Танковые асы вермахта. Воспоминания офицеров 35-го танкового полка. 1939–1945 - Ганс Шойфлер

Аэродром к юго-западу от Орла обнаруживал себя постоянными взлетами и приземлениями бомбардировщиков, штурмовиков и истребителей. Когда около 15:00 первую батарею 105-мм орудий вывели на позицию и она открыла огонь по аэродрому, воздушные налеты противника немного ослабли. Одни самолеты были уничтожены на земле; другим пришлось взлететь, но не удалось приземлиться. К вечеру появились немецкие истребители. В дополнение к нашим зениткам им удалось сбить несколько самолетов.

Двум из передовых танков обер-лейтенанта Вольшлегера удалось прорвать оборонительные позиции русских к северу от Проминка и захватить мост через Оку, в 3 километрах к северу, как раз в тот момент, когда русские, уже начавшие его разрушение, намеревались его завершить. Пошедшие по мосту танки подверглись сильному обстрелу из противотанковых орудий, в результате завязавшегося ожесточенного боя было потеряно 3 наших танка. Только после часового боя танков артиллерия и спешившиеся мотоциклисты смогли очистить лес к северу от хутора. В ходе боя было захвачено 4 зенитных орудия и 80 пленных. Затем они быстро продвинулись вперед и помогли Волльшлегеру в трудной ситуации.

В результате разрушения уже упомянутого моста через Оку он стал непроходим для танков, но им удалось форсировать реку вброд неподалеку от него. Моторизованный пехотный батальон смог перейти реку по мосту; затем саперам пришлось чинить его. С противоположной стороны танки и моторизованная пехота снова встретили сильное сопротивление противника. Несмотря на это, им удалось взять деревню и перелесок, где было захвачено еще 100 пленных. Но затем наступление захлебнулось, столкнувшись с сильным огнем со стороны военно-воздушной базы, выступающей вперед наподобие бастиона с другой стороны насыпи и со склона перед ней. В бригаде, проконсультировавшись с находившимся на передовой командиром дивизии, стали ждать подхода артиллерии и обеспечения огневого прикрытия. Мотоциклисты расположились слева и справа от дороги и приготовились к атаке. Затем в 16:30 после артиллерийской подготовки они пошли вперед. Противник – два батальона десантной бригады, переброшенные на передовую на самолетах, – сражался с беспримерным мужеством. Наши передовые танки подверглись обстрелу из противотанковых орудий, их также забросали бутылками с зажигательной смесью. Два танка загорелись. Почти все танкисты, которым удалось выбраться из танков, были ранены. И лишь благодаря образцовому взаимодействию между танками и моторизованной пехотой наступление – шаг за шагом – удалось продолжить.

3-я мотоциклетная рота обер-лейтенанта Бергиуса взяла склон холма к востоку от дороги; обер-лейтенант Роде и его 2-я мотоциклетная рота пробились вплоть до насыпи к западу от дороги. В лесу 1-я мотоциклетная рота под командованием обер-лейтенанта фон Гауппа вела ожесточенный ближний бой. Танки были повсюду, помогая своим товарищам из 34-го мотоциклетного батальона. Потери с обеих сторон были тяжелыми. Нередки были рукопашные бои. Ручные гранаты – в том числе несколько брошенных из танков – решили исход схватки. Наступили сумерки, но бой продолжался до глубокой ночи. Четыре сотни русских солдат были взяты в плен; остальные либо были убиты или вышли из боя и отступили под покровом темноты. Потери мотоциклистов также были тяжелыми. Успех был достигнут ценой 16 убитых и 42 раненых. В танковом полку были тяжело ранены лейтенант Эйлер и лейтенант Бюркнер. Несколько командиров танков получили ранения в голову.

В это время обер-лейтенант Волльшлегер прорвал позиции противника и продвигался к Орлу. На улицах этого города он уничтожил 20 противотанковых орудий. Некоторые из них отремонтировали прямо перед тем, как установить на позициях против наших танков. Он пробился к вокзалу, воспрепятствовав эвакуации ценного военного имущества, в том числе 15 небольших бронеавтомобилей и запчастей к самолетам. Затем он продвинулся еще на 2 километра по городу, а затем вернулся, чтобы с несколькими танками захватить и удержать вокзал и важный мост через Оку до подхода дополнительных сил, подошедших приблизительно в 19:00.

Город Орел с 120-тысячным населением (по переписи 1939 г. – 110,6 тыс. – Ред.) – важный автомобильный и железнодорожный транспортный узел, резиденция областного партийного аппарата и западный штаб НКВД – оказался в руках немецкой 4-й танковой дивизии.

240-километровая полоса между Глуховом и Орлом была преодолена за четыре дня боев, невзирая на угрозу флангам и при почти постоянных воздушных атаках. Захваченных запасов топлива и продовольствия было достаточно для снабжения целой полевой армии в течение двух недель.

4 октября основные силы дивизии подошли к Орлу. В полдень русские танки атаковали вокзал, где немцы уже успели организовать оборону. Два 52-тонных русских танка (очевидно, КВ-2 со 152-мм орудием. – Ред.) были подбиты. Потерян один наш танк. В ходе атаки погиб обер-лейтенант Пфистер.

Артур Волльшлегер, обер-лейтенант и командир 6-й роты 35-го танкового полка

В ранние утренние часы 3 октября 1941 года нас разбудил рев моторов атакующих советских бомбардировщиков и истребителей-бомбардировщиков. Это значило, что русские знали, что им грозит. Они задействовали всю наличную авиацию. В результате мы отклонились от главного направления наступления, которое противник пытался блокировать всеми имеющимися в его распоряжении средствами.

Со своими 6 танками я шел далеко впереди основных сил 35-го танкового полка, следовавших за нами, вместе с другими подразделениями 4-й танковой дивизии. Советская авиация на бреющем полете безостановочно проносилась у нас над головами. Она искала цели среди подразделений, которые следовали за нами. Почему они нас не атаковали? Во-первых, они не могли представить, что немецкие танки ушли так далеко вперед. Во-вторых, я применял простую уловку: размахивал белой стороной моей карты. Одну и ту же игру я повторял с каждой группой самолетов; всякий раз это срабатывало.

Мы подошли к деревне [Малая] Фоминка. Это была небольшая, вытянувшаяся вдоль дороги деревня, расположенная в нескольких сотнях метров перед опушкой леса. Согласно моей карте, за ней располагался мост. Мы медленно двинулись вперед. Если Орел вообще собирались оборонять, то это следовало делать у данного моста. Мы заняли огневые позиции на окраине деревни, под покровом садовых деревьев. Я приказал Юппнеру обеспечить мне огневое прикрытие, пока мы попытаемся совершить бросок через мост. Внезапно здесь разверзся ад.

Слева от ведущей к мосту дороги занимали позиции 8 противотанковых орудий. 2 противотанковых и еще 2 полевых орудия находились справа. 2 наших танка были подбиты. Но дороги назад не было. Юппнер и я на всей скорости, на которую только были способны наши танковые моторы, устремились на позиции противотанковых орудий. Идя вперед практически под их стволами, мы по узкой дороге миновали лес, пересекли мост, въехали в еще один перелесок, где располагался временный лагерь красноармейцев, а после этого под прикрытием леса выкатили на полигон орловского гарнизона. За ним мы увидели летное поле аэродрома и стали свидетелями лихорадочных взлетов и посадок. Очень заманчиво было пойти туда, но меня волновал мост, который русские как раз уничтожали. Нам удалось несколькими выстрелами обратить их в бегство. Затем мы несколько часов стояли в укрытии, наблюдая и докладывая в тыл. С советской стороны ничего не происходило. Только находившиеся в непосредственной близости самолеты постоянно пролетали над нами.