Ну, «братец», погоди! - Ольга Коротаева

Потому что мне сероглазый блондин очень понравился. Я бы хотела встречаться с Тарзагом. И пусть Виина ревнует, и пусть Роктар рычит – какая разница? Ведь главное – это наша жизнь. А они со своими пусть как-нибудь сами разбираются. Со мной никто не возится, так что быть добренькой к злодеям совершенно не обязательно.

Решив так, я осторожно потрогала карманы брюк Роктара и, нащупав твёрдый шар, аккуратно вытянула его. Когда око оказалось в моих руках, я вскочила, но не успела выйти из комнаты, чтобы поговорить с Тарзагом, как шевельнулся Брысь.

– Мар-ру? – приоткрыл он один глаз.

– Тс-с, – прижала я палец к губам и испуганно покосилась на брюнета. Тот не шелохнулся, и я облегчённо выдохнула. – Идёшь?

Сфинкс лениво потянулся и зевнул так широко, что у Хискета бы разрыв сердца случился, увидь он это. Но питоху, нахохлившись, крепко спал. Кот нехотя поднялся и затрусил за мной, так что успел проскользнуть в дверь, прежде чем я её закрыла.

Я быстро отошла и, подняв око, торопливо начертила на стеклянной поверхности буквы имени Тарзага. Ничего не произошло, и я, цыкнув, вспомнила, что надо было сначала постучать. Дотронулась кончиком пальца и…

– Мр-ры, – насторожился кот.

Приподняв одну лапку, он вытянул шею и застыл, будто прислушиваясь. Я тоже замерла, пытаясь понять, что так взволновало сфинкса, и тут до слуха донёсся странный звук. Больше всего это было похоже на завывания. По коже пробежался морозец.

А вдруг колдуны держат в замке пленников? Или это привидение? Ведь я ничегошеньки не знаю о хозяевах. Мама, забеременев, скоропалительно вышла замуж, и её мнению доверять не следовало.

– Брысь, – шепнула я. – Как думаешь, стоит посмотреть?

– Мр-р-ри, – отступил сфинкс.

– Тогда оставайся, – разрешила я, и, сунув око в карман, добавила: – А я быстренько сбегаю, чтобы убедиться, что там никого не мучают.

– Ма-ам? – Хвост Брыся скользнул к его животу.

– Всё хорошо, не переживай, – успокоила я кота. – Я же курсы самообороны прошла. И мою новую способность тоже нельзя списывать со счетов.

– Мф, – фыркнул сфинкс.

– Вот не надо, – осадила я его. – Может, и на живые организмы подействует, – и лукаво улыбнулась: – Но если ты так волнуешься, пошли со мной.

Кот наградил меня тяжёлым взглядом и, обречённо вздохнув, опустил задницу на пол.

– Мри.

– Поражаюсь твоей смелости, – рассмеялась я, и кивнула: – Хорошо, сторожи наших чокнутых недородственничков и питоху.

И пошла к лестнице. Быстро спустившись, прислушалась. Догадавшись, что звук идёт из подвала, похолодела. Может, я зря решила проверить лояльность Санокона к тем, кого он считает врагами? Всё же я в другом мире, и вмешиваться в местные разборки – всё равно, что лезть разнимать дерущихся байкеров. Или и того хуже. Там дело ограничится сломанными рёбрами, а чем тут – практика покажет. Но нужен ли мне подобный опыт? Особенно учитывая, что есть план свалить через полгода.

И всё же, размышляя об этом, я упрямо спускалась по каменным ступенькам. Совесть не позволит оставить кого-то в беде. Нащупывая дорогу в темноте, я двигалась до тех пор, пока в глаза не ударил яркий магический свет. Прищурившись, вжалась в стену, стараясь слиться с ней, и услышала голос Санокона.

– О, Гелия! Рад, что ты решила присоединиться. Проходи, сейчас начнётся самое интересное.

Привыкнув к свету, я уже спокойнее огляделась. Мама помахала мне, Нанут нахмурился, а молодой мужчина, в котором я узнала подсобившего мне практиканта, не прерывал своих жутких завываний. Я озадаченно покачала головой.

– Ему плохо? Может, вызвать ско… Илгаута?

– Ему хорошо, детка, – с улыбкой возразила мама.

– Не хочу, чтобы мне было так же хорошо, – косясь на практиканта, проворчала я.

Стоит, глаза закатил, воет какие-то непонятные слова. Брысь с валерьянкой так не развлекается!

– Дорогой, смотри! – воскликнула мама и дёрнула мужа за руку. – Там что-то светится.

Я проследила за её взглядом и заметила на полу сложный рисунок. Так вот что происходит! Торжественный вызов бабули!

– Я встречу, – величественно заявил Санокон и, шагнув в круг, протянул руку к завихрившемуся туману.

Послышался знакомый рокот, и я вскрикнула:

– В сторону!

Но колдун даже не пошевелился. Я бросилась к отчиму и, сбив его с ног, покатилась по полу. Из светящегося магией портала, раздирая ушные перепонки жутким рёвом, выскочил мотоцикл. Я приподнялась и успела заметить круглые от ужаса глаза пролетающей мимо бабки, а потом раздался грохот.

Это мотоцикл влетел в стену. Бабушка же, спрыгнув в последний момент, с размаху обняла завывающего практиканта. Тот от неожиданности выдал такую высокую и звонкую ноту, что Паваротти удавился бы от зависти. Но на ногах, к чести, устоял.

Зажмурившись, я вжала голову в плечи. Котец! Бабуля ехала себе по трассе, когда её «вызвали» в другой мир?

– Милая, ты в порядке? – кинулась ко мне мама.

– Нормально, – приоткрыв один глаз, отмахнулась я. – Как Санокон? Надеюсь, я не сделала тебя вдовой?

– Для этого нужно нечто большее, чем маленькая ведьма.

Колдун поднялся и помог мне. Вместе мы приблизились к бабушке. Она с интересом рассматривала остолбеневшего паренька. Тот платил тем же. А там было на что посмотреть! Донельзя худая старушка в облегающих кожаных штанах и в выглядывающем из-под косухи розовом, сверкающем стразами топике.

Дрожащим голосом практикант пролепетал:

– Добро пожаловать в наш мир, госпожа нежить…

Отступив на шаг, старушка вынула изо рта вездесущую трубку и хрипло выдала:

– Боюсь тебя разочаровать, мой юный некромант, но я ещё жива!

И подмигнула наращёнными ресницами. Видимо, это послужило последней каплей. Парень щёлкнул зубами и осел, притворившись бесчувственным трупиком. Я потянула бабушку за плечо.

– Ты не пострадала?

Она оглянулась и при виде нас заулыбалась, демонстрируя серебристую вставную челюсть.

– Девочки! А я думаю, куда вы подевались? Получила странную записку про срочный отъезд, какую-то свадьбу и колдунов… Решила, что вы в секту подались. Между прочим, очень обиделась, что меня не позвали.

Сунула трубку в карман и, расстегнув под подбородком ремешок винтажного шлема с удлинённой прорезью на макушке, стянула его так осторожно, чтобы не повредить свой великолепный розовый ирокез. Нанут при виде неземной красоты отпрянул и разве что не перекрестился. Судя по квадратным глазам, старику этого явно хотелось, но он не умел.

– Ба, нигде не болит? – напомнила я свой вопрос.

Бабуля кокетливо подмигнула церемониймейстеру и, отбросив шлем на лежащий мотоцикл, заднее колесо которого всё ещё крутилось, торжественно заявила: