Повелители мечей - Майкл Муркок

— Не обращай внимания, принц Корум. У меня разболелась голова. Наверное, от жары.

Послышался протяжный стон, и Ганофакс быстро посмотрел наверх.

— Кто это? — изумленно спросил он.

— Лев поет, — коротко ответила королева. — Он знает, что мы рядом.

И с губ Ганофакса тоже сорвался стон: так воет собака, пытаясь подражать волчьему вою.

— Ганофакс, друг мой! — Корум подъехал к нему вплотную.

— Тебе плохо? Ганофакс бросил на него странный взгляд.

— Нет. Я же сказал, жара… — Лицо его перекосилось. — А-а-а! О, Боги! Как мне больно! Нет! Нет! Корум посмотрел на Урезе.

— Скажи, с твоими воинами тоже такое случалось? Она покачала головой, к чему-то прислушиваясь и явно не сочувствуя Ганофаксу.

— Нет. Но…

— Ариох! Нет! Нет! — Ганофакс начал задыхаться. Рука Кулла отпустила поводья и нанесла удар. Корум попытался удержать ее, но жестко расставленные пальцы вонзились в глаза мабдена.

— Нет, Корум, не надо, пожалуйста! — вскричал Ганофакс.

— Я могу справиться… Аааах!

Рука Кулла вновь стала рукой Корума. С пальцев ее стекала кровь и мозги Ганофакса, чье бездыханное тело упало с седла на землю.

— Что произошло? — спросила королева Урезе. Не в силах оторвать взгляда от своей руки, Корум прошептал:

— Ничего. Я убил своего друга, только и всего. — Он поднял голову. На мгновение ему показалось, что на голове льва кто-то стоит и смотрит на него.

Затем воздух задрожал и видение исчезло.

— Значит, мы с тобой догадались об одном и том же, — сказала королева.

— Я ни о чем не догадывался. Говорю тебе, я убил своего друга. Он помог мне. Он спас меня от… — Корум с трудом проглотил комок, застрявший в горле.

— Он был мабденом, принц Корум. Рабом Ариоха.

— Ганофакс ненавидел Ариоха!

— Но Валет Мечей овладел его душой. Ганофакс убил бы нас, Принц в Алой Мантии. Ты поступил правильно. Корум печально посмотрел на слепую королеву.

— Лучше бы он меня убил. Для чего мне жить?

— Ты — ведрагх, последний на этой земле. Только ты можешь отомстить за гибель нашей расы.

— Пусть она останется неотомщенной! О какой мести может идти речь, когда я совершил столько преступлений? Я — убийца, виновник гибели многих ни в чем не повинных существ. Из-за меня о вадагах будут говорить не с любовью, а с ненавистью.

— О них и так говорят с ненавистью. Ариох об этом позаботился. Прощай, Принц в Алой Мантии.

Королева Урезе пришпорила рогатого скакуна и помчалась к далекой стене пламени.

Корум знал, зачем.

Он посмотрел на тело Ганофакса. Никогда больше весельчак-мабден не улыбнется, а если его душой действительно овладел Ариох, то сейчас она мучается вечными муками.

Корум опять остался в одиночестве.

Он задрожал, глубоко вздохнул и вновь услышал странный стон. Казалось, каменный зверь зазывает Корума в свою пасть. Вадагский принц пожал плечами. Что с того, если он погибнет? Ему не придется больше убивать, вот и все.

Он тронул поводья, пришпорил рогатого зверя и, громко крича, поскакал сквозь разомкнутые челюсти в темноту стонущей Пасти Льва.

Рогатый зверь споткнулся, потерял равновесие и упал. Корум вылетел из седла. Встав на колени, он начал шарить в темноте, стараясь нащупать поводья, но его скакун уже мчался обратно к дневному свету, который закрывал вход в Пасть Льва красной пеленой.

У Корума похолодело внутри. Он чуть было не побежал за зверем, но, вспомнив мертвое лицо Ганофакса, стиснул зубы и пошел вперед.

Он шел очень долго. В Пасти Льва царила приятная прохлада, и Корум подумал, что из-за глупых суеверий королева Урезе боялась самой обычной пещеры Затем он услышал шелестящие звуки. Ему показалось, что на него смотрят чьи-то глаза В них застыло… обвинительное?.. нет, угрожающее выражение. Корум остановился. Внимательно посмотрел по сторонам. Сделал шаг вперед.

Вокруг него клубилось небытие. Кто-то визжал. Чей-то смех раздавался в его мозгу. Корум попытался сделать еще один шаг.

Он стоял на хрустальной равнине, в которую были замурованы миллионы существ: вадаги, надраги, мабдены, Рага-да-Кета и многие другие, которых он не знал. Мужчины и женщины. Глядя на него широко открытыми глазами, они заламывали руки, моля о пощаде. Корум ударил шпагой по хрустальной поверхности, но на ней не появилось даже трещинки. Он вновь шагнул вперед.

Корум увидел Пять Измерений, одно наложенное на другое такими он видел их в детстве, такими их видели его предки. Он очутился в каньоне, в лесу, в долине, на поле, снова в лесу. Он попытался переместиться на нужное ему измерение, но что-то помешало ему Визжащие твари накинулись на него, кусаясь и царапаясь. Он отбился от них шпагой, и они исчезли.

Корум шел по ледяному мосту. Лед таял, угрожающе трещал под ногами.

Вадагский принц поскользнулся и упал прямо в ощерившиеся пасти невиданных хищников Он очнулся в омуте вечно меняющейся материи, которая создавала образы и мгновенно их уничтожала Он видел города, возникающие, слоено по волшебству, и исчезающие, как дым, унесенный ветром. Он видел красоту и уродство Он видел то, что любил от всего сердца, и то, что ненавидел всеми силами души.

Корум вновь стоял в огромной темной пещере и слышал странные шелестящие звуки. По полу бегали, шурша лапками, какие-то мелкие зверюшки.

И Корум понял, что любой смертный, не испытавший в жизни того, что испытал он, сошел бы сейчас с ума. Шуль подарил ему нечто большее, чем руку Кулла и глаз Ринна. Корум получил возможность бесстрастно смотреть на самые страшные картины потустороннего мира.

И вадагский принц понял: что-то он приобрел, а что-то потерял…

Корум сделал еще один шаг.

Он стоял по колено в бесформенной шевелящейся массе. Она стало жадно засасывать его в свое чрево. Корум рубил шпагой налево и направо, но провалился по пояс Он шел, тяжело дыша, с трудом передвигая ноги.

Корум стоял под огромным ледяным куполом, а рядом с ним стояли миллионы Корумов. Корум, живущий в замке Эрорн; Корум, ничего не знающий о мабденах;

Корум угрюмый и печальный;

Корум с глазом Ринна и рукой Кулла; Корум умирающий…

Еще один шаг.

Корум плыл в потоке крови. Он попытался нащупать дно. Хищные рыбы неслись к нему, лязгая челюстями. Ему очень хотелось повернуть, но он продолжал плыть им навстречу.

Корум стоял в тоннеле из золота и серебра В конце тоннеля была серебряная дверь, за которой слышался какой-то шум.

Со шпагой в руке он вошел в эту дверь, очутился на нижней галерее залы и услышал раскаты странного смеха.