Высшая проба. Недуг мой, свет мой - Вера Чиркова

Королева поднялась с места, забыв про недочищённое яблоко, и неторопливо направилась в сторону выходящих на море террас. Единственное, на что она могла смотреть бесконечно, кроме детей и мужа, это нескончаемая череда волн. Причем абсолютно неважно, какое у них настроение. Катятся ли они лениво и изнеженно, тщательно вылизывая песок, или мчатся взбешенными фуриями, срывая с якорей лодки и с крышами заливая изящные купальни и мраморную набережную.

Две фрейлины, приставленные к Изольде хозяйкой дворца, резво вскочили с диванчика, где о чем-то шептались и подлетели к важной гостье с предложениями услуг и развлечений, но королева остановила их коротким движением ладони.

– Спасибо, я подумаю.

И они покорно смолкли, побрели следом, тихонько вздыхая про себя. У знатных девушек было совсем иное представление о том, как нужно отдыхать в гостях, где хозяева готовы предоставить тебе все самое лучшее. И экипажи и яхты и музыкантов с лицедеями, не говоря о поварах и кондитерах.

А Дегронийская королева больше часа смотрит на воду и чему-то загадочно улыбается. Вернее, улыбалась, до того самого момента, пока дворец не вздрогнул от странного, неожиданного толчка. Он и стер улыбку с красивых губ знатной сирены, заставив сначала изумленно нахмуриться, а потом стремительно побледнеть.

– Териан! – Вскочив с места и выпрямившись, рявкнула она так звонко, что отозвались все подвески во всех люстрах и весь хрусталь во всех окнах, буфетах и поставцах, разлетаясь долгим эхом под высокими куполами залов.

Фрейлины так и присели, не соображая, что напугало их сильнее. Неожиданно покачнувшийся дворец или вот этот, полный боли и отчаяния крик.

– Что случилось? – еще недоумевающе спрашивали собравшиеся в королевском кабинете маги и дознаватели, ошеломленные не менее фрейлин.

А Вистериан, его отец и младший брат уже столкнулись в дверях, спеша на помощь сирене, еще ни разу до этого момента не позволившей себе позвать их на помощь во всю силу своего голоса.

– Ваше величество! – повстречался им в начале лестницы встревоженный охранник, – в тюремной камере просел пол!

– Ну и леший с ним, – отстраняя его, грубовато огрызнулся Беруальд.

– Да оно так-то, – удрученно согласился тюремщик, – только и старичок пропал.

– Мы придем позже, – пообещал Вистериан пробегая мимо, и тут же забыл про тюремщика, рассмотрев застывшую на верхней площадке сестру.

От цветущей женщины, сидевшей с ними за столом всего несколько часов назад осталось лишь синее платье да безупречная прическа. Все остальное словно подменили. Крутые дуги бровей скорбно надломились, губы кривила болезненная гримаса. А в обычно живых и ясных глазах болотной ряской цвела неизбывная тоска.

– Дети пропали… – не дожидаясь вопроса, безнадёжно выдохнула она, – резко, как провалились…

– Кто? – не понял Териан, первым делом подумав про внучку.

– Хирд с Яной… пошли в свои покои, и я их чувствовала. Ты же знаешь, я всех вас чувствую…

– Не может быть, – не поверил ее отец, – она умеет очень быстро прятаться. А теперь еще и летать научилась. Может в сад полетели?

– Нет их в саду, – Бежал к ним по лестнице Джин, – что-то случилось. У меня амулет на крови… я за ней постоянно присматривал… а тут как отрезало… – Он сунул на подоконник хрустальную шкатулку и требовательно уставился на Териана, – где их комнаты?

Дальше магистры мчались точно смерч, каждый нашел в своем арсенале ускоряющее заклинание или зелье. И у входа в выбранную когда-то Хирдом башню оказались почти одновременно, но выяснили что дверь заперта изнутри и слегка засомневались.

– А не слишком ли это невежливо… – колебался дед.

– Их там нет, ломай, – убито велела Изабелла.

Беруальд со вздохом пожал плечами и создал ураганный порыв ветра, вмиг сорвавший с петель дубовое полотно.

В покоях и в самом деле никого не было, хотя все говорило об обратном. И запертые изнутри выходы на балконы и смятая постель, и брошенная на спинку кресла одежда…

А вот легкое шелковое покрывало почему-то валялось смятой кучей у дальней стены.

– Что за фокусы? – пробормотал дед и попытался поднять кусок шелка воздушным вихрем.

Однако ткань будто прилипла к стене и тогда маги шагнули ближе, даже не подозревая, какое потрясение их ждет. Угол покрывала уходил в стену, в тонкую, как нить, трещинку и держался так крепко, словно был вмурован туда намеренно.

– Дивьи пляски… – потрясено выдохнул Джин, – а непростой, однако, у вас дворец.

– Это башня когда-то принадлежала алхимику, – припомнил Териан, – но он давно уже уехал.

– Кто? – заглянула в комнату запыхавшаяся Гизейдес, – фрейлины сказали, вы все побежали сюда. Что произошло? Я думала в скалах обвал.

– Пока ничего не понятно, – взглядом приказав магам помалкивать, успокоил ее Беруальд, – вот думаем, кто жил здесь прежде?

– Да чего тут думать? – Искренне изумилась она, – эту башню строили для дядюшки Престена. Он – троюродный кузен моей матери. Сам тут все под себя и устраивал. Но уже давно живет где-то на юге, там ему больше нравится.

– Как давно? – задумчиво прищурился дед.

– Лет тридцать, не меньше.

– Простите, ваше величество, – внезапно шагнул вперед Джин, – мы тут недавно старичка встретили, взгляните.

Ментал создал перед собой клок темного тумана, напрягся и повел рукой сверху вниз, словно стирая несуществующую преграду. Из облачка, будто из зеркала на присутствующих злобно глянул пойманный в далекой крепости дворецкий.

– Да, это он, – не сомневаясь ни секунды уверенно подтвердила Гизейдес. – Только таким сердитым я его никогда не видела. Он был мягким, работящим человеком, сам воспитывал сына, много ездил по королевствам в поисках редких ингредиентов. И всегда шутил при встрече, просил чтобы я не спешила замуж, подождала, пока подрастет его наследник.

– И как звали того жениха? – насторожился Вистериан.

– Гино, – засмеялась королева, – он лет на десять меня младше. Тоже очень тихий, скромный мальчик.

– Да-да, – с сарказмом фыркнул ее муж, – все у тебя тихие и добрые. Кстати…

– Все остальные вопросы будем решать в моем кабинете, – резко прервал его отец, – тут сидеть бесполезно. И предложи руку Гизейдес, она нам сильно помогла, возможно, поможет еще. Но ради чистоты эксперимента давайте пока помолчим.

– Я останусь тут, – бесцветно объявила Изольда, – немного уберу.

– Как хочешь, – покладисто согласился Беруальд, понимая, что ничто на свете сейчас не уведет сирену с места, где подушки еще хранят тепло дыхания ее детей.

Кабинет старого короля, расположенный в его покоях, защищался от подслушивания и подсматривания мощным артефактом. Беруальд всегда заявлял, что не готов делиться всеми секретами с любознательными придворными. Велев привести привезенного им мага, дед предложил всем садиться и устроился на своем месте.