проблема. Кто сумел, разбежались, кто не смог – вечная память. В горах их почти нет, мало кто из магов, переживших охоту, решился остаться и сражаться дальше. Да и кто остался? Недоученные ученики вроде той же Харамы, которые не смогли пристроиться в других странах. Пара фанатиков, пылающих жаждой мести. Самоучки вроде товарища Пассионарио. Настоящих боевых магов всех перебили. Даже телепортист, наверное, один на все Зеленые горы…