Двойной эскорт. Экзамен для героев - Алекс Орлов

– Тони, у вас растяжение? – неожиданно обратилась к нему девушка.

– Э… вроде того, скоро пройдет.

– Я дам вам хорошую мазь, это бесплатно.

Бригитта достала из выдвижного ящика пузырек с прозрачной жидкостью.

– Возьмите, это наша семейная микстура, папа сам делает. Любой синяк, ссадина, растяжение – все лечит.

– Спасибо.

Тоня взял пузырек и, как и Джим перед ним, коснулся пальчиков Бригитты. От этого легкого прикосновения у него даже сердце замерло, а напарник громко шмыгнул носом.

– Ну, нам пора, – сказал он. – Сахар мы взяли, теперь пойдем пить кофе.

– Да, пора, – нехотя согласился Тони и вслед за Джимом направился к выходу. На пороге он обернулся и помахал Бригитте перебинтованной рукой, та махнула в ответ.

Едва покупатели ушли, старый Белтрикс смахнул с брюк соринку, одернул жилет и поспешил в подсобку. Бригитта пошла за ним и встала в дверях, наблюдая за отцом.

Тот сдвинул на край стола конторские бумаги, со скрипом выдвинул большой ящик и вынул оттуда старомодный телефонный аппарат. Поставив его на стол, старик вставил разъем в затерявшееся на обшарпанной стене гнездо и, сняв трубку, убедился, что появился гудок. Затем стал набирать по памяти нужный номер.

Ответили ему почти мгновенно.

– Управление военной разведки, дежурный Петерсон… Говорите.

Щелкнула подача записывающего устройства.

– Мне… мне нужен майор Гольдфарб, – несмело начал Белтрикс. – Из четвертого управления.

– Одну минуту…

Снова что-то щелкнуло, раздался зуммер, и хриплый голос вечно недовольного майора Гольдфарба произнес:

– Гольдфарб на связи, слушаю…

– Господин майор, – Белтрикс откашлялся, – это я, позывной «Бакалейщик».

– Бакалейщик?

Было слышно, как майор вздохнул. У него были десятки агентов и информаторов, одних, с которыми часто приходилось встречаться или получать от них информацию, он помнил хорошо, но много было и таких, кто «просыпался» раз в год или того реже. Вспомнить их, не залезая в свой архив, было невозможно. Но даже лезть в архив Гольдфарбу сейчас не хотелось, накануне он засиделся в баре на набережной и так надрался, что сегодня утром проснулся голым в собственном туалете. Он спал, свалившись за унитаз, и после такой ночевки у него болело все тело, не считая периодического помутнения в глазах и треска в голове.

– Ты не напомнишь мне, кто ты такой… где живешь хотя бы? У меня сегодня был трудный день, вернее – вчера…

– Я отец Бригитты, – просто ответил Белтрикс.

– Ах, Бригги! – выдохнул майор. От возникшего в памяти образа девушки в голове на мгновение прояснилось. – Как она?

– Я по другому вопросу, господин майор.

– Говори…

– Они прибыли.

– Кто «они»?

– Те, кого вы ждали по адресу улица Цейса, пятнадцать дробь шесть, квартира двадцать два.

– Сколько их?

– Двое, парень и парень. Лет двадцати с небольшим, и совсем не простые, сегодня ко мне четверо хулиганов нагрянули, хотели рэкет устроить, так эти двое положили их в три секунды. Говорят – регбисты, но не до такой же степени…

– Понимаю тебя, Белтрикс.

Майор моментально забыл про недомогание, растер ладонью лицо и улыбнулся. Перехваченный его отделом фрагмент чужого маршрута содержал лишь сведения с адресом, на всякий случай за ним поставили наблюдение. Теперь это принесло плоды, и оставалось выяснить, кто попался в сети, люди из какой организации. Если из Глобальной безопасности – много с этого не вытянуть, разве что обменять на небольшую услугу.

Контрразведчиков можно потрясти, затеять какой-нибудь большой обмен, одним словом, «обналичить» квартирку контрразведчиков было можно, но если бы там оказались агенты Управления «Р», это стало бы главным призом. Такой улов легко обменять на следующую ступеньку карьеры в своем управлении или продать за хорошие деньги Глобальной безопасности.

Правда, была у такой удачи и обратная сторона. Управление «Р» старательно наказывало за каждый случай продажи своей агентуры, случалось, что ушедшего с хорошим бонусом в отставку счастливчика, построившего за городом дом с бассейном, вдруг находили с пулей во лбу в этом же бассейне. Тут поневоле призадумаешься.

– Господин майор? – позвал Белтрикс, удивленный долгим молчанием Гольдфарба.

– Все в порядке, информацию я принял, твой гонорар, считай, у тебя в кармане. Я зайду к вам… послезавтра.

– Послезавтра?

– Послезавтра. Ты чего-то боишься?

– Нет, сэр, просто хотелось бы знать, что мне делать все это время?

– А что тебе делать? Торгуй себе на здоровье.

– То есть мне больше ничего не предпринимать?

– Нет, сиди тихо и не отсвечивай.

– Понял…

Белтрикс положил трубку и, распрямившись, вздохнул.

– Их убьют, папа?

Белтрикс резко обернулся, лицо его исказилось гневом:

– Ты подслушивала?!

– Я просто стояла, а ты говорил очень громко.

– Громко?

Белтрикс выглянул в торговый зал, чтобы убедиться, что они одни.

– Их теперь убьют? – повторила свой вопрос Бригитта.

– Откуда я знаю? – резко ответил отец и стал быстро убирать телефон.

Бригитта вернулась к прилавку, хорошего настроения как не бывало.

– Они ведь спасли нас от Бруно, – напомнила она.

– Ай, перестань! – отмахнулся отец. – Ты же знаешь, что договор с майором у нас давно.

Поняв, что только расстраивает этим дочь еще сильнее, он подошел к ней, взял за плечи и через силу улыбнулся.

– Ну что ты, колокольчик мой? – Белтрикс поцеловал дочь в лоб и обнял. – Вот получим от майора денежки, сделаем ремонт… – Он огляделся, определяя объем будущих работ. – Вон и краска на стенах облупилась, и потолок в пятнах.

Уиндер класса «гринберд» был оснащен парой огромных гравитационных синхронизаторов, что позволяло ему покрывать большие расстояния за короткое время. Пассажирская капсула и пилотская кабина уиндера составляли лишь пятую часть судна, остальной объем, помимо синхронизаторов, занимали генераторы, разгонные роторы и горючее – намотанная на барабан тончайшая нанопластиковая мембрана. Медленно, незаметно для человеческого глаза барабан подавал мембрану в генераторы, а те питали энергией разгонные роторы. Синхронизаторы набирали обороты, достигали критической частоты и – раз! – одним скачком преодолевали расстояние, на которое какой-нибудь грузовой караван затратил бы целые сутки.