Ироническая империя: Риск, шанс и догмы Системы РФ - Глеб Павловский

Выборы в Системе РФ – ее важный плебисцитарный мотив. Это государственное празднование перемены без перемен, вроде сожжения соломенного чучела Зимы.

Президентские выборы и электоральные режимы ad hoc

Придя в Россию, демократические выборы стали драйвером злостных видов коррупции. Выборы требовали создания мобилизующих политических машин, каких не было у тогдашних партий. Партии не могли содержать такие аппараты – а власть могла. Машину выборов строили ad hoc, ликвидируя затем вместе с документацией. Законные квоты финансирования кандидатов кричаще расходились с минимально необходимыми для кампании. Тем более, если требовалось сравнять шансы с сильными конкурентами. По объему электоральная коррупция уступала коррупции в ходе приватизации госсобственности. Но, в отличие от последней, коррупция на выборах виделась людям естественной, как покупка легионеров клубами в спорте. Электоральная игра увлекла политизированные массы, легализуя в их глазах почти все виды преступлений. Теневые деньги на выборах обрели легитимность, зато политический рынок погрузился в тень.

Возник дуализм системы власти и иррегулярных политтехнологических структур. Последние продвигали кадры во власть, обеспечивая той сохранность.

И во всех решающих точках схемы финансирования выборов сплетались с теневыми схемами финансов центральной и местной власти.

Электоральная Эос

Первые выборы президента прошли во всего лишь вероятной России/РСФСР летом 1991 года. Существуя лишь на бумаге с названием «Конституция РСФСР», страна еще не осела в новых границах. Сегодня говорящим свойством тех выборов выглядит то, что их фаворит, Глава РСФСР Борис Ельцин, отказался от предвыборных дебатов с конкурентами. А конкуренты еще были – сильные альтернативные кандидаты от власти. Отказ от дебатов с ними стал нормой. Он заложил принцип избранничества кандидата – хозяина положения.

Была и еще одна новация. В ритуале инаугурации Ельцина народный артист Олег Басилашвили описал РСФСР как правопреемника «тысячелетней России» – Киевской Руси, Российской империи и СССР. В его речи прозвучал ревизионистский тезис о воспреемстве Россией «трех братских славянских народов: русского, украинского и белорусского», с отсылкой «ко временам князя Владимира Святого, когда Русь приняла христианство». Летом 1991-го миф-новодел был лишь уловкой борьбы с Михаилом Горбачевым, реальным президентом СССР. Но выборы пройдут, и миф унаследуется поствыборными режимами.

1991–1994: режим военно-электоральной демократии

Вторым президентским выборам предшествовала уже забытая дискуссия о том, когда их лучше провести или, вернее, отложить – обещанные на лето 1994-го. Выбирать президента России? После 04.10.93 это виделось из Кремля слегка неуместным. Победитель, взявший власть силой, – хозяин власти. Ельцин в Кремле, кого еще выбирать? Формулу «Ельцину нет альтернативы»считали самоочевидным тезисом, с этим старалась не спорить даже КПРФ.

Танки Грачева обеспечили референдум по Конституции и выборы в Думу декабря 1993-го и теперь броском войск на Грозный открывали будущую думско-президентскую кампанию. Плохая идея совместить предвыборную кампанию с войной была производна от референдума-1993, так успешно совмещенного с танковым расстрелом Верховного Совета. Решение чеченского вопроса казалось накатанным путем к триумфу на выборах президента. Хитом президентской кампании Бориса Ельцина – 1996 станет ракетно-электоральная ликвидация президента Дудаева.

1995: сумерки исполнительной власти

Большие циклы российской политики задала календарная случайность: принятие новой Конституции и думские выборы по ней прошли в один день, 12.12.1993. В результате парламентские выборы на четыре каденции вперед, аж до 2011-го, стали преамбулой президентских. Проиграв борьбу за Думу, трудно выиграть борьбу за Кремль, начинавшуюся немедля вслед. Но именно это удалось Ельцину на президентских выборах 1996 года, вслед проигранным думским выборам 1995-го – как? Ценой института исполнительной власти, правительства РФ.

Проигрыш думских выборов коммунистам не привел к передаче им формирования правительства. Игнорировать поражение 1995 года казалось Кремлю естественным выбором: накануне решающих выборов глупо выпускать из рук такой электоральный девайс, как правительство Черномырдина. Решение сохранить кабинет, проигравший выборы, предрешило деградацию исполнительной власти в РФ. Развернулась война насмерть Государственной Думы с Ельциным (в которой победило тотальное коррумпирование Думы Кремлем). И возникла слабость всех правительств России, по Конституции осуществляющих исполнительную власть в РФ. Кабинет могучего Черномырдина, дважды вырвавший мандат доверия от Верховного Совета РФ и от I Думы, теперь был правительством кремлевской милостью. Уже в феврале 1997 года Ельцин приставил к Черномырдину двух замов с премьерскими полномочиями – Анатолия Чубайса и Бориса Немцова. Еще год – и «премьер-тяжеловес» узнал о своей отставке из теленовостей.

1996: безальтернативный кандидат

Президентские выборы – 1996 поныне возглавляют российский список дурных примеров. Но выборы не только принесли Ельцину второй президентский срок, но и породили идею преемника – в том виде, как это понятие воплотит Путин.

Время перед выборами – 1996 недаром проложено разоблачениями высших чиновников с обвинением – такой-то «скрывает свои президентские амбиции». Президентские амбиции становятся срамом, который надо скрывать, – грехом против безальтернативности. В 1996 го­ду на президентские выборы по новой Конституции РФ Борис Ельцин выйдет как безальтернативный гражданин, хотя и с рейтингом 5%.

В дни выборов незамеченным прошло решение об отказе президента от любого коалиционного сценария. А тогда речь шла о демократической коалиции с Явлинским, генералом Лебедем и Святославом Федоровым. В Кремле победила иная идея, впредь она войдет в обычай – перекупка противника должностью. Генерал Лебедь в 1996-м сполна испытал на себе горечь этой модели. 1996 год можно считать датой похорон политических коалиций в России.

Техника вопроса: мотивированное меньшинство голосует за безразличное большинство

Все российские политтехнологии с 1993-го («Да-Да-Нет-Да») и 1996 года («Голосуй или проиграешь») строились интуитивно, а после намеренно, на постулате: старушка-пенсионерка проголосует за власть. Выделилась и закрепилась логическая схема: «Люди голосуют за власть». Технологически из этого вытекало, что поскольку избиратель склонен голосовать за status quo, даже если им недоволен, то хорошо бюджетируемое сообразительное меньшинство обеспечит нужное голосование большинства и придаст ему вид легитимного.

Власть получает возможность обращать голосующих, словами Гефтера, в доверчивую массу. Однако голосующий не захвачен властью и в нее не вовлечен (без чего нет классической тоталитарной модели).

Предвыборные медиа

Выборы 1996 года памятны единодушием СМИ, сплоченных вокруг действующего президента. Теперь журналисты сетуют, что их «соблазнили антикоммунизмом». Но реальное новшество было в использовании их управляемости, а не идейности. Новый режим работы с медиа – проектное воздействие Кремля на прессу через владельцев, интеграция креативного планирования с политическими рекомендациями для СМИ. Рекомендации касались выступлений ньюсмейкеров для продвижения полезных «идеологем» и создания самих событий. Жанр рекомендаций Кремля, известный под именами «темников» и «методичек», по сей день почти не переменился.