Питерская Зона. Темный адреналин - Дмитрий Манасыпов

– Шоколадка, – буркнул Баркас, достав заветную плитку, сберегаемую до цели рейда. – Вкусная.

Мальчишка шмыгнул носом, оторвавшись от банки. Почти пустой, кстати. Здоровый молодой организм желал есть. Так что десерт оказался вовремя. Фольгой он зашелестел чуть позже. И смог удивить даже циничного Баркаса, совершенно не огорченно смотревшего в сторону. Только почему-то не на воронью стаю.

Шоколадку, двадцатиграммовую плитку, рыжик разломил на три части. И протянул спасителям. Урфин благородно отказался. А вот Баркас, прихватив кусочек фольги, спрятал свою долю обратно в карман. И съел предложенную Урфину. Вот такой крутой сталкер, что и говорить.

– Как тебя зовут?

– Андрей.

Андрей, держи бодрей…

– Не то, да? – Баркас глотнул воды. – Надо как-то… короче.

– Рон. – Урфин кивнул. – Будешь Роном.

– Почему Роном? – Мальчишка удивленно уставился на него.

– Потому что Уизли.

Неизвестно, какие мысли роились у спасенного в голове, но вряд ли они бы понравились Урфину. Вот только объяснять что-то ему не хотелось. Старший сказал Рон – значит так и будет.

– У него «Грач» остался, братишка, – Баркас незаметно вытянул у пацана пистолет. – О, и еще три магазина есть в кармашках.

– Отдай! – вскинулся Рон. – Зачем взял?

– Для урока, – невозмутимо ответил Баркас. – Чтобы не зевал. И всегда был начеку. Настоящий сталкерский урок, оценил?

– Да. – Рон вздохнул. – Отдай, пожалуйста.

– Держи. – Баркас протянул ему «Грач». – Крепче держи.

Урфин кивнул. Занятие на остаток пути к Копатычу Баркас точно нашел. Ему даже стало жаль пацаненка. Что-то подсказывало об ожидающей того нелегкой судьбе. Хорошо, хоть ненадолго. Наверное.

– Пошли, что ли? – Баркас покосился на мальчишку. – Эй, родной, знаешь, что делать?

– Что?

Беда-а-а… Урфин качнул головой. Пока еще паренек в прострации. Наверное. В детской и подростковой психологии Урфин разбирался даже хуже, чем свинья в апельсинах. То есть никак.

– Так, сынок, давай договоримся. – Он поправил на пацане чехол противогаза. Повесил чуть удобнее. Совершенно автоматически. – Я иду первым. Ты вторым. Злой лысый дядя Баркас замыкает. Всосал?

– На дебила похож?

О! Урфин кивнул собственным мыслям. Пацаненок и впрямь хорош. После всего случившегося зубы скалит, как хороший стаффорд-подросток.

– Нет. Ты похож на самого обычного салагу. Ничего не понимаешь, ничего не видишь и не слышишь. Потому все проговариваем медленно и внятно. И повторяем, запоминая. Ясно? Если ясно, так повтори.

Рон повторил. Или Уизли? Урфин пока не определился. Ему нравились оба варианта.

– Так. Теперь дальше, капитан Сорви-голова.

Он возмутился. Натурально, вскинул конопатое лицо и прямо-таки сжег сталкера взглядом.

– Стоп! – Урфин хохотнул. – Угомонись, отрок. До капитана Сорви-головы ты еще и близко не дорос. Но уже где-то рядом. Таким темпом дорастешь дня за три.

– Надеюсь, нас с ним рядом не случится. – Баркас, поправляя ремни, шмыгнул. – Но все равно буду рад. Напишешь про это письмо. Красиво так, с завитушками… отправь с совой. Они к нам завсегда письма приносят.

– Кто? – Уизли косился то на одного, то на другого как-то чересчур подозрительно.

– Совы, епта! – рявкнули оба сталкера.

– Понял…

Понял он… Баркас еле сдержался, чтобы не гоготнуть по-лошадиному. Нет, ни он, ни Урфин не были идиотами или бездушными кретинами. Просто стоило держать пацана вот так, чуть зло, чуть ошеломленно. Не давать погружаться в темноту мыслей о семье. Доберутся до Привала – тогда сколько угодно. Там безопасно, там можно даже пореветь. Но в уголке и тихо.

– Уизли… – Мальчишка неожиданно улыбнулся. – Это у меня настоящее сталкерское прозвище?

– Позывной. – Урфин прищурился, вглядываясь вперед. – А там посмотрим. Уизли? Не Рон?

– Уизли.

Урфин кивнул. Вот и определились.

– Почему нашего проводника звали Сноу? Потому что ничего не знал?

Урфин задумчиво двинул бородой. Вернее, двинул-то челюстью. По своей глупой привычке. Но оттопырился именно вороной веник.

– Потому что баба у него рыжая была. Да и…

– Не знал он ни хрена. – Баркас кивнул. – Ходил только и гривой тряс. Хорош трындеть, поцыки. Потопали отсюда. Зона не любит тормозов.

Это напарник подметил верно. Урфин не мог не согласиться. Зона не любит тугодумов, хотя не принимает и торопыг. Взвешенно, спокойно и ровно. Три главных правила для чертова поганого болота, жаждущего крови каждого, запершегося за Периметр.

Дорога лежала в стороне магистрали из Пулково. Махины аэропорта чуть виднелись с левой стороны. Полосу трассы не видно. Из-за высоченных зарослей борщевика, облепивших обочины и тянущихся все дальше. Климат подходил, или просто этой дряни накласть на сырость, непонятно. Но вот им сейчас от этого только хуже.

Добраться до магистрали можно только через подрагивающее кронами чудовищное скопление фауны и флоры. Именно так. Порой Урфин не мог понять – кто или что перед ним. В этой мешанине, занявшей огромный кусок болотистой земли, куст мог обернуться плотоядным насекомым, а насекомое оказаться семенной коробочкой, вдруг отрастившей ножки. В одном Урфин уверился точно. Тянувшееся на несколько гектаров нечто, лежавшее впереди, – хреновое место. Если не сказать больше. Натуральная преисподняя всех оттенков изумруда, кишащая собственными демонами и монстрами.

Переться через зеленый ад… неприятно. Особенно с пацаном, грузом севшим на их с Баркасом плечи. В волнующейся впереди поросли хватало сюрпризов, живущих исключительно локально. Именно здесь. И таких гадостных, что просто мама не горюй.

Хотя пройти им надо всего ничего. Полтора колхозных поля и три дачи, если мерить гектарами и сотками. Только вот здесь мерили другим. Хотелось верить, что не придется мерить своими кровью и мясом. Но не обойдешь, к сожалению. Разве что срезать бы… Но срезать тут порой хуже, чем идти долгой дорогой.

Урфин, чуть помедлив у первых, важно раскачивающихся на ветру зеленых уродцев, сделал самый важный шаг. Первый. Прямо в шелестящие настоящими кронами, разросшимися из соцветий, джунгли хренова сорняка. Под густой покров растений, растущих как на анаболиках. На плохо видимую тропу, оставленную недавно кем-то. С чего-то стоило начинать, а мачете у них с собой не случилось. Не планировали напарники идти сюда. Оставалось только пользоваться ножами. Пусть и длинными, но для боя, а не для рубки жестких пружинящих стеблей.

Верить каким-то неизвестным тропинкам нехорошо. Только Урфин не особо и верил. Деваться некуда, иди как выходит. Смотри, крути головой, ищи стежку, проложенную раньше. И не забывай про вешки.