Страж огня. Академия сиятельных - Настя Любимка

— Шеллис, что с тобой? — Мой страж метался перед входом в академию, припав брюхом к траве, что-то вынюхивал.

Наконец, мой зверь замер, а затем, что-то подобрав, пополз ко мне. Стремительно ткнулся мордой в руку и ретировался — в моей ладони осталась небольшая деревянная лошадка.

Первое мгновение я просто шокированно смотрел на детскую игрушку. А потом… я ощутил исходящую от нее силу. Мне хватило секунды, чтобы определить, кому принадлежит артефакт.

Вот только… что делает в траве артефакт рода Сизери?! Кто принес его сюда и зачем?

Я резко втянул воздух и вернулся в академию. Перемещаться во дворец с артефактом чужого рода было бы высшей глупостью. Отец найдет тысячи причин, чтобы не отдавать его законным наследникам. Тем более род Рейга находится в поиске выкупленных артефактов Сизери.

Не замечая никого вокруг, я вошел в общежитие, взбежал по лестнице и замер у дверей общей комнаты Мэтта и Хейли. Асгара в академии не было. Хотя и в его отсутствие защита работала исправно, но я был тем, кто подчинил его. То, что он предупреждает о моем приходе, — лишь дань вежливости, я могу отворить любую дверь без согласия студента.

Медленно я ступил на территорию Хейли. В воздухе витал легкий аромат ее парфюма. В отсутствие студентки комнату исправно убирали. Но чувствовалось, что самой хозяйки здесь не было несколько дней.

Я быстро прошел в ее комнату и положил лошадку на подушку. Я точно знал, отсюда ее никто не посмеет украсть. А вернувшуюся с практики девушку будет ждать сюрприз. Осталось лишь одно — понять, кто последним, кроме меня, прикасался к артефакту. Я присел на край постели и приступил к снятию слепка ауры.

По двум из полученных результатов мне придется обратиться к королевским дознавателям. Эти люди не приближены к королевской семье, иначе я бы их узнал. Но есть шанс, что они фигурировали по иным делам, и тогда их слепки находятся в архиве дознавателей. А вот еще трое, кто держал в руках эту лошадку, знакомы мне, и каждого я знаю лично.

Ныне мертвый лорд Рейга, доверенное лицо брата, лорд Лиман Эртарион и жена Себастьяна Арлгай! Каким образом леди Найдель затесалась в эту компанию?

Я поправил подушки и только после этого вышел из комнаты. На пороге столкнулся с Мэттью.

— Брат, — начал он, — скажи, она же поборола элементалей?

— А ты разве сам не чувствуешь? — я прищурился, разглядывая взъерошенного третьего принца. После попытки взломать защиту академии и кратковременного полета и без того короткие волосы на его голове встали дыбом. Он был похож на большого колючего ежика.

Я мог ответить ему напрямую, но меня беспокоило то, что он мог не чувствовать элементалей рода.

— Знаешь же, что я не до конца овладел второй стихией, — в его глазах читалось, что я и сам не всегда могу обуздать воду. — Но я могу судить логически, — Мэтт провел рукой по волосам, — раз Хейли с драконом, значит, справилась, прости за глупый вопрос.

— Ты просто волнуешься за нее, — я ободряюще улыбнулся. — Рад, что ты все еще не умеешь сдерживать свои эмоции.

Не хотелось, чтобы однажды Мэтт превратился в каменную статую, достаточно одного принца с безупречной маской, Элдрона, взвалившего на себя ответственность за судьбу королевства.

Возможно, мои мысли были эгоистичными по отношению к семье и роду, но… Каждый год академия принимает все больше новых студентов из числа простого народа. Одаренные дети, пусть и не с огромным магическим потенциалом, они живые и настоящие, в то время как отпрыски аристократов зажаты и холодны. А в большинстве случаев высокомерны. Это создает проблемы как им, так и академии в целом.

Сколько подлости видели эти стены? И исходит она от отпрысков власть имущих. Достойная смена родителям подрастает, ничего не скажешь. Но у меня теплилась надежда, что учеба в академии поможет детям великосветского общества познать то, чего они лишены: сострадание, душевную теплоту и желание помочь ближним.

— Почему отец пошел на это? — Мэтт всегда умел задавать правильные вопросы.

— Хотел бы и я это знать, — вынырнув из своих мыслей, я устало выдохнул. — Мэтт, не вмешивайся в это, ты проиграешь, так и не начав битву.

— Ни отец, ни брат никогда не отступаются от задуманного, — прошептал Мэтт. — А они ведь хотят уничтожить дракона, да? И, если я прав, их мишень именно Хейли.

Ответить, как, впрочем, и обдумать сказанное Мэттью, я не успел. Брат молниеносно выпалил фразу, от которой у меня на миг остановилось сердце:

— Если я объявлю Хейли своей невестой, отец не тронет ее, — щеки его заалели. — Это единственный выход.

— А ее ты спросить не желаешь? — хмуро отозвался я.

Странно, что Мэтт до сих пор не понял моего отношения к ней. Сказывалась ли сила моего дара или отсутствие у него хоть какого-то опыта в отношениях с женщинами, но младший брат не замечал моего особого расположения к студентке Сизери.

— Любая будет счастлива стать невестой принца, — выпалил он и хмуро добавил, — кроме Хейли, но… если ей объяснить, она поймет.

— Мэтт, я понимаю причины, побудившие тебя прийти к подобному умозаключению, но, повторюсь, не вмешивайся. — Брат сжал кулаки и хотел что-то сказать, но я остановил его, не дав и рта раскрыть: — Хейли никто не причинит вреда, клянусь своей жизнью.

Тем самым я обозначил для него границу. И… он понял меня. Несколько секунд Мэтт пристально вглядывался в мое лицо, а затем спросил:

— Как давно?

— Не знаю, — честно ответил я ему. — Она для меня значит ровно столько же, сколько для отца наша мама.

— Истинная пара?

Я кивнул и прикрыл глаза — новый ментальный зов короля мне вновь пришлось заблокировать.

— Хейли знает?

— Нет.

— Но… — Мэтт запнулся, словно его посетила какая-то мысль, а после шагнул ко мне и толкнул кулаком в грудь. — Почему ты не сказал отцу?! Ты мог ее защитить! И не сделал этого! Ты недостоин Хейли Сизери, брат.

— Он знал, Мэтт, — я не пытался остановить его злость, эмоции должны выйти наружу. И я был безмерно рад, что, несмотря на то что мы кровные родственники, он, не задумываясь, встал на сторону Хейли.

— Прости, — брат опустил голову.

Протянув руку, я взъерошил его волосы. Я был счастлив в этот момент. Пусть у нас приличная разница в возрасте, но я не стал для него тем, кем был для меня Элдрон. В наших отношениях с Мэттом намного больше теплоты и доверия, нежели с Элом десять лет назад.

Надменный, холодный, чопорный и даже агрессивный, Элдрон всем своим видом показывал, что он первый, что он не даст мне и шанса возвыситься в глазах отца. Наше противостояние, длившееся несколько лет, прекратилось лишь потому, что так захотел я. Мне нечего было с ним делить, нас интересовали разные вещи. Но… это сейчас я понимаю, что являлось движущим механизмом в его отношении ко мне, а тогда мне было невероятно горько и обидно, и при каждом удобном случае я пытался задеть его.