Замуж на дальнюю заставу - Милли Вель

В этот момент в помещение постучались. После прозвучавшего разрешения, в проеме показались четыре головы:

— Эйн, разреши нам в столицу поехать? — заговорил за всю компанию Скар. — Мы Найрин обратно привезем.

Они являлись с таким предложением через день, но Эйнар каждый раз лишь качал головой:

— Так вам ее и выдадут. Ждем вестей.

Словно отзываясь на его слова со двора раздался крик Йена:

— Гонец из столицы!

Не сговариваясь, все присутствующие в помещении бросились во двор. Молодой парень на гнедой кобыле въехал в ворота и ловко соскочил на землю:

— Эйнар Фольский, для вас послание! — воскликнул он. Княжич в мгновение ока оказался рядом:

— От царя?

— Нет, — удивил гонец. — От охотника на драконов — Бардоса.

Воевода нахмурился, но все же принял из рук новоприбывшего сверток. Распечатал письмо и быстро пробежался взглядом по строкам. По мере чтения его вид становился все более мрачным, а потом глаза княжича удивленно расширились. Присутствующие, затаив дыхание, наблюдали как Эйнар смял послание и развернул сверток, извлекая на свет полый рог дракона.

— Что это? — решил уточнить Фред, устав мучатся догадками.

— Мне срочно нужно в столицу, — произнес княжич, все еще рассматривая изделие из кости ящера. Солдаты переглянулись.

— Но тебе нельзя покидать заставу. Тебя убьют, если увидят на тракте или в каком-то городе.

— Значит, отправлюсь не по земле, — непонятно выразился Эйнар, а после этого поднес рог к губам тонким концом и извлек из него громкий протяжный звук.

Окружившие его люди замерли. От низкого утробного гула гнедая лошадь взбрыкнула и попятилась. Гонец кинулся ее успокаивать. Солдаты смотрели на предводителя озадаченно, задумываясь, а не спятил ли он. Эйнару же было абсолютно понятно — точно спятил.

— Может объяснишь, что ты задумал? — спросил Фред, потянувшись, чтоб коснуться плеча друга, но рука его замерла в воздухе. Вокруг заставы поднялся сильных холодный ветер, и солнце внезапно заслонила огромная черная тень.

Отправление из царского дворца в Кхидейские земли пришлось отложить, из-за нескольких бюрократических вопросов. Найрин боялась, что варвар решит не заморачиваться подобным, но он лишь недовольно скривился и согласно кивнул.

Царевна была рада любому промедлению, словно это могло что-то изменить. Она почти весь день провела в отдаленном краю сада, стараясь отвлечь себя чтением. Ей казалось, что она не может надышаться запахом родного царства, перед отправлением на чужбину.

Написать Эйнару ей не разрешили. Лоркан заверил, что он сообщит все ее бывшему мужу, после ее отъезда, когда снимет с него все обвинения. Найрин хотелось оставить супругу хоть какую-то весточку, но она вовремя себя одернула. Пусть лучше она уедет просто так, ничего не говоря, не оставляя ложных надежд и грустных воспоминаний.

Ей было жаль, что Пресветлая отмеряла им так мало времени. А ещё, что из-за странных предрассудков и недомолвок они не долго были близки. Хотя, наверное, Найрин действительно смогла проникнуться к Эйнару нежными теплыми чувствами, только лишь оттого, что он ни к чему принуждал ее, не строил из себя хозяина ее судьбы, желал ей добра.

Оторвавшись от книги, Найрин обратила взгляд на север, туда, где должны располагаться горы. Она вспомнила тот момент, когда она лицом к морде встретилась с черным драконом, и как Эйнар безрассудно и бесстрашно бросился ее защищать.

«Интересно, далеко ли улетело спасенное семейство?» — подумала Найрин и вспомнила рыжего дракончика, чья чешуя под солнечными лучами напоминала раскаленное золото.

Она думала и о Бардосе, о его словах на счёт второго свадебного подарка. Какой сюрприз мог подготовить бывший царский шпион? На сердце девушки застыло чувство вины, что из-за неё погиб этот странный человек, который умел появится в нужный момент. Она подумала, что Лоркан поступил опрометчиво — такого союзника стоило оставить при себе. По крайней мере Найрин казалось, что она бы так и поступила.

Царица игнорировала присутствие внебрачной внучки своего покойного мужа. Она прошла мимо нее в коридоре, словно мимо пустого места, но этот факт совершенно не задел Найрин, она тоже не стремилась как-то взаимодействовать с матерью царя.

Вечером поднялся ветер. Кажется, надвигалась гроза. Найрин с сожалением поднялась на ноги и посмотрела на дворец. Ей совершенно не хотелось туда возвращаться, из-за страха встретить там своего нового жениха, или Лоркана. Она не хотела видеть даже Магнуса, хотя и новоявленный князь сегодня куда-то запропастился, словно сам не желал попадаться царевне на глаза, стыдясь своего малодушия и бессилия.

Все же Найрин пришлось отправиться в выделенные покои. Ее молчаливо сопровождали стражники. Девушка неспешно шла по коридорам и осматривалась по сторонам, как вдруг ее внимание привлекла одна из запертых дверей. Она удивленно остановилась, и ее сопровождающие синхронно замерли, смотря перед собой.

Сначала Найрин просто рассматривала фактуру темного дерева и металлическую ручку, а потом шагнула ближе, осознав, что именно ее удивило. У этой двери отсутствовала замочная скважина. Приблизившись, девушка недоуменно подняла брови, разглядев знакомые бесцветные прозрачные кристаллы, которые ранее она рассматривала на шкатулке, хранящей завещание царя Калана Великого. Рука царевны непроизвольно дернулась вперед, но замерла в паре сантиметров от ручки.

— Что это за комната? — громко осведомилась она у своих сопровождающих. Через пару мгновений заминки, ей все же тихо ответили:

— Личная царская сокровищница.

Найрин медленно сжала пальцы в кулак и опустила руку. После этого развернулась на каблуках и, не оглядываясь, направилась в свои комнаты.

Ей хватит собственных проблем, и она не будет влазить в тайны своего высокородного деда.

Следующим утром ей доставили послание, что будущий муж желает видеть ее в саду.

Горничные помогли Найрин облачиться в красивое дорогое платье из бархата с атласными вставками. Ей показалось очень символичным выйти к своему жениху в черном наряде, расшитом золотыми нитками. Волосы она распустила, не разрешив больше служанкам тыкать в себя невидимками.

Погода была пасмурной, низкие серые тучи грозили дождем, но Найрин отказалась от сопровождающего с зонтом и сама безбоязненно вышла в сад. Оглянувшись по сторонам, увидела аккуратные дорожки, красиво подстриженные кусты, цветущие клумбы. Она пошла вдоль одной из тропинок, туда, где за кустами шиповника виднелась белая альтанка, увитая виноградными лозами.

Оркантр ждал ее там, он сидел, развалившись на лавке, и смотрел на небо. Ему нравились грозы, и он с предвкушением ждал, когда небо пронзит первая яркая вспышка, и тишину нарушил зловещей рокот грома. Вокруг беседки стояли вооруженные кхидеи, окинувшие царевну оценивающими взглядами.